Американский детектив
Шрифт:
К северу простирался город со своей прямоугольной сеткой улиц, и небоскребы в центре города казались с этой высоты кубиками на каком-то макете.
Когда снова раздалось слабое гудение лифта, он отвернулся от окна. На этот раз над дверьми светилось зеленое табло. Он смотрел, ждал и удивлялся, почему вдруг ощущает такое напряжение.
Гудение тросов стихло. Зеленый свет погас. Двери оттрылись, и вышел Гиддингс. Двери за ним тихо закрылись, но свет не погас.
— Я гадал, найду
— А почему бы и нет?
Гиддингс пожал плечами, огляделся вокруг. В большом зале столы вдоль одной из стен уже были накрыты скатертями. Подносы с бутербродами, бутылками, бокалами, тарелками с орешками и хрустящим картофелем, со всеми причиндалами настоящей коктейль-парти не заставят себя ждать, а с ними кельнеры, бармены, девушки, которые будут высыпать пепельницы и убирать грязную посуду, пока гости будут говорить, говорить и говорить.
Гиддингс снова взглянул на Ната.
— Вы что-нибудь ищете?
— А вы?
— Послушай, парень…— начал Гиддингс.
Нат покачал головой.
— Так не пойдет. Если хотите спросить, спрашивайте! Если хотите сказать, говорите. Я тут как раз выяснил, что после прошедших пяти лет я вас не слишком люблю, Вилли. Да и никогда не любил.
— А теперь, когда я ткнул вам под нос подписанные вами извещения, вы поняли, почему это так, я прав?
— Вы это так воспринимаете?
— А как же иначе?
— Тогда пошли вы… — ответил Нат.
На лице Гиддингса появилось задумчивое выражение.
— Для архитектора вы выражаетесь не слишком изысканно, — заметил он. Голос его звучал мирно.
«Мгновение схватки уже миновало. Но оно еще вернется, — сказал себе Нат, — это неизбежно».
— Я не всегда был архитектором, — сказал он и поду мал: «Еще я был объездчиком лошадей, парашютистом, студентом, боролся с лесными пожарами». — Потом спросил: — Вы поднялись прямо из вестибюля?
Гиддингс не спешил с ответом.
— А что?
— Вы уже были наверху?
— Я спросил, в чем дело?
— В том, что здесь кто-то был.
Все время это вертелось у него в голове, и он решил заговорить, чтобы хоть что-нибудь выяснить.
— Я слышал, как ходит лифт, — сказал Нат. И потом добавил: — Вся площадь оцеплена полицией. Вас останавливали?
Гиддингс нахмурился.
— Останавливали.
— Меня тоже. — Это было не совсем так, но он ведь разговаривал с ними.
— И вы спрашиваете, кто еще сейчас в здании, — сказал Гиддингс. — А зачем?
— Именно так.
— Возможно, — медленно начал Гиддингс, — вы это выдумали, и здесь никого нет…
Гиддингс запнулся, обернулся, и они оба уставились на красное табло, которое загорелось над дверью лифта; оба услышали звук
— Я ничего не придумал, — сказал Нат.
— Теперь я вам верю.
— Запомните это на будущее.
Всю дорогу — вниз, в вестибюль и наружу — на площадь, где Нат выяснил, что там все еще стоят полицейский-негр и его громадный ирландский коллега, Гиддингс молчал, присматривался и прислушивался.
Нат спросил:
— Пока вы здесь стоите, проходил кто-нибудь в здание, кроме нас?
Барнс, тот чернокожий полицейский, ответил:
— А почему вы спрашиваете, мистер Вильсон?
Шеннон, ирландец, сказал:
— Это большое здание. У него много входов. — Он пожал плечами. — Мало ли, уборщицы или еще кто.
Нат снова спросил:
— Кто-нибудь входил внутрь?
— Один человек, — ответил Барнс. — Электрик. Сказал, что его вызвали из-за какой-то неисправности.
— Кто вызвал? — спросил Гиддингс.
— Это мне тоже пришло в голову, — ответил Барнс и замялся: — Но поздновато. — Он помолчал. — Это очень важно, мистер Вильсон?
— Не знаю.
Он не лгал. Снова вспомнил те наряды на изменения, которые лежали у него в кармане, и понял, что так нервничает из-за них. Но между ними и тем, кто вошел в Башню, не могло быть никакой связи, потому что изменения касались только распределительной сети, а все эти работы были уже закончены или почти закончены.
— Этот человек ездит в лифтах то вверх, то вниз, — сказал он.
Физиономия Шеннона расплылась в безбрежной улыбке.
— Ну и что здесь плохого? Если кому приспичило покататься в лифте, вас от этого не убудет, — сказал он примирительно с сильным ирландским акцентом.
Гиддингс спросил:
— А электрик, что он нес? Было у него что-нибудь?
Барнс ответил:
— Сумку с инструментом.
Шеннон его поправил:
— Откуда, Фрэнк, все было не так. Он нес такую чудную блестящую атомную бомбочку. — Он развел руками, чтобы показать ее размер. — С одной стороны она зеленая, с другой — красная, и искры из нее летели — любо-дорого смотреть.
— Перестань, Майк, — одернул его Барнс. Потом сказал Нату: — У него была обыкновенная сумка с инструментами. А на голове — каска.
— Он уже вышел?
— Если и да, то не здесь, — ответил Барнс и засомневался: — Но ведь все остальные входы закрыты, правда, мистер Вильсон?
— По крайней мере должны быть закрыты, — сказал Гиддингс и посмотрел на Ната: — Нам стоило бы проверить.
Все входы в огромное здание оказались закрыты.
Нат спросил.
— Неужели нигде нет ни одного сторожа? Ни одного охранника?