Анастасия Васильевна меняет профессию
Шрифт:
Его дракон и его ведьма были уже далеко. Слишком далеко, чтобы он мог дотянуться до них магией. Но глаза Талии были уже рядом с ними. И пусть мужчина не слышал того, что слышала девушка, превращенная в ворону, но сейчас, в призрачном отражении, он увидел, как дракон напал на какого-то смутно знакомого пажа.
Взбешенный перворожденный топал всеми лапами и рычал на опешившего паренька. Паренёк же, будто у него отсутствовал инстинкт самосохранения, отошёл в сторону, явно намеренный спать. Он отмахивался от чудовища, видимо не осознавая, что озверевший дракон может его покалечить.
Однако колдуна не интересовал какой-то пацан. Его беспокоило то, что исчезла девчонка.
Получается, что ведьма ушла от связанного с ней чудовища. Вот что значит воспитание техногенного мира, вот зачем ему нужна была именно ведьма оттуда! Любая местная лесная ведьмочка отказалась бы покинуть дракона, к которому привязана. Они слишком умны, хитры и изворотливы, чтобы остаться в одиночестве в тёмной империи. Правильная ведьма не отказалась бы от защиты крылатой твари, а свой мерзкий характер проявила бы как-нибудь по-другому.
Внезапно изображение понеслось с немыслимой скоростью. Рассмотреть что-либо уже было невозможно, и Симон, взмахнув рукой, прервал связь.
– Нужно послать ещё одного ворона! – заключил колдун. – Необходимо найти глупую девчонку. Лакей! – заорал он так, что летучие мыши, что спокойно спали под крышей башни, сорвались, и шлепающие хлопки их крыльев стали громом аплодисментов великому колдуну и мудрому повелителю северных земель.
***
Силы, после вспышки гнева, покидали меня как вода решето. Дракон бубнил:
– Ты видела мой меч! Меч, который я ношу во втором облике!
Но даже это не заставило меня разлепить глаза. Пробормотав:
– Поверь! – я опустилась на землю, чувствуя себя выжатым лимоном. – Мне это сейчас по барабану…
Я провалилась в сон, а проснулась от того, что солнечные лучи лезли в глаза. Наступило утро, принёсшее с собой сухость во рту и головную боль.
Дракон мирно посапывал во сне и напоминал большую, но добрую собаку, а не противную крылатую ящерицу. Мне невольно подумалось, а как он выглядит в своём втором, как я поняла, человеческом облике? Красив ли он? Видно ли по нему, что он на самом деле дракон? Ходит ли он постоянно с заносчивым выражением на лице?
Я осторожно приблизилась к огромной туше и положила руку на бок. Чешуя была тёплой, почти горячей.
– Ты болен или постоянно такой горячий? – прошептала себе по нос и нахмурилась. Вчера он не казался таким горячим. Ведь я бы почувствовала такой жар когда засыпала…– Как бы мне хотелось тебе помочь. Хоть ты и гад!
В памяти промелькнули все его дурацкие шуточки и так захотелось стукнуть этого юмориста-самоучку! Тем не менее, я проявила чудеса выдержки: лежачего, да еще и спящего не стала ни пинать, ни черенком от метлы бить.
Смоталась в кустики, к звенящему в них ручейку. Потом быстро соорудила себе бутерброд из наложенного деревенскими хлеба и лежащего на пенёчке отлично пропечённого мяса, которое само отслаивалось тонкими пластами. И с удовольствием умяла его, глядя на храпящего колобка. И его шумное дыхание мне абсолютно не нравилось.
– Всё же заболел, – отряхивая ладони от крошек, проворчала я, прямо как моя мама, покачивая головой. – И как тебя лечить?
И вдруг моя метёлочка как взбесилась. Прыгнув мне в руки, она потянула меня в сторону и начала что-то рисовать на земле своим тупым концом. Вы не представляете, что вытворяла эта вредина! Она словно прилипла к моим ладошкам и таскала меня по всей поляне, как тряпичную куклу. Такое впечатление, что она меня учила танцевать вальс, причём почему-то вокруг туши хрипло дышащего дракона. А когда метла меня отпустила, то я от любопытства взлетела повыше.
То, что я увидела, было пентаграммой.
Откуда узнала? Видела похожие рисунки в фильмах и играх.
Без каких-либо действий с моей стороны пентаграмма вспыхнула огнём! От неожиданности я сделала кульбит на метле. Едва я вернулась в нормальное положение, как эта красотка резко спикировала, заставив меня ударить своим древком дракона по голове.
Вид сверху, на пентаграмму, был завораживающим. И, если честно, то я бы лучше еще повисела рядом с верхушками, кажется, елей, а может и пихт, потому что, когда я врезалась со всей дурищи в драконью черепушку, то метелочка в моих руках завибрировала, а голова Андреаса загудела, как колокол.
Ладно, не шучу, но преувеличиваю… кстати, не сильно! Вы когда-нибудь слышали звук от удара деревянной ложкой по лбу? А теперь представьте шест и лоб дракона!
Тело колобка охватило пламя. Я обалдела и уставилась на это глазами по пять рублей, не зная, нормально ли это вообще, что огнедышащее создание ГОРИТ, как газовая горелка на минимуме!
И тут – полыхнуло!
От неожиданности, и спасаясь от хорошего жара, я рванула опять в небеса, где зависла, рассматривая дело рук своих, вернее – своей метлы. Ну, ведь никто меня не может обвинить, что я Андреаса своими руками поджигала. Я к нему и пальцем не притронулась…
Хотя – красиво! Огненный шар, это мой колобок, внутри, и ломаные линии, что вписаны в круг, опоясывают оранжевый сгусток золотистым свечением. Все это очень хорошо видно даже в лучах солнца. А может благодаря тени от деревьев? А! Не суть… Но, очень ярко и живописно!
Прежде чем я успела что-то сделать, огонь потух так же резко, как вспыхнул. И на его месте обнаружился молодой мужчина.
– Вот тебе и колобок… – выдохнула я, снижаясь. – Это уже какой-то Иван-царевич…
Начнем с того, что на нем был длинный не то кафтан, не то плащ. Я не знаю, как это правильно назвать. Но! Широкие плечи были точь-в-точь, как в моей галлюцинации, как и меч на спине! Андреас лежал на животе, спрятав лицо в сгибе локтя. Лицо, естественно, я не видела, а вот волосы цвета меди разглядела отлично. А еще – я испугалась. Он не шевелился, хотя и дышал.
– Эй, колобок! – окликнула я его осторожно. – Хоть дёрнись, что ли! Мне же надо знать, что я не накосячила…
Тишина…
–Ну, не вредничай! – присела возле линий пентаграммы, не решаясь их пересечь. Если они слабо светятся, значит, процесс ещё идет? Правильно?
– Отстань, ведьма, – произнёс одновременно знакомый и незнакомый голос. – Не видишь – я сплю. И вообще, меня зовут Андреас! Опять забыла?
Я даже поперхнулась! Тут его лечишь, расколдовываешь, превращаешь в прекрасного, будем надеяться, принца… А он спит и ворчит на спасительницу!