Анархия в РФ: Первая полная история русского панка
Шрифт:
— Зачем ты занимаешься музыкой, панк-роком?
— Когда я начинал, то ни на что не рассчитывал: либо посадят, либо одно из двух… Единственная мечта была: чтобы у группы была своя аудитория. Например, где-нибудь в пивнухе. Сейчас группы начинают с мечтами о деньгах, о девочках (или о мальчиках)… А нас просто пёрло.
2
«Рейган — провокатор»
(Альбом группы «Автоматические Удовлетворители». 1987 год)
Андрей Панов (Свинья) — первый в стране панк
У меня был сосед выше этажом. Сейчас уже переехал. С детства в одном доме жили. Однажды он сказал,
А я как раз в это время свалил из Театрального института, ни черта не делал. Сидел дома, играл на гитаре, группу подыскивал. Сам до этого полгода как за гитару взялся. Забросил меломанство, купил аппаратуру.
Вернее, все началось с Монозуба, он же Панкер. Позже он стал крутым продюсером, и его все называли Панкер, хотя в наших кругах он всегда был Монозуб [1] . Он мне первым рассказал, что такое советский рок. Позвонил как-то и сказал, что у нас тоже есть подпольный рок: советские группы, которые поют на русском. А с Монозубом я познакомился, когда Юфа [2] привел его устраиваться на работу. Я тогда был работником торговли по радио- и телеаппаратуре, поскольку меломан. Монозуб тоже хотел попасть. Ну, как-то завелось знакомство, и один раз ночью по телефону он говорит, что есть такие группы, хорошие штуки пишут…
1
Игорь Гудков. Продюсировал первые альбомы группы «Алиса», а в 1990-х занимался «МультFильмами» и группой «Кукрыниксы». В советские времена папа Игоря занимал пост секретаря Ленинградского горкома КПСС по идеологии.
2
Евгений Юфит — мэтр авангардного кинематографа, создатель и главный идеолог движения некрореалистов, обладатель нескольких престижных кинонаград и любимый ученик режиссера Сокурова.
— Ты ведь стихи пишешь?
Я тогда писал что-то. Думал, что это стихи.
— А играть умеешь?
— Нет.
— Как же так? Ты учись!
— Думаешь, получится? Они ведь, наверное, все крутые!
— Ерунда! Это очень просто — группу сделать. Соберем ребят и начнем!
Лия Петровна Панова — мама Свина
Мы переехали сюда, на проспект Космонавтов, в 1965 году. В школу Андрей пошел уже здесь. До этого мы жили на улице Рубинштейна. Там была наша с мамой квартира. Жили всей семьей в одной комнате: я, мама и Валерий — мой муж и Андрюшин отец. Потом уже, когда Валерий перешел работать в Кировский театр [3] , нам дали эту трехкомнатную квартиру. Андрюше было пять лет.
3
Родители Андрея Панова — известные артисты балета. Уехав из Советского Союза, его отец стал солистом Бостонского театра, и его популярность в Штатах вполне сопоставима со славой Барышникова или Нуреева.
Это сейчас всего навалом, а тогда мы старались и игрушечку красивую достать, и костюмчик хороший. Все это было каждый раз маленьким праздником. Ему отец столько одежды присылал из-за границы — и джинсы, и все, что было самым модным тогда, в семидесятые. А он все друзьям раздаривал. Одежда его совершенно не интересовала. Он все постоянно раздавал. Придет домой и говорит:
— Мама! У этого мальчика такие рваные
Денег он у меня никогда не просил. Даже став взрослым. В детстве он говорил так: «Мама, не могла бы ты купить мне мороженое? У нас есть на это деньги?» И таким он остался до конца. Никогда не говорил: «Купи мне это или то!..» Всегда только: «Как ты считаешь, можно ли?..»
Я хотела отправить Андрея в английскую школу, но маме было тяжело его водить. К старости у нее развился туберкулез в закрытой форме, и она сильно болела. А английская школа находится от нас довольно далеко — там, где учился Юфа…
Андрей пошел в самую обычную школу. Сначала в ту, что через дорогу — в десятилетку. Там он проучился год или два, а потом мы перевели его в 448-ю, которую тогда только что построили. Вот эта школа была неважная. В каком смысле? В том, что дети там были такие… более жлобские, наверное… а он был пухленький, хорошенький такой… приглаженный. И он очень не любил эту школу.
Как раз к этому времени Валерий уехал за границу. Это было, наверное, году в 1973-м. Заявление-то Валерий подал раньше, но его целый год не выпускали. И классная руководительница Андрея поступила очень некрасиво. При всем классе она вызвала его к доске и прямо на уроке начала говорить, что у Андрея отец — предатель. Дико неприятный эпизод.
Я пошла к директору и говорила: «Как же так можно?» А он отвечает: «Я, мол, все понимаю, Лия Петровна. Но не могу же я ее за это уволить. У нас и так учителей нет… Да и муж ваш, если откровенно, не куда-нибудь, а все-таки в Израиль уехал… Сами понимаете…»
Олег Коврига — московский независимый промоутер
Во время записи «Пейте с нами!» оператор как-то попросил Свинью поговорить в микрофон.
— В воскресный день с сестрой моей мы вышли со двора. «Сейчас поедешь в Израиль», — сказала мне сестра. Вот через площадь мы идем — и входим наконец В большой, красивый самолет. Я понял: все, пиздец!Я очень жалел, что магнитофон не был включен.
Лия Петровна Панова — мама Свина
Андрей после этого старался прогулять школу всеми возможными способами. Он убегал от меня и прятался в подвале. Я его провожу в школу, а он прямо от дверей сбежит и спрячется. Прогуливал. Ему там было очень несладко.
Я уже потом это поняла. Издевались над ним. Если бы он был физически сильным, хотя бы на уровне этих жлобов, он бы, может быть, и смог с ними справиться. Но он не мог. Он ненавидел школу.
Хотя вообще лет до четырнадцати это был золотой ребенок. На него все нарадоваться не могли. Никогда не нахамит, никогда не скажет против. Он ни с кем не вступал в конфликты, со всеми соглашался. Как-то ему делали уколы, еще совсем маленькому. А это ведь, в общем, больно. Он зажмурился, перетерпел, потом открыл глаза и тихо говорит врачу:
— Спасибо.
Потом, когда он вырос, я поняла, что все это было внешнее, а внутри ему очень многое не нравилось. Но он не хотел этого показывать, копил в себе.
В детстве он очень много читал. Очень любил сказки и постоянно просил, чтобы я ему рассказывала. Мы включали музыку, и я начинала рассказывать. Он прибегал ко мне вечером и просил продолжения вчерашнего рассказа. А я просто делала такое ассорти из всех сказок, какие знала. Ну и сама придумывала много чего.
Мне часто приходилось брать его с собой в театр — на работу. Не с кем было оставить дома. Во время спектаклей он сидел за кулисами, и мне казалось, что ему там нравится. А уже потом, в одном из интервью его как-то спросили — мол, ты вырос в театральной семье, какие у тебя впечатления о театре?