Анастасия (Звенящие кедры России - 1)
Шрифт:
– Разве самое главное, когда с друзьями собираешься, за стол сразу садиться, пить, есть и курить?
– Главное или нет, неважно. Так принято во всём мире, всеми людьми. В некоторых странах даже блюда есть как бы ритуальные, индейка, например, жареная.
– Не всеми людьми и в вашем мире это принимается.
– Пусть не всеми, но я-то живу среди нормальных.
– Почему ты считаешь окружающих тебя наиболее нормальными?
– Потому, что их большинство.
– Это недостаточный аргумент.
–
Злость к Анастасии у меня стала проходить. Я вспомнил, что слышал о лекарственных препаратах, о врачах-сексопатологах и подумал: Если она как-то навредила мне, то врачи смогут исправить положение, - и сказал:
– Ладно, Анастасия, договоримся так, я на тебя больше не злюсь. За прекрасную ночь тебе спасибо. Только ты больше сама не избавляй меня от моих привычек. А с сексом я поправлю дела с помощью наших врачей и современных лекарств. Пойдём купаться.
Я направился к озеру, любуясь утренним лесом. Снова стало возвращаться хорошее настроение, а она на - тебе! Идёт сзади и говорит:
– Не помогут тебе лекарства и врачи. Чтобы вернуть всё, как было, им необходимо будет стереть из твоей памяти произошедшее и то, что ты чувствовал.
Я, опешив, остановился.
– Тогда ты всё верни.
– И я не могу.
Снова чувства бешеной ярости и страха овладели мной.
– Ты... Ты наглая. Нагло вмешиваешься и коверкаешь жизнь. Значит, гадости делать ты можешь! А как исправить - не могу?
– Я не делала никаких гадостей. Ты ведь так хотел сына. Но прошло немало лет, а сына у тебя нет. И никакая женщина из твоей жизни уже не родила бы тебе сына. Я тоже захотела от тебя ребёнка и тоже сына. А я могу... Так почему же ты заранее беспокоишься, что тебе будет плохо? Может быть, ты ещё поймёшь... Не бойся меня, пожалуйста, Владимир, я совершенно не вмешиваюсь в твою психику. Это само произошло. Ты получил то, что хотел.
Ещё мне очень сильно хотелось бы избавить тебя от хотя бы одного смертного греха.
– Какого это?
– Гордыни.
– Странная ты. Философия твоя и образ жизни нечеловеческий.
– Что же во мне нечеловеческого такого, пугающего тебя?
– В лесу живёшь одна, с растениями общаешься, зверями. Никто у нас даже приближённо так не живёт.
– Как же, Владимир, почему же?..
– взволнованно заговорила Анастасия. А дачники, они тоже с растениями и животными общаются, только пока неосознанно. Но потом они поймут. Многие уже понимать начинают.
– Ну надо же! Дачница она. А луч этот твой. Книг не читаешь, но знаешь много. Мистика какая-то.
– Я всё могу объяснить тебе, Владимир. Только не сразу. Я стараюсь, но слов не могу подобрать подходящих. Понятных. Поверь, пожалуйста. Всё, что я делаю, присуще человеку. Ему это изначально дано. В первоистоках. И каждый так смог бы. И всё равно, люди вернутся к первоистокам. Это постепенно будет происходить, когда Светлые силы победят.
– А концерт твой. Всеми голосами пела, моих любимых певцов изображала, да ещё в последовательности, как на видеокассете моей.
– Так получилось, Владимир. Я однажды увидела эту кассету. Я расскажу потом, как это произошло.
– И что же, запомнила сразу слова и мелодии всех песен?
– Запомнила, что ж в этом сложного, мистического? Ой, что же я наговорила, напоказывала! Ты испугался меня! Я, наверное, бестолковая, несдержанная. Меня дедушка так однажды назвал. Я думала, он любя. А я и вправду несдержанная. Пожалуйста... Владимир...
Анастасия говорила по-человечески взволнованно, и, наверное, поэтому страх к ней почти прошёл. Мысль о сыне заполняла все чувства.
– Да не боюсь я уже... Только будь посдержаннее. Вот и дедушка тебе это говорил.
– Да. И дедушка... А я все говорю, говорю... Так сильно хочется сказать всё. Болтушка я? Да? Но я постараюсь. Я очень буду стараться быть сдержанной. Говорить постараюсь только понятное.
_ Так, значит, ты родишь, Анастасия?
– Конечно! Только не вовремя это будет.
– Как - не вовремя?
– Нужно непременно летом, когда природа помогает вынянчить.
– Зачем же ты решилась, если это так рискованно для тебя и ребенка?
– Не беспокойся, Владимир, по крайней мере, сын будет жить.
– А ты?
– И я постараюсь выдержать до весны, а там всё нормализуется.
Анастасия сказала это без тени грусти или страха за свою жизнь, потом она разбежалась и прыгнула в воду небольшого озерца. Блестящие на солнце брызги воды взлетели, словно фейерверк, и опустились на чистую и ровную гладь озера. Секунд через тридцать её тело медленно стало появляться на поверхности. Она лежала на воде, раскинув руки ладонями вверх, и улыбалась.
Я стоял на берегу, смотрел на неё и думал: "Услышит ли белочка щелчок её пальцев, когда она будет лежать с младенцем в одном из своих укрытий? Поможет ли ей кто-нибудь из её четвероногих друзей? Хватит ли тепла её тела, чтобы обогреть малыша?"
– Если мое тело будет остывать и ребёнку нечего будет есть, он заплачет,- тихо сказала, вышедшая из воды Анастасия,- его недовольный крик может разбудить предвесеннюю природу или часть её, и тогда всё будет хорошо. Они его вынянчат.
– Ты читала мои мысли?
– Нет, я предполагала, что ты об этом думаешь. Это же естественно.
– Анастасия, ты говорила, что на соседних участках живут твои родственники. Они могли бы тебе помочь?
– Они очень заняты, и их нельзя отрывать от дел.