Анархисты
Шрифт:
Пример подобного рода мы имеем на японцах. Несомненно, что эти последние от природы не обладали ни коммерческим и финансовым гением китайцев, ни их необыкновенной деловитостью; однако в последнее время они оказываются гораздо более китайцев склонными к эволюции, усвоив себе европейское платье, орудия, железные дороги, университеты и почти что форму правления. Потому что японцы несомненно в значительной мере смешались с малайской расой, в то время как китайцы, принадлежа к высшей желтой расе, смешивались гораздо менее.
Быстрый расцвет польской культуры, отличающий Польшу от других, еще мало культурных славянских государств, без сомнения, объясняется смешением поляков с немцами, хотя первые немцы,
Несомненно, что климатическая смесь туземцев и жителей различных европейских колоний и смесь этническая в испанских республиках обусловливает большую подвижность жителей колоний в торговле и, наконец, их большую склонность к наукам и к восстаниям. Точно так же смешение жителей французской провинции Франк-Конте с немцами сделало то, что из этой провинции в последнее время вышло столько революционеров науки (Нодье, Фурье, Прудон, Кювье).
21
Кажется, что смешение с германцами произошло еще в доисторические времена. В старых могилах в Польше, Пруссии и Волыни находятся черепа германского типа.
Сицилианец обнаруживает больше склонности к эволюции, чем неаполитанец, потому что у жителей Сицилии больше смешанной крови. В особенности это явление заметно в Палермо, где было сильно смешение норманской крови с сарацинской. Из Триеста, где происходит смешение латинян, немцев и славян, вышло много гениальных людей (Лустиг, Танци, Ревере, Фортис, Асколи, Биессо, Тедески).
Причиной восстаний и революций бывает также плохое правление страны, которое не заботится о благосостоянии жителей и преследует честных людей. "Преследования превращают идеи в чувства" (Макиавелли).
Накануне американской революции Бенджамин Франклин в своей брошюре "Способ из большого государства сделать маленькое", указывает на следующие причины плохого управления, приведшие его страну к восстанию. "Хотите вы, пишет он в Лондон, — раздражить ваши колонии и вызвать в них восстание? Вот вам вернейшее средство: смотрите на них как на готовых к восстанию и обращайтесь с ними сообразно с этим. Окружите их со всех сторон солдатами, а когда наглость последних доведет их до возмущения, выступайте против них с пулями и штыками".
Во Франции режим орлеанской династии, считающийся лишь с интересами привилегированного сословия, увеличил количество бунтов и политических преступлений; в то время как монархо-демократическое правление Наполеона III, успокаивающее народ блеском и попытками социальных реформ, наоборот, уменьшило число восстаний и преступлений. Статистические данные наполеоновского периода (1851–1870) ясно указывают, что в это время количество политических преступлений (включая и преступления печати) дошло до минимума.
Среднее годовое количество
восстаний преступлений
1826–1830 13 284
1831–1836 90 406
1836–1840 13 63
1841–1845 4 41
1846–1850 9 271
1851–1855 4
1856–1860 1
1861–1865 1
1866–1870 1
1871–1875 10 64
1876–1880 — 6
_________________________________
146 1135
Чтобы перечислить все те факторы, которые могут вызвать восстание, потребовалось бы написать целый том. Здесь же я хочу указать лишь на участие подобных причин в последних беспорядках в Сицилии; причина их лежит в очень смешанной и гениальной расе, во влиянии времени года и более жаркого климата и в плохом правлении. Страна должна бороться не только с печальной путаницей центрального правительства, но вдобавок еще с коммунальными и провинциальными нуждами; таким путем эти беспорядки объясняются гораздо естественнее, чем заговоры, имеющие место в России или Франции, так как здесь ясно, что общее недовольство вызывается указанными обстоятельствами.
Гениальность и склонность к возмущениям жителей Романьи (Romanga tua non fu mai senza guerra (ит.) — Романья всегда была занята войной), история Ливорно и происхождение населения могут объяснить развитие там анархизма [22] .
Глава XI. МЕРЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ
Говорят, что с анархизмом можно бороться только огнем и мечом. И вполне согласен с тем, что против анархизма должны быть предприняты энергичные меры; но я настаиваю, что меры эти не должны быть похожи на те крайности, в которые впали в последнее время Франция и Италия, ибо там они почти так же импульсивны и так же рассчитаны на действие лишь в данный момент, как и причины, породившие их. Наконец, такие меры должны, несомненно, вызывать новые насилия.
22
Ливорно (см.: Мадгi N.. Santelli A. Lо stato antico е moderno di Livorno) был населен либурнийцами, народом иллирийского происхождения, которые создали либурнийские галеры и знаменитых пиратов; прибыв для грабежей в Тосканское море, они основали там свою стоянку.
Я вовсе не противник смертной казни в тех случаях, когда дело идет о прирожденных преступниках, жизнь которых может быть во вред многим честным людям; поэтому я не колеблясь произнес бы смертный приговор Пини и Равашолю. Если же существуют вообще тяжелые преступления, против которых не следует применять тяжелых и в особенности унизительных наказаний, то это преступления анархистов. Во-первых, потому, что многие из них душевнобольные люди, а для душевнобольных существуют лечебницы, а не эшафоты и не галеры; а во-вторых, хоть они и бывают преступны, их альтруизм заслуживает особого внимания. Будучи направлены в другую сторону, они могли бы быть чрезвычайно полезны тому самому обществу, которому принесли вред (истерическая природа Вальяна, Генри несомненно была способна на это). Луиза Мишель сумела приобрести такую любовь больными несчастных, что ее повсюду называли "красным ангелом". В тех же случаях, когда преступник сам ищет для себя смерти, совершая преступление, смертный приговор лишь помогает врагу общества достичь своей цели.
Когда же преступление совершено без политической подкладки неуравновешенною натурою, получившей скудное образование, под влиянием случайности или из чувства возмущения против собственной нищеты и нищеты других, то в подобных случаях смертная казнь является совершенно излишней, так как такие преступники не опасны. Заметьте, что все они молоды: Лангсу 20 лет, Швабе — 23, Казерио — 21, и т. д.: это как раз самый спелый возраст и самый склонный к крайнему фанатизму; позже чувства становятся менее страстными; говорят же ведь, что в России все — революционеры в 20 лет и умеренные в 40.
Сверх того, ведь смерть приверженца какой-нибудь идеи не убивает самой идеи; часто даже наоборот, она выигрывает от окружающего ее ореола мученичества, тогда как бесплодная идя все равно погибла бы сама собой. Дай невозможно в течение жизни одного поколения с уверенностью судить о ложности или правдивости какой-нибудь мысли; точно так же как нельзя дать правильный отзыв о жизни какого-нибудь отдельного лица до его смерти. Тем более нелепо носителей этой идеи приговаривать к смерти только за то, что они ее носители.