Амулет на удачу
Шрифт:
– Ага, изнасилую, запру в подвале и заставлю родить пятерых детей. Нет, ты девушка вполне симпатичная, но я, как твой преподаватель, уже не первый раз обращаю внимание, что у тебя огромные пробелы в образовании по действительно важным предметам. Впрочем, возможно это остаточное действие лекарств, которые чуть затормаживают мышление.
Интересно, а мой будущий муж сейчас очень обидится, если я всё-таки вырву клок-другой его роскошной шевелюры? А за менторский тон, которым он продолжил нотацию, хотелось отдельно стукнуть чем-нибудь тяжёлым.
– Допустим, я забыл о проклятии, которое получу за нарушение магической клятвы. Ну или решил, что снять его денег у меня хватит, а ночь с красивой девушкой стоит
Нет, парой клочков я не ограничусь. Лучше вообще скальп снять. Я на несколько мгновений аж замерла на месте, с восторгом воображая эту картину. Разрушил мечты опять голос Дюрана, теперь сухой и деловой.
– Глупости в сторону. Импринтинг дракона, как называется ваша связь с Зубастиком, вполне близок к связи матери и ребёнка, не зря он сам видит в тебе мать. Я уже заказал платье под беременный животик, спрячешь там своего дракона. Ваши ауры примут за беременность, никакие специальные амулеты не распознают подделку. Ну а то, что ребёнок на самом деле молодой дракончик – несущественные для нашей ситуации детали. Заодно твоя беременность объяснит, почему мы ограничимся лишь двумя обязательными визитами в семью. Кстати, по той же причине очень настоятельно советую никуда из квартиры не выходить.
Дальше передо мной стоял вообще профессор и декан. Интересно, это магия такая, когда он вот так мгновенно и без перехода превращается из Ладисласа – можно сказать, своего парня, в Дюрана, а потом и в месье Дюрана? На тумбочку возле моей кровати легли несколько книжек. Причём я могла поклясться, что вроде бы в руках и под пиджаком их не было.
– Очень прошу, ко дню первого визита прочитать все эти книги. Внимательно прочитать, а не пролистать, это в том числе и в твоих интересах. Там выдержки из этикета, краткий свод самых влиятельных и родовитых семей империи и ещё кое-что. Зубастика я пока забираю, ему тоже надо подготовиться. И отвлекать не будет.
Ладислас подхватил сумку с высунувшимся было дракончиком и вышел из квартиры. Видимо, до конца я ещё не поправилась, ведь и стояла совсем рядом – догнать его не успела. Клацнул замок, и тут я сообразила, что заперта: ключа у меня нет, а двери в здешних квартирах без ключа изнутри тоже не отпираются.
Честно признаюсь, сначала я села на кровать и заревела. Зубастика отняли! И заперли. Через какое-то время слёзы закончились, а здравый смысл взял верх. Зубастика вернут, а книжки и в самом деле изучить надо. Раз уж дракончик признал во мне маму. Я за него отвечаю, и будет глупо попасться на незнании местных обычаев, после которых нас обоих выгонят на улицу.
***
Следующие дни оказались похожи как две капли воды. Из дома меня по-прежнему не выпускали, да и не очень-то хотелось – слабость и дурнота по-прежнему накатывали от любой физической нагрузки или слишком резкого движения. И оттого, что если верить тексту выписки, который на второй день я всё-таки удосужилась прочитать, такое состояние было наоборот нормальным, легче не становилось. А ещё меня с каждым днём всё больше бесил мой жених – потому что все эти дни он был именно что месье Дюраном, и никак иначе. Не грозой первокурсников, а профессором и преподавателем, которого обожали старшие курсы – теперь я понимала почему. Строгий, но понимающий, он гонял меня по этикету и серпентарию местной политики и юриспруденции, но не ругал, а наоборот всегда был готов помочь и объяснить, если я чего-то не понимала. А также мягко, но настойчиво подтолкнуть свою студентку там, где она просто ленится.
Распорядок дня строился всегда по одному и тому же сценарию. Утром Дюран уходил на занятия и забирал с собой Зубастика. В середине дня возвращался, мы вместе чинно обедали, дальше следовал короткий экзамен по материалу, который я была обязана разобрать и усвоить за утро. Потом месье профессор садился работать с бумагами из деканата или готовиться к лекциям, и на это время окружающего мира для него не существовало. Я из вредности как-то проверила, уронив на кухне тарелку с таким звоном и грохотом, что у самой в голове загудело – Дюран и ухом не повёл. Вечером он ненадолго уходил и возвращался с Зубастиком. Моей единственной отдушиной, ибо чем дальше, тем сильнее поведение жениха приводило в бешенство. Используй он меня как служанку, пытайся унизить – это меньше бы раздражало, чем такое вот ровное отношение преподаватель-ученик. Мало ему студентов в Академии, что ещё и на дом уже для души персональной ученицей обзавёлся? Я для него не человек, а вещь, реквизит, с которым будут аккуратно обращаться, подкрашивать и ремонтировать… и только. Не станешь же ты любить пылесос или ненавидеть шкаф?
Я честно выдержала восемь дней, на девятый решив… Что именно я так и не определилась, хотя и полночи промучилась лёжа в постели. Главное – хоть что-нибудь. К сожалению, заснув уже под утро, уход Дюрана я проспала, так что скандала не получилось. Впрочем, за завтраком я рассудила – так даже лучше, чем ругаться второпях и на пустой желудок.
Возвращался Дюран в одно и то же время, поэтому, услышав возню у двери, я радостно вдохнула и приготовилась встретить жениха прямо на пороге. Звонок в дверь прогремел как гром среди ясного неба. Не станет же Дюран звонить к себе домой?
Я машинально ответила:
– Войдите.
Дальше сообразила, что впустить гостя не могу, ключа-то нет. Не понадобилось: круглыми глазами я смотрела, как прямо через дверь влетел поднос, на котором стояла шикарная корзина с цветами. В центре алые с жёлтой каймой собраны в сердечко, которое обрамляет кайма из голубых и белых. Как здесь говорят? Семь демонов греха? Лист Бретей в очередной раз щёлкнул меня по носу, напоминая: несмотря на антураж девятнадцатого века и дом, похожий на родную высотку, здешний мир заметно обгоняет мою родину. Заодно и разгадка, как горячий завтрак каждое утро оказывался на столе, при этом Дюран за ним никогда и никуда не ходил. Двери-то в здешних квартирах оказывается селективные мембраны с настраиваемой проницаемостью. Поднос же что-то вроде магического автоматизированного дрона-доставщика. Он донёс корзину на кухню до стола, сгрузил, затем моргнул логотипом компании. Чем-то «яндекс» напомнило. После чего дрон растворился в воздухе – на самом деле даже моих способностей хватило ощутить, как он стал невидимым и улетел обратно в коридор.
Я обошла стол с корзиной кругом. Заметила на боку подарка надпись «Елизавете Орешкиной». И поняла, что таю. Цветы были просто великолепны. Может, Ладислас ещё не совсем потерян как человек?
Всё испортил голос жениха, раздавшийся из-за спины:
– Интересно, и кто это у нас такой тайный поклонник? – У меня к горлу подступили слёзы. А я-то понадеялась, что это он… дура. – На, возьми, – Дюран сунул мне в руки сумку, из которой неожиданно с радостным писком выбрался Зубастик! – Все сегодня как сговорились мне нервы трепать. Сначала дражайшие родители наших дорогих студентов, потом коллеги, а твой дракон вообще так меня тащил домой, что прямо невозможно с ним работать. И отойдите оба подальше.