Американская концепция «Большого Ближнего Востока» и национальные трагедии на Ближнем и Среднем Востоке
Шрифт:
В настоящей работе в определенной степени были использованы документы Российской Федерации, касающиеся ее внешнеполитической деятельности на БСВ, а также материалы Организации исламской Конференции и Лиги арабских государств, касающиеся событий и проблем региона.
В качестве других важных источников аналитической и фактологической основы данной монографии выступали материалы, размещенные на различных специализированных сайтах и в новостях мировой системы Интернета, а также в периодических изданиях как стран БСВ, так и США, Англии, Российской Федерации и других государств. В них были опубликованы многочисленные обзоры и статьи, которые содержат не только оперативную информацию, но и политические и другие выводы разных лет. Из иностранной периодики особенно интересны в данном отношении западные: ежегодники «СИПРИ», «Ближний Восток и Северная Африка», журналы и газеты «Мидл ист», «Экономист», «Мидл ист экономик дайджест», «Монде дипломатик», «Мидл ист интернейшнл»,
РАЗДЕЛ I.
Первое десятилетие XXI века: Начальный этап реализации концепции «Большого Ближнего Востока» в рамках «Большого Персидского залива»
ГЛАВА 1.
Исторический аспект развертывания вооруженных сил США в регионе Персидского залива
Внедрение США части своего военного потенциала в регион Персидского залива в последние десятилетия XX века
На основе действий США и их западных союзников в Персидском заливе в 80-90-е гг. XX столетия можно сформулировать такие выводы.
Западом, после перенесенного кратковременного шока, вызванного «Саурской (апрельской) революцией» 1978 года в Афганистане и исламской революцией 1979 года в Иране, была поставлена стратегическая задача срочно развернуть течение политических событий в регионе в свою пользу. Они прежде всего касались региона Персидского залива, так как на западном фланге БСВ политическая ситуация в целом сохранилась по существу неизменной. В результате произошедших радикальных политических сдвигов в Афганистане и Иране, а также усиления вмешательства США зону Залива в течение рассматриваемых десятилетий лихорадило более, чем когда-либо в ее истории. Кроме социально-политических последствий от вышеназванных революций, она пережила две полномасштабные и разрушительные межгосударственные войны; местными правительствами, несмотря на массу нефтедолларовых поступлений, не решались главные задачи создания самостоятельной экономической системы как в рамках отдельно взятых государств, так и региона в целом. Наиболее развитые экономики Ирана и Ирака, потеряв около полутриллиона долл. в прошедшей войне (а Ирак дополнительно понес крупный урон еще и в результате новой войны и международных санкций за оккупацию им Кувейта), в итоге оказались существенно разрушенными.
С другой стороны, одновременно происходил процесс диверсификации военной, политической и финансовой ориентации аравийских монархий Персидского залива на Соединенные Штаты Америки и другие западные державы. Благодаря этому, США шаг за шагом разворачивали в регионе систему своих военных баз и размещали воинские подразделения и соответствующие военные технологии.
Запад, все более закрепляясь в зоне Персидского залива на политических и военных позициях, завоеванных в 80-е годы, сделал все, чтобы не потерять их в дальнейшем. Для этого он умело использовал создавшуюся международную ситуацию в регионе: глубоко внедренное чувство взаимного недоверия между местными режимами в результате ирано-иракской и ирако-кувейтской войн, политическую и идеологическую конфронтацию между Тегераном и Эр-Риядом, а также между Багдадом и окружающими странами. С другой стороны, учитывался фактор заинтересованности аравийских режимов в политической и технологической поддержке со стороны Запада.
Что касается «иранского вопроса», то, несмотря на то, что внешняя и внутренняя политика Тегерана была признана мировым сообществом, в том числе и правительствами Западной Европы, как вполне соответствовавшая международным нормам, Вашингтон занял карательную в отношении Ирана позицию. Обвинив Тегеран в стремлении приобрести оборудование для атомной электростанции в Бушере, которое, по мнению американцев, в дальнейшем будет использовано для работ по созданию ядерного оружия, США ввели в действие новый более жесткий запрет на торгово-экономические отношения американских компаний и организаций с ИРИ.
Таким образом, и в 1990-е годы позиции Запада в целом в зоне Залива представлялись довольно прочными.
В Персидском заливе и близлежащих районах были внедрены на постоянной и «законной» основе крупные сухопутные, воздушные и морские вооруженные силы быстрого развертывания США и их союзников по НАТО. Так, по иракским и иранским данным, на рубеже XX — XXI веков в Персидском и Оманском заливах находился 41 военный корабль США и Великобритании: 21 из них — в районе Ормузского пролива, другие двадцать — вблизи Оманского залива. По два американских авианосца посменно пребывали недалеко от Пакистана.{3}
За действиями Запада и НАТО в Персидском заливе просматривалось
Политическая экспозиция региона Персидского залива в начале XXI века
Как уже отмечалось, спецификой международного положения в наступившем новом веке является то, что ведущая мировая супердержава — США — в своей внешнеполитической стратегии стала открыто силовыми методами навязывать международному сообществу свое видение мироустройства и применять в избранных для этого регионах свои военные контингента. Как показали происходившие в течение последних десятилетий коллизии в международных отношениях, в результате именно БСВ, и прежде всего Персидский залив, превратились в наиболее напряженные и взрывоопасные зоны мира. Другой стратегической особенностью политической жизни Залива явилось то, что внутренние межгосударственные противоречия региона по сути стали вторичными, а инициативу по существу захватили державы Запада. Местные же правящие элиты выступали либо политическими пособниками иностранного вмешательства, либо откровенными противниками этого.
Таким образом, первое десятилетие XXI века явилось началом прямого вооруженного вторжения армий Запада на БСВ через зону Залива. В данной связи, этот этап агрессивного вторжения представляется целесообразным назвать военной кампанией «Большой Персидский залив». Свои агрессивные действия США и НАТО преподносили мировой общественности как ответ на антиамериканскую террористическую акцию 11 сентября 2001 года. Последовавшие военные кампании возмездия в Ираке и Афганистане, а также угроза применения чрезвычайных международных санкций, вплоть до использования военных средств, против Исламской Республики Иран, в случае появления у этой страны технологии, способной производить ядерное оружие, стали основным фактором нагнетания политической напряженности в регионе Персидского залива.
Целью международного противоборства в этой одной из наиважнейших стратегических зон современного мира являлось установление политического и экономического контроля над странами, обладающими крупными запасами энергоресурсов. Будучи зависимыми от углеводородов Персидского залива, западные державы предпринимали все меры, чтобы отстоять свои интересы здесь. Уже заняв определенные контрольные позиции в этой зоне в 80-90-е гг. XX века, в начале нового столетия они усилили свое военное вмешательство во внутреннюю политическую жизнь Залива. Так, встретившись с «неблагонадежностью» Ирака и Ирана, в Вашингтоне и в европейских столицах пришли к выводу, что особых отношений со странами ССАГПЗ, которые в прошлом выступали гарантами политической стабильности здесь и благоприятно сказывались на экономической ситуации в развитых странах, теперь стало недостаточно. Сохранив эти государства в качестве своих местных стратегических союзников и пособников, но считая недостаточным внутренний и интеграционный потенциал ССАГПЗ для сдерживания «потенциальных угроз» в регионе, США и НАТО встали на путь военных оккупационных действий в Заливе и на Среднем Востоке (то есть к реализации своей программы «Большого Персидского залива»). Ведущим агрессором здесь выступили США. Их глубинные цели заключались в следующем: закрепление за Соединенными Штатами статуса ведущей мировой державы; сохранение доллара в качестве основной валюты международных финансовых отношений и единой расчетной валюты за углеводороды [4] ; стимулирование американской экономики, находившейся в фазе стагнации, на развитие; сохранение экономико-политического влияния США на основных потребителей нефти Персидского залива — страны Европы, Китай и Японию.
4
Это дает в распоряжение американской финансовой системе право рулить кругооборотом и ценовым содержанием данной валюты для мирового сообщества. При этом за Вашингтоном остается полная свобода злоупотреблять печатным станком и условиями предоставления американского содействия иностранным государствам. Что касается роли нефтедолларов, то эта структура выгодна Вашингтону вдвойне: 1) банки ФРС США получают доходы от каждого выпущенного доллара (так как американские доллары, предоставленные в форме кредитов, создают задолженность иностранцев Соединенным Штатам, а американские банки по-своему раскручивают на этом свои прибыли); 2) все расчеты в долларах обязательно проходят через банковскую систему США, то есть за Вашингтоном закрепляется механизм контроля над странами, входящими в мировую нефтедолларовую систему. См.: Касатонов В. Доллар убивает // Завтра. 2013. №39 (1036).