Анастас Иванович Микоян: человек и политик
Шрифт:
Вскоре после окончания войны у Сталина случился первый инсульт, и основная тяжесть руководства страной легла на плечи т. н. «четверки» в лице Молотова, Микояна, Булганина и Маленкова. Им приходилось много заниматься как внутренними делами, так и международными вопросами. И далеко не всегда принимаемые ими решения автоматически одобрялись Сталиным.
Микояну в марте-мае 1945 г. пришлось специально выезжать в Германию для решения важных вопросов, связанных с организацией там работы советской оккупационной администрации, обеспечением населения необходимыми продовольственными товарами, обследования состояния промышленных предприятий Берлина и Дрездена и др. [64]
64
ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 120, Д. 864–866.
Осенью того же года он со специальной миссией посещал Сахалин и Курильские острова. Там ему на месте
Начавшаяся «холодная война» не сулила ничего хорошего в плане улучшения отношений СССР со странами Запада. Значительная часть территории Советского Союза лежала в руинах, из-за засухи во многих регионах начался голод, при этом требовались значительные средства для осуществления советской ядерной программы. Из недавних союзников, по обе стороны биполярного мира пропагандисты от политики начали создавать образы «коллективного врага». Такие политики как Микоян, с их стремлениями снизить накал напряженности и продолжать взаимовыгодное сотрудничество с Западом, в глазах Сталина и некоторых его единомышленников казались «подозрительными».
65
См.: Дневник поездки А. И. Микояна на Дальний Восток см.: ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 120. Д. 861а. Л. 1-33
Микоян и в этот период, по указанию Сталина (который лично активно занимался внешнеполитическими вопросами и по-прежнему ценил его как опытного политика), успешно контактировал по самым разным направлениям с зарубежными политическими деятелями. Так, например, ему пришлось активно заниматься вопросами, связанными с получением Советским Союзом американских и английских вооружений, оборудования, других товаров, а также получения кредитов [66] .
В апреле 1947 г. тогда еще молодому английскому политическому деятелю Г. Вильсону пришлось на себе испытать талант Микояна в качестве переговорщика по торгово-экономическим вопросам, о чем он позднее вспоминал, отдавая должное советскому политику [67] .
66
АП РФ. Ф. 3. Оп. 63. Д. 220; РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 190. Л. 7-52.
67
Вильсон после окончания переговоров был настолько восхищен его деловыми качествами и компетенцией, что стал называть себя «учеником Микояна» в вопросах торговли (РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 3. Д. 190. Л. 194). См., также: АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 345.
С большой долей вероятности можно предположить, что в этот непростой для советской международной политики период Микоян в вопросах развития связей с внешним миром начал довольно заметно расходиться со Сталиным и группировавшейся вокруг него консервативно настроенной партийно-государственной верхушкой. Как свидетельствуют архивные материалы, в течение второй половины 1945 – конца 1948 гг. Микоян направил Сталину большое количество записок с предложениями по вопросам улучшения организации внешней торговли, которую он считал важным инструментом укрепления влияния СССР в послевоенном мире [68] .
68
См.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 28–32, 51–52.
Опасения «консерваторов» были не напрасны. Большое количество советских людей из числа простых рабочих, крестьян и интеллигенции, оказавшихся в 1944–1945 гг. и позднее за границей в рядах Красной армии, увидело, насколько лучше там жили («при капитализме») такие же, как и они, простые труженики. Естественно, по возвращении домой, в головах некоторых из них зарождались (или могли зародиться) не совсем «правильные» мысли и ассоциации. Сталин, будучи опытным политиком, вполне мог интуитивно уловить такую тенденцию, тем более, что явно напрашивались аналогии с зарождением движения декабристов в царской России после первой Отечественной войны 1812 г. Необходимо было действовать на «упреждение», а такие «деловые» люди как Микоян, могли мешать «закручивать гайки», причем даже неосознанно. Например, Микоян выступал за снижение размеров установленного по инициативе Сталина нового налога на крестьянство [69] .
69
По свидетельству С. А. Микояна, его отец рассчитывал, что Сталин начнет в стране некое подобие «демократизации», но этого, к его большому разочарованию, так и не произошло. См.: Медведев Ф. Н. Указ. соч. С. 30–33.
Стоит также отметить, что при жизни Сталина за малым исключением выезды за рубеж высших руководителей СССР были эпизодическими. Как правило, если дело не касалось выполнения служебных обязанностей работниками МИД [70] , это были специальные «миссии» для выполнения каких-либо конфиденциальных поручений Сталина. Часто о них не появлялось вообще никакой информации в советской и зарубежной прессе.
Так, в январе-феврале 1949 г. Микоян по заданию Сталина выполнял важную миссию на территории северной части Китая, где вел переговоры с Мао Цзэдуном и другими
70
Естественно, что из высшего советского руководства наиболее опытным в вопросах внешней политики был В. М. Молотов.
71
Подробнее см.: Ледовский А. М. Секретная миссия А. И. Микояна в Китай (январь-февраль 1949 г.) // Проблемы Дальнего Востока. 1995. № 2–3. Впечатления самого А. И. Микояна об этой поездке отражены в опубликованных уже после его смерти мемуарах.
Во второй половине августа 1951 г. Микоян по решению Политбюро ездил в Прагу во главе советской экономической делегации для оказания Чехословакии помощи в послевоенном развитии по пути «народной демократии» [72] .
По всей видимости, он там в тот момент (или немного позднее) находился с еще одним «специальным» заданием Сталина: проверить на месте как под руководством Президента Чехословакии К. Готвальда идет подготовка к суду над объявленным «врагом» и «титовским агентом» генеральным секретарем ЦК Компартии Чехословакии Р. Сланским и другими лицами, привлеченными по этому делу [73] .
72
АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 108. Микоян находился в Чехословакии с 20 по 27 августа 1951 г. (Там же. Л. 117).
73
С. А. Микоян в одном из интервью отмечал, что Сталин, посылая отца к Готвальду, передал тому его личное послание с предписанием арестовать Сланского. См. Приложение 1.2 в настоящей книге. В предоставленных автору материалах АП РФ и РГАСПИ о поездке Микояна в Чехословакию, в частности, и в его отчете (АП РФ. Ф. 3. Оп. 66. Д. 729. Л. 117–121), данная информация отсутствует. Учитывая тот факт, что в АП РФ материалы о поездке Микояна в Чехословакию «рассекречены частично», а, например, в тексте отчета Микояна, хранящегося в РГАСПИ (Ф. 84. Оп. 1. Д. 55), засекречены Л. 64–77. Можно предположить, что такого рода информация там все же имеется, но пока недоступна исследователям.
Вряд ли Микоян испытывал удовлетворение от выполнения такого рода поручения, но партийная дисциплина и чувство самосохранения не позволяла ему, к тому моменту уже находившемуся в негласной опале, возразить всесильному диктатору.
По линии созданной в том же году специализированной организации союзных СССР «народно-демократических» государств – Совете экономической взаимопомощи (СЭВ), Микояну было поручено курирование вопросов о распределении кредитов и финансовой помощи для стран «народной демократии». При этом он, при каждой удобной возможности, руководствовался не политическими соображениями, а конкретной экономической выгодой, которую мог получать СССР. Естественно, это происходило только в тех случаях, когда «просители» в лице лидеров союзных Москве стран, не могли решить тот или иной вопрос через его голову, обратившись лично к Сталину и получив от него поддержку.
Некоторым политикам в этих странах (условным «национал-сталинистам») микояновский подход не нравился, и они зачастую осуществляли «обходные маневры» в стремлении получить от Советского Союза в одностороннем порядке больших объемов помощи. Приведем, для примера, отрывок из воспоминаний албанского лидера Э. Ходжа об одной из бесед с Микояном по экономическим вопросам: «Этот купец держал в руке полукрасный-полусиний толстый карандаш (который можно было видеть во всех канцеляриях в Советском Союзе) и занимался «подсчетами» [74] .
74
Ходжа Э. Хрущевцы. Воспоминания. Тирана, 1980. С. 22. Объясняя Ходже свою позицию в отношении помощи Албании, Микоян прямо указывал ему на бедность и послевоенные проблемы СССР, не позволявшими ее увеличить в соответствии с албанскими желаниями (Там же. С. 24–25). См. также официальные записи бесед Э. Ходжа с А. И. Микояном, состоявшиеся в 1949 и 1951 гг.: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 33-35-
По всей видимости, Ходжа искренне считал, что для Микояна «прагматические» интересы СССР явно были выше «политической солидарности». Наверняка, участвуя в переговорах с Микояном, такого мнения могли придерживаться и другие руководители стран «народной демократии» [75] .
Необходимо отметить, что Микоян, с 1935 г. являвшийся членом Политбюро ЦК ВКП(б) (с 1952 г. – Президиума ЦК КПСС), принимал самое активное участие в заседаниях этого фактически высшего органа власти в СССР, на которых постоянно обсуждались и выносились решения по важнейшим вопросам советской внутренней и внешней политики.
75
См., например, записи переговоров Микояна по экономическим и торговым вопросам в 1949–1951 гг. с лидерами Румынии, Венгрии, КНР: РГАСПИ. Ф. 84. Оп. 1. Д. 53–54, а также его записки в ЦК КПСС по вопросам оказания этим странам военно-технической помощи: Там же. Д. 143.