Аморальные уроки

Дюран Хельга

— Зачем тебе мои проблемы? — хлюпнула Лисичка мне в майку. — Ты и так мне помогаешь.

— Я? — удивился я искренне. — Разве это помощь? Это просто благодарность за твою доброту. Сама сказала, мы же не чужие люди.

Лисенок вытерла лицо и посмотрела на меня.

— Артур, скажи мне честно, у тебя есть кто-нибудь?

— Кто? — я даже не понял, о чем она.

— Женщина?

— Нет у меня никого… Только ты…

И понеслось!

Я как будто на кнопку невидимую нажал. Лисичка оседлала меня верхом и сама

меня поцеловала. Блядь, это был самый прекрасный поцелуй в моей жизни. Долгожданный, неистовый, глубокий! Вместо того, чтобы опрокинуть ее на спину и раздвинуть ее ноги, я расплылся по дивану, как пацан сопливый.

Она сама стянула с себя майку и подставила свои холмики для поцелуев. М-м-м… Я был готов сожрать ее титечки! Лисичка была не против. Каждый мой поцелуй, каждое движение моего языка, сопровождалось ее стоном. Боже, у меня в трусах уже так туго натянулось, что каждое движение Лисенка на моих бкдрах, заставляло мои яйца сжиматья.

Затем она стянула майку и с меня. Гладила мою грудь целовала шею. Я мял ее жопку, ласкал губами ее губы, грудь тонкую шейку. Стало невыносимо жарко и дело совсем не в камине. Мы оба горели, создавая ему нехилую конкуренцию.

Эта девчонка, окутаная водопадом шелковых волос, в отблесках пламени, в моих руках, была самым прекрасным, что я видел когда-либо.

— Артур, — шептала Лисичка. — Я хочу тебя, Артур…

Даже слова ее были прекрасными. Я так долго ждал, горел, мучился, что хотел насладиться этими мгновениями неторопясь. Выражение "я в моменте" обрело для меня смысл.

Я осторожно просунул руку в трусики девчонки. Ее мокрая киска тешила мое мужское эго. Вижу-вижу, что хочет. Чувствую…

Лисичка выгнулась и застонала, когда я нырнул пальцем внутрь нее.

Я приспустил шорты вместе с боксерами и отдодвинул ее мокрую полоску ее трусиков в сторону.

— Детка, скажи, что скучала по мне! — потребовал я. — Скажи, чтобы я продолжил. Скажи, чтобы я тебя трахнул!

— Да, Артур, да! Я безумно скучала! Трахни меня!

Ну, вот! Что я говорил? Сама просит!

Алиса

Да трахни уже меня! — эхом пронеслось в голове. Уже невыносимо ждать! Да чего он копется? Медлит?

— Папа! — раздался голос Кирилла из его комнаты.

Я была так увлечена мужчиной, что подумала, мне кажется, но Кирилл позвал Артура снова.

— Блядь! — выгугался Грехов.

Я тут же соскочила с Артура и села, прижав колени к груди. Он натянул шорты и помчался в детскую. Меня так трясло после нашей близости, что я кое-как натянула на себя мужскую майку. Я бросила взгляд на догорающий камин и пошла следом за Артуром. Мне было интересно, что случилось. Я волновалась за ребенка.

Дверь в детскую была открыта. Ночник освещал заплаканное лицо Кирилла. Артур сидел спиной к двери, поэтому не мог меня

видеть.

— Папа, она опять приходила, — испуганно сказал мальчик. — Я так испугался!

— Не бойся, сынок, — успокаивал его Артур. — Она больше не вернется. Я не разрешу. Никогда не разрешу! Ты мне веришь?

Кирилл закивал головой и сонно потер глаза. Кого он так испугался? Свою мать? Чем она могла так напугать собственного ребенка? Это она у Кирилла на глазах хотела кого-то убить? Он все видел, поэтому так напуган? Боже! Да что там могло случиться? Артур не рассказал мне подробности, но я была рада и тому, что он хоть немного мне открылся.

Я дождалась Артура в коридоре, размышляя об этом. Когда Артур вышел из детской и закрыл дверь, на него было больно смотреть. Его страдания были на лице написаны.

— Артур, почему Кирилл боится матери? — задала я вопрос в лоб.

— Это не твое дело, мать твою! Не лезь! — взорвался Артур, да так, что я вздрогнула. Артур на секунду прикрыл глаза, справляясь с гневом. — Спокойной ночи, Алиса Витальевна!

Артур оставил меня стоять напротив спальни Кирилла, а сам ушел в свою комнату. Сбежал! Скрылся!

Я вздохнула и пошла к себе. Обидно было до слез, что он не пускает меня в свое сердце, но что я могла поделать, если он такой?

Одна часть меня, которая Лисичка, безумно хотела, чтобы Артур пришел ко мне ночью и довел до конца то, что мы начали у камина. А другая, которая Алиса Витальевна, приказала мне запереться, ибо нехрен так со мной разговаривать. Я не виновата, что у них горе в семье. Я тоже живой человек со своими чувствами и эмоциями.

Я и заперлась. Долго лежала без сна, прислушиваясь к звукам в доме. Кроме ветра за окном, который все еще лупасил снежинками в окно, ничего не было слышно.

Слишком много событий за один вечер, вот я и не могу уснуть.

"У меня никого нет. Только ты." — так он сказал.

Неужели это правда? Я улыбнулась в темноте сама себе. Артур так меня хотел, что было удивительно, как он держался и не набросился на меня сразу. А я уже себе напридумывала не бог весть что. Было так здорово знать, что я тоже его волную. Еще как волную!

Внезапно ручка двери в моей комнате задергалась. Я вздрогнула, и мое сердце задергалось тоже. Артур! Он все же пришел? А может быть это Кирилл?

За дверью послышалось четкое: "Блядь!", а потом едва различимый звук закрывающейся двери в комнате по соседству. Боже! Что он хотел? Потрахаться? Извиниться? Поговорить?

Уже не узнаю. Правильно, Алиса Витальевна, что заперлась! Он еще за банк не извинился, а ты уже ноги раздвинула! Пусть подумает над своим поведением, как следует!

Теперь, когда я убедилась, что Артур испытывает ко мне влечение, так же как и раньше, я успокоилась. Теперь можно не волноваться о том, что он остыл, что я ему надоела, и расслабиться.