Амулет
Шрифт:
– Послушайте, инспектор, раз уж вы иссушаете мои мозги, может, угостите еще одной пинтой того же напитка? – попросил он.
Трасса со вздохом принял протянутый бокал и пошел к стойке бара, чтобы наполнить его заново и заказать пинту пива себе. Он вернулся назад с двумя кружками, поставил их на маленький столик у камина, после чего, устроившись на табурете напротив журналиста, повторил вопрос.
– Как вы узнали о попытке похищения девушки в таверне?
– Должен признаться, что мне бы хотелось сказать, что обязан этим своему журналистскому интеллекту и способности мыслить логически, –
– А почему вы решили, что это связано с убийством Де Венчаса?
– Выдал желаемое за действительное. Солдаты были из личной охраны Миала. Земля полнилась слухом, что Миал и Де Венчас не очень хорошо ладили друг с другом.
Колин Зловещий поболтал пиво в бокале, с интересом наблюдая за вращением жидкости, словно ожидал увидеть какое-то предзнаменование. Потом лениво улыбнулся и перевел взгляд на Трассу. Инспектор не мог не заметить, что, несмотря на жалкий и потрепанный вид журналиста, в усталых глазах писаки светится глубокий проницательный ум.
– Скажу только, что лично я не хочу, чтобы этот брак состоялся. Я не доверяю Миалу и не желаю, чтобы он стал правителем нашего города. И если, со своей стороны, я могу сделать что-то, чтобы развенчать эту героическую личность, то я свой шанс не упущу.
Журналист замолчал, продолжая изучающе рассматривать полицейского. Мелкие черты лица Зловещего, острый гипнотический взгляд и клювообразный нос придавали ему сходство с опасной хищной птицей. Немудрено, что он носил такое многозначительное имя. В его присутствии Трасса чувствовал себя как провинившийся ученик, распекаемый строгим директором.
– Но вы наверняка интересуетесь Миалом неспроста, инспектор, а? – спросил Колин, склонив голову набок. – Нет ли у вас случайно оснований считать его причастным к убийству Де Венчаса?
– Вы бы еще спросили, не собираюсь ли я арестовать столь выдающуюся фигуру, – парировал Трасса. – Однако мне сказали, что он отбыл в Минас Лантан.
– Ходят слухи, что через несколько дней он вернется. Если вы намерены арестовать его, это будет настоящая сенсация. С подачи толкового журналиста офицер, осуществивший арест, как пить дать станет героем дня.
– Боюсь, нам еще предстоит много работы в этом деле.
– Другими словами, прежде чем предпринимать какие-либо действия против Миала, вы хотите получить неопровержимые доказательства его вины, потому что в случае неудачи вашу голову насадят на кол у ворот Минас Лантана. Так?
Трасса кисло улыбнулся.
– Что-то вроде этого.
Инспектор замолчал, обдумывая недвусмысленное предложение Колина Зловещего напечатать о нем хвалебную статью на первой странице местной газеты в обмен на эксклюзивную информацию о ходе расследования. Сделка выглядела, бесспорно, заманчивой.
– Не для протокола… – начал он.
Журналист радостно поддался вперед.
– Только никаких
– Даю слово, если вам этого достаточно.
– Миал – в дерьме по самые уши. А бедная девушка, за которой охотились молодчики Миала, – это принцесса Макоби.
– Мать моя женщина! Но почему?
Трасса торопливо изложил ему свои подозрения. В глазах журналиста вспыхнул огонек возбуждения, как у охотника, идущего по следу крупного зверя. Пальцы нервно отбивали на крышке стола барабанную дробь.
– Если бы, – подытожил Трасса, – я мог сцапать одного из его приспешников, то ребятам Свина хватило бы одной минуты, чтобы вытащить из него всю правду. Но все они ушли в Минас Лантан…
– Миал, безусловно, уехал домой, но как пить дать он оставил в Кумасе своих людей! Вы же слышали байки про его подвиги. Кто-то этим дирижирует. Кто-то здесь на него работает, распространяет слухи, подогревает чувства горожан.
– Но они занимаются не только этим. Засланные… э-э-э… солдатики также устроили кровавую бойню в оркском консульстве. И мы подозреваем, что на этот раз им удалось захватить Макоби.
– Что? Когда?!
Колин Зловещий вскочил на ноги, готовый сорваться и бежать куда-то сию же минуту. Руки его привычно шарили в поисках блокнота. Но Трасса остановил его за рукав и посадил на место.
– Послушайте, – сказал он рвущемуся в бой журналисту, – теперь вы знаете все, но я прошу, чтобы вы выждали дня два. Мне бы не хотелось, чтобы люди Миала предупредили его. Пусть этот подонок вернется в Кумас, думая, что ему ничто не угрожает. Напечатайте то, что посчитаете нужным, в день его приезда, но не раньше. А я позабочусь о том, чтобы другие репортеры ни о чем не пронюхали.
Колин Зловещий несколько секунд всматривался в лицо инспектора, затем нехотя кивнул.
– Ладно, – согласился он. – Два дня. Но если я хоть краем уха услышу, что сведения просочились в другую газету, то срочно даю материал в печать. Идет?
– Идет!
Трасса отпустил журналиста, и тот бросился вон из таверны, даже не допив пиво. Трасса рассеянно придвинул к себе чужой бокал и перелил его содержимое в свою почти опустевшую кружку. Взяв со стола меню, он принялся его изучать, раздумывая, не заказать ли сандвич. Затем откинулся на спинку стула, решая, что делать дальше.
Было ясно, что времени у него не так много. Чтобы получить необходимую информацию, детективу требовалось разыскать одного из пособников Миала и расколоть его. Но у него не было времени на проведение тщательных, искусных, но беспристрастных допросов, и Трасса не без сожаления понял, что вынужден будет прибегнуть к услугам Свина и его банды садистов в камере пыток.
Ладно, подумал он, омлета не приготовишь, не разбив яиц. Хотя позор, что Свин считает, что нельзя заставить арестованных говорить, предварительно не переломав им ребра. И пальцы. На руках и ногах. Не расквасив им носы и яйца. Свин – большой мастер в последнем изуверстве…