Амулет Пандоры
Шрифт:
Рыжий Зак исследовал стеклянные витрины с бокалами и алкоголем. На нем была надета майка с широким вырезом, в котором виднелась болтающаяся на шее деревянная плашечка.
Вообще все ученики держали амулеты как можно ближе к себе. Аланжелита теребила жемчужины, болтающиеся у нее на шее. Юан Синг крутил йо-йо, свесив руку с кресла. Оранжевый вихрь подпрыгивал над ним и, опускаясь, снова взлетал вверх. Велена крутила в руках любимый нож, а Кристиан держал книгу, пытаясь на просвет определить, что же написал в ней Алексей. Но лимонные чернила были невидимы, и все старания Оракула
— Почему вообще сработало то, что он написал? — рассуждал Кристиан, вовлекая в обсуждение остальных. — В Книге могу делать пометки только я.
— Может, все дело в чернилах? — предположила Алажелита.
— Да, но эти слова занесены на бумагу и останутся на ней, даже когда я внесу сверху надписи обычными чернилами.
— Может, они со временем исчезнут? Высохнут и испарятся? — продолжала думать Аланжелита.
— И тогда это временная запись? Поэтому книга ее не отторгла? Зная, что она исчезнет… Но все, что попадает в Книгу, исполняется моментально. И снять действие можно, только сделав отменяющую запись.
— Ты хоть представляешь, что за вещь у тебя в руках? — Аашит подпирал плечом стену; в руках у него блестела магическая линза. — И ты уродуешь ее. Вносишь записи обычными чернилами, которые останутся видны твоим потомкам и через сотню лет. Или ты думаешь, эта Книга попала к тебе кристально чистой? Знаешь, сколько поколений людей писали в ней? И как думаешь — чем, если ты ничего не видишь?
Кристиан изумленно переглянулся с Веленой. Та стояла у камина, на месте, с которого были видны все ученики. Она заметила, что соперники сблизились. Уже не спешили отсесть как можно дальше друг от друга, а наоборот — открыто общались, переглядывались. И сидели рядом. Почти все, кроме Аашита.
— Запись сработала только потому, что была внесена правильно, — закончил рубить правду-матку Аашит, уже прослывший человеком, не стесняющимся высказывать свое мнение.
— То есть, по-твоему, в Книге уже куча записей, наложенных друг на друга и невидимых обычному глазу, и до этого я вносил туда пометки неправильно? — процедил Кристиан.
— Именно, — Аашит подошел к дивану и протянул Кристиану свою линзу.
И как только Кристиан поднес стекло к глазам, ему стало видно то, что было давно понятно вудисту.
— Испытание уже завтра, — напомнила Велена.
— Неужели? — усмехнулся Фидель, протирая «беретту» тряпочкой. — Намного важнее, что я умираю с голода.
— Бедняжка, — пожалела его Аланжелита.
— По предсказанию Книги Судеб завтрашний день является неблагоприятным для прохождения Испытания, — поднял голову Кристиан.
— Угомонись ты со своей книгой! — прикрикнула на него Велена.
— Волхвичка права. Нас должно волновать сейчас только существование Избранного, — подал голос Зак. — Наш первый план провалился.
— Слушайте, почему Экзамен проводится среди таких стариков? — Юан Синг обвел взглядом всех своих соперников. — Вы настолько боитесь его? Он хороший человек и хочет победить так же, как и все мы. У него своя тактика, и он на самом деле более обучен, чем все мы. Но это не значит, что единственный способ победить его — это убрать с дороги. Вполне реально взять его хитростью.
— Я согласен с китайцем, — сказал Аашит и забрал из рук опешившего Кристиана свой амулет.
— Стариков? — Аланжелита подавилась от такой наглости. — У меня встречный вопрос. Почему есть верхний порог для прохождения испытания — двадцать лет и нет минимального возраста? — она зло оскалилась на Юан Синга.
— Раньше люди редко доживали до сорока. Потому и придумали порог. Чтобы выбранный Хранитель правил как минимум полвека, — ответила Велена. Сегодня на ней красовался корсет цвета спелой вишни. Черные волосы, как обычно, были распущены. — Наш план — найти амулет Пандоры быстрее, чем он сам. И запрятать куда-нибудь, чтобы он его нашел только после финального Экзамена, — напомнила Велена.
— Кстати, не знаю, как Игнатиус собрался прятать наши амулеты. Лично я свой ему не отдам, — громогласно объявил Зак, хватаясь за деревяшку, на которой были выжжены какие-то руны.
— Никто не собирается отдавать, — Фидель прижал пистолет к щеке. — Моя малышка…
Велена подкинула ножик и перехватила его за лезвие.
— Завтра каждый будет идти своей дорогой, но мы все должны постараться отыскать и свои, и его амулет.
Энди пребывала в хорошем расположении духа. Перед глазами мелькали пейзажи, увиденные за день. Девушку распирало от впечатлений. Сегодня она увидела то, что может увидеть только очень ограниченное число людей. Места, которые трудно посмотреть, даже имея деньги. И Энди поняла, что это красивее архитектурных памятников и узких улочек Рима.
Энди лежала на кровати в своей комнате и смотрела в потолок. Балконные двери и окна были распахнуты.
«Замечательный сегодня день», — думала Энди и открыто улыбалась потолочной лампочке, снова появившейся в ее комнате и теперь мерцавшей неярким огоньком, раскачивающимся из стороны в сторону.
С улицы шел теплый воздух, и в комнате стало тепло, как на море под открытыми лучами солнца. Энди перевернулась на бок и стала разглядывать предзакатное небо. Малиновые лучи солнца и нежно розовые облака. Энди было лень даже выйти на балкон. Она лежала и смотрела, как розовое небо покрывается голубыми и синими полосками. Постепенно наступил вечер, а Энди все лежала и смотрела. На небе загорались звезды. Вот одна, самая яркая задорно сверкнула Энди прямо в глаза.
На девушку неожиданно навалилась непередаваемая усталость, как будто после призыва дождя в пустыне из ее тела вышла вся энергия. Наверное, она охватила слишком большое пространство для ливня. Стихия Воды вызывается в такие места принудительно, только по определенному графику, который Игнатиус, к слову, не соблюдал, но, видимо, об этом заботились такие люди, как Алексей, тоже неслучайно ее туда переместивший, и волхвы, воспитавшие Кристиана с Веленой и Заком, а также племена, родом из которых был Аашит. И Энди показалось: она смогла вызвать дождь во всей пустыне, а это (Энди, правда, не знала, в каком конкретно месте они были), примерно 9 миллионов квадратных километров, если брать, к примеру, Сахару. Поэтому силы были на исходе.