Ами с острова Фуга
Шрифт:
– Ааа… гхэ!
– встрепенулся Князь. Из ноздри его протянулась длинная белая сопля.
– Гхэ!
– кашлянул он снова, и сопля отвисла до груди, потом изогнулась буквой С. Вторая сопля вылезла из другой ноздри, обе они слабо светились.
– Ёптваю… - выдохнул препод и разжал пальцы.
– Держи руку-то, иначе всё пропадёт, - тихо проревела бабушка Елена.
– Прервёте сеанс – деньги не возвернём…
Две светящиеся сопли переплелись, уплотнились. К ним потекла из носа вязкая муть, и из этой беловатой слизи возникло
– Аах!
– коротко взвизгнула бухгалтерша.
– Мамочка, – гнусавым голоском сказал Князь.
– Ты только не волнуйся, мне тут хорошо.
– Хорошо - и ладно, - звякнул зубами препод.
– Хорошо – и слава Богу… А как вы там кушаете, досыта? Не обижает никто?
– Досыта кушаем, папочка, никто не обижает, - пропищал Князь.
– Мы и сейчас кушаем.
Минутная тишина. Детский портретик замерцал под носом у Князя.
– А чего вы там… сейчас… кушаете?
– диковато пробормотал бородач.
Личико свернулось в узел, из носа у Князя потянулись новые сопли, и всё уплотнялись, сияли ярче.
– Сейчас мы… мамочку кушаем.
Я глянул на бухгалтершу. У неё из уголка рта ползла тёмная струйка, глаза округлились и блестели мерцанием свечей.
– У ребяток синие язычки, белые личики, - сипленько зудел Князь.
– Мы на розовом облаке живём, мы все сейчас… мамочку кушаем.
Снова тишина.
Тихий стон донёсся от бухгалтерши, и тут же её шумно вырвало на стол чем-то чёрным.
Князь Максим открыл глаза, захлопал ресницами. Белые сопли втянусь к нему в нос.
– Всё, конец сеанса, - хрипло выдохнул он.
– Пресвятая Богородице, помилуй. Благодарственные молитвы – и аминь.
2
Свет включили, я зажмурился. Когда снова посмотрел на стол, моргая от чёрных пятен на сетчатке, увидел небольшую лужу жёлчи и крови. Рука бухгалтерши выскользнула из моих пальцев, я вытер ладонь о джинсы. Женщина согнулась пополам, её снова натужно вырвало, на этот раз – просто жёлчью, прямо на шоколадное печенье. Подумает бабушка Елена в следующий раз, прежде чем клиентам угощенье ставить…
– Марин, ты чего?
– всполошился препод.
– Хочешь, Фосфалюгеля дам?
– И, обернувшись почему-то ко мне, извиняющимся тоном сказал: - Язва у неё, давно так не обострялась… Как бы не рак, не рак бы только…
Их выпроваживали долго, ждали, когда бухгалтерша Марина оклемается. Обострение хронических болезней – типичное дело во время сеанса. Бабушка Елена всех предупреждает, но никто, конечно, не прислушивается. Ладно хоть на этот раз без неотложки обошлось.
Бабушка Елена суетилась с тряпкой и не то молилась, не то матюгалась шёпотом.
Я подсел к Князю, подал ему стакан китайского чая. Заварка плавала по верху, но он только так и любит. Он выглядел уставшим, лицо казалось белее седых усов.
– Ничего я на этом треше не заработаю, - сказал
– Это шок-контент, такое вообще показывать нельзя. Дети ещё увидят. У меня рейтинг и так ниже плинтуса. Дворником, что ли, идти…
– На всё воля Божья, - пробормотал Князь.
– Да какая там воля… Гностики пишут: творец вселенной – садист и изверг. Вот и я так думаю. Можете называть меня гностиком, светлейший Князь.
– Светлейший – один только Бог.
Я пожал плечами. Будоражить уставшего Князя мне не хотелось. Он-то свой хлеб зарабатывает честно, хотя бабушка Елена и забирает себе половину. Крыса хитрая. Текст для рекламы-то я составлял…
– Это же экзоплазма, да?
– поинтересовался я, чтобы перевести разговор.
– То, что у Вас из носа вытекло?
– Что там ещё вытекло?
– Волокна белые. Сложились в портрет. Я не в первый раз на Ваших сеансах такое вижу.
– «Охотников за привидениями» пересмотрел ты, что ли, - проворчал он.
– Экзоплазма, психоплазма, психосопли… Википедию читай меньше, умник.
– А я так смогу?
– Нет.
– Почему?
– Жертвовать надо.
– Я готов жертвовать. Я уже в Яузе топиться пробовал, эмчеэсники достали. Мне скучно. У меня ни работы, ни семьи. Тридцатник послезавтра, нах. Реально, светлейший Князь. Мне хоть в петлю.
– Перестань называть меня светлейшим. Это издевательски звучит. Хочешь, чтобы мы нормально общались, веди себя уважительно.
– Извините. Просто скажите…
– Просто… Знаешь, как всё не просто?
– Он взял чашку и шумно отхлебнул. Зелёные листики зацепились за усы. Запах мокрых ног выветрился, пахло только сандаловым дымком, жёлчной рвотой и кислым дыханием Князя Максима.
– Не знаю. Расскажите.
– Думаешь, мы тут реальных призраков вопрошаем? Большинство отвечающих – это сущности, которые отвечают от имени умершего. Их я и воплощаю с помощью этих соплей твоих, экзоплазмы… Может, бесы они, я не знаю. И охота тебе такое в голову впускать?
– Охота. Как научиться? Я уже до ручки дошёл. Ютуб-канал этот… всё осточертело. На ТНТ меня всё равно не пустят. Но интересно. Как это – воплотить привидение…
– Надо отдать что-то взамен. Со мною это произошло в больнице, лет было как тебе. Мне должны были вырезать аппендицит, под наркозом я лежал… и мнилось, что ко мне пришёл белый мальчик и предложил научить кое-чему… Я согласился. Он попросил мою почку, я снова согласился. Это легко соглашаться, когда ты в бреду лежишь на операционном столе. Когда я пришёл в себя, мне сказали, что аппендикс у меня был в порядке, а вот при вскрытии обнаружили рак почки и тут же вырезали её. Тогда, чтобы аппендикс достать, полностью вскрывали, не как сейчас. С мною много чего происходило в те дни… Я до операции был шарлатаном, советских кретинов легко обманывать, главное – ментам и кагэбэшникам не попадаться. А теперь… сам видел.
Конец ознакомительного фрагмента.