Анделор. Тетралогия
Шрифт:
— У меня нет запасной одежды. И денег тоже. Мы здесь застряли и, похоже, надолго. Понятия не имею, что делать дальше! — последние слова он выкрикнул. Отчаяние накатило снова, в самый неподходящий момент, именно тогда, когда казалось, все еще может быть хорошо.
'Кайл?' — единорог сменил скепсис на участие. — 'Если ты отступишь сейчас, то Фаридар одержит верх. А ты точно останешься здесь навсегда и всю оставшуюся жизнь будешь мучиться и казнить себя. Ты мог победить, но сломался! Как тебе такой вариант? Нравится?'
—
'Тогда иди к озеру и умойся'.
Николай послушно побрел к водоему. Стыд краснотой разливался по щекам. Сорвался, как кисейная барышня. Прав Аргент, нельзя ему сейчас идти на поводу у своих чувств. Пережитое глубоким рубцом осталось в сердце, но время, чтобы оплакать усопших у него еще будет, а сейчас надо использовать любой шанс. Ему просто необходимо вернуться.
У берега он снял ножны и куртку, пришедшую в полную негодность. Порывшись в карманах и выудив все, что там находилось: перо птицы Тару и пара шариков-ловушек, отбросил ее прочь, тут даже стирка не поможет. Жаль, что посох так и остался в эльфийском лагере, но, наверное, здесь можно вырастить другой?
Коля присел у воды и опустил руки в живую прохладу, но умыться не успел. Сильный толчок в спину лишил его равновесия, и озеро полетело навстречу. Моментально наглотавшись воды и песка, барахтаясь и отплевываясь, он встал, вытер лицо и обернулся.
— Аргент! — смотреть в ухмыляющуюся морду смотреть было и обидно и смешно одновременно.
'Что? Тебе помыться не мешало!'
— Тебе тоже! — Коля зачерпнул руками воду и окатил ею обидчика.
'Ну, держись!' — единорог, словно большой корабль, с силой врезался в озеро, поднимая вокруг себя фонтан брызг.
Они устроили настоящие водные бои. Резвились и смеялись, брызгались и дурачились, будто не довелось им пережить весь тот ужас, что оставили за своими плечами в далеком будущем. А потом, выбравшись на берег, растянулись на солнце, блаженно щурясь и нежась под его горячими лучами.
— Как же я скучал по солнцу! Фаридара только за это стоит насадить на кол!
'У тебя еще будет такая возможность'.
— Аргент?
'Ммм?' — единорог удивленно посмотрел на человека. А тот дотянулся до его серебряной гривы и потрепал по шее.
— Спасибо. За то, что спас меня. Хоть и таким экстравагантным способом.
'Моя шкура тоже могла пострадать', - фыркнул Аргент, хотя благодарность пришлась ему по душе.
— Только вот никак в толк не возьму, — продолжал рассуждать Коля, — как тебе удалось освободиться?
'Старичок просчитался. Великий маг, а не знает, что единорогов волшебством не удержишь!'
Даже мысленно ощущалось, как смеется Аргент.
— Значит, ты с самого начала притворялся?
'Скажем так, искал благоприятный момент для побега'.
— А открыть портал в портале тоже входило в твой план?
'Нет. Случайно получилось. Я просто подумал о безопасном месте, и вот что вышло'.
— Случайно или не случайно, узнаем потом, — заметил Николай. — Знаешь, я, кажется, понял, откуда нам взять деньги.
Он вскочил и бросился к валявшейся на песке куртке, поднял и тряхнул, сбрасывая пыль и налипший песок.
'Старьевщику продать решил? Точно! Я понял! За эту тряпку мы выручим целое состояние!' — причмокнул единорог.
— Не за тряпку, — торжествующе заключил Коля, — а вот за что!
Солнечные лучи отразились от темно-синих камней, служившими пуговицами некогда парадного костюма.
— Уж не знаю, сколько бы дал за ветошь старьевщик, но вот за сапфиры можно получить неплохие деньги! Камушки — они во все времена камушки. Спасибо Эдель!
Тут он осекся, вспомнив, какая ужасная судьба постигла девушку, и что ее уже нет в живых. Но прогнал грустные мысли прочь. Глупо страдать сейчас! Она еще даже не родилась, а, значит, у него есть шанс исправить будущее и спасти ее. И он приложит все усилия, чтобы осуществить задуманное.
В Ориэлл они вошли уже ближе к вечеру. Закат раскрасил дома из белоснежного камня в розовый и красный цвета, застрял в клубах спускающегося с холмов тумана, и далеко вдали пропадал в надвигающейся ночной мгле.
Городишко совершенно не походил на столицу. При всем почтении к местным архитектурным достижениям, назвать раскинувшееся перед путниками захолустье центром людских земель было по меньшей мере неуважительно. В первую очередь, конечно же, по отношению к самим людям.
Дома из неровного камня покрывала всего лишь солома, будто не знали местные жители ни сильных ветров, ни холодных дождей, ни снежной зимы. На узкой дороге тут и там зияли глубокие провалы. Хмурые люди, одетые просто, но опрятно, спешили по своим делам и не очень-то интересовались чужаками. Из чего следовал вывод — не в первой им видеть в здешних местах путешественников, что уже радовало. Не хватало им неприятностей только из-за своего внешнего вида.
— И где тут можно остановиться на ночлег? — Коля повернулся к Аргенту и уставился на него, не веря своим глазам. Рядом с ним шел… конь. Все такой же красивый, серебристо-голубой, но самый обыкновенный, без рога, с длинным пушистым хвостом, а не с львиной кисточкой.
'Чего вылупился? Неужели ты решил, что мы просто так расхаживаем среди людей?'
— А…
'И перестань говорить со мной вслух! Если не хочешь сойти за сумасшедшего'.
'Хорошо, — мысленно бросил Коля, но вдруг понял, что-то мешает пробиться к единорогу. — Ты меня слышишь?' — и тут же взволнованно переспросил:
— Ты слышал, что я сказал?
'Нет'.
— Я не понимаю, — растерянно пробормотал молодой человек, — неужели после вмешательства Фаридара я утратил возможность мысленно общаться?