АН (цикл 11 книг)
Шрифт:
— При всём уважении, ваше высочество, чтобы «вернуться», нужно бы сначала начать. Я считаю, что мы ещё даже и не начали, — пробасил Канцлер.
Стюарт вскинул брови, а затем усмехнулся:
— Вы такой обстоятельный, Александр Борисович. Мы ведь уже сошлись на том, что России и Британии стоит оставить былые разногласия и вместе шагнуть в светлое будущее. Разве не так?
Канцлер кивнул.
— Ну вот видите, на мой взгляд, после этого утверждения девяносто процентов переговоров уже позади. Нам осталось разве что обсудить нюансы. Так что я считаю, мы с вами
Принц поднялся с кресла и протянул через стол свою раскрытую ладонь. Он лучезарно улыбался, но было в его голубых глазах что-то, отчего хотелось дважды подумать, прежде чем ответить на рукопожатие.
«Что-то не так…» — мелькнуло в голове Годунова.
И всё же он тоже поднялся из-за стола. А вслед за ним тоже сделал и полковник Игарчук, не привыкший сидеть, когда Господин стоит.
Джон Бекингем встрепенулся и, поняв, что лишь он один до сих пор греет зад на мягком сиденье кресла, бодро вскочил.
— Знаете, у нас принято заключать сделки рукопожатием, — напряжённо проговорил Александр Борисович.
— Так и у нас тоже, — пожал плечами принц. — Я вам про то и говорю. Мы договорились о том, что наши страны начнут двигаться навстречу друг другу. Мы с вами оба имеем положение и власть, чтобы воплотить в жизнь это соглашение. Так давайте скрепим его? Или я вас чем-то смущаю?
— Нет, нисколько, — проговорил Канцлер.
В его голове мысли сменялись со скоростью света:
«Никакой конкретики он не предлагает. Учитывая тот факт, что наши княжества воюют с их кланами, не так-то и много нужно сделать, чтобы двигаться навстречу. Да, сама наша сегодняшняя встреча способствует сближению наших стран. Так что подловить меня этим соглашением не получится. Без конкретики и деталей с нас взятки гладки, даже если решим сменить вектор политики.
Тогда что же? Что он от меня хочет? Просто получить мою руку? Нападёт? Я успею среагировать, если замечу артефакт и отдерну руку до контакта. Глупо надеяться, что успеет применить артефакт. Внезапной атаки не получится. А значит уже через секунду преимущество будет на нашей стороне.
А если не артефакт, а что-то другое?
Неважно, мой покров легко не сломить.
Но в самом ли деле он попытается устроить подлянку?
Или это действительно всего лишь рукопожатие?
Неважно. Всё под контролем.
В секунду ему не пробить мою защиту».
Канцлер Российской империи не мог позволить себе показывать сомнения в чём-либо ни перед кем. Он могущественный человек самой могущественной страны в мире. Пусть сам Александр Борисович не гнался за титулами, но находились люди, которые без тени сомнения называли его величайшим из ныне живущих людей.
И вот огромная медведе подобная рука этого человека потянулась к элегантной ладошке кудрявого британского принца.
Ладони соприкоснулись. Последовало крепкое мужское рукопожатие…
Сам того не замечая, Александр Годунов, по своему обыкновению, мощно давил на руку соперника. Но покров Гуру, а наследный
«Всё в порядке», — подумал Александр Годунов, поднимая взгляд от ладоней, сцепленных в рукопожатии на лицо своего оппонента.
И…
Яростная неведомая сила вгрызлась в ладонь Канцлера. В тот же миг он увидел хищную улыбку и полубезумный взгляд Георга Стюарта.
«Что за… что это за сила? Неужели… Правда…»
Годунов чувствовал, как неведомая сила разъедает его покров. А через мгновенье он почувствовал, как его дёрнули, как он перевалился через накрытый стол, сметая закуски и пустые рюмки…
К его другой руке тоже прикоснулись.
И новая волна отвратительной богомерзкой энергии вторглась в беззащитное тело величайшего из людей современности.
— Останови! — услышал он молниеносный приказ.
— Стой! — тут же выкрикнул Годунов, обращаясь к своему защитнику — полковнику Игарчуку.
Наследный принц Британской империи с любопытством разглядывал замершего полковника.
— И ты не собираешься нас атаковать? — удивлённо спросил он у мужчины.
Тот промолчал, буравя британцев холодным взглядом.
— Он что, тоже под контролем? — изумлённо выпалил Георг. — Но… я ничего не чувствую. Может, дело в другом?
— Вели своему псу дать мне лапу и снять покров, — склонившись к уху Александра Борисовича, произнёс Джон Бекингем.
— Дай ему руку и без покрова, — властно выкрикнул Канцлер, до этого момента лежавший на столе, точно закуска.
Игарчук послушно исполнил приказ.
И получил свою дозу рахны сарнита-сеятеля.
— Георг, я долго их не удержу, — напряжённо проговорил Бекингем. — Оба рвут и мечут. Мощные людишки.. Особенно этот, — кивнул он на Канцлера. — Делаем дело и уходим.
А в этот момент где-то глубоко внутри головы Александра Годунова буйствовали яростные мысли:
«Я под контролем? Проклятье! Как же так?! Всё-таки есть у них другая энергия… Но, чтобы в мгновенье ока лишиться покрова… Немыслимо! Невероятно! Я ничего не успел сделать! Я один из сильнейших Гуру, и так легко… Так быстро… Проклятье! Проклятье! Проклятье! АР-Р-Р-Р!!! Ну держитесь, мерзкие твари! Сейчас я сброшу контроль, и…
Проклятье! Это у него что, артефакт? Он похож, на…»
— Ты прав, Джон. Давай-ка поторопимся, — довольно улыбаясь, проговорил принц.
* * *
Настоящее время.
У меня родился сын.
Пусть недолго, но я держал его на руках, смотрел на него и не мог нарадоваться.
Впервые я стал отцом. И глядя на своего синеглазого малыша, я будто бы позабыл обо всём на свете. Время остановилось для меня, когда я вместе с ребёнком на руках, сел на кровать рядом с уставшей Соней. Убедившись, что с матерью и ребёнком всё в порядке, врачи Нина Ивановна и целительница Вероника вытолкнули остальных из комнаты, и сами ушли.