Анекдоты Омирбека
Шрифт:
– А дальше что?
– Дальше начинается самое интересное! Ты всовываешь в молоко свою трубочку, я – свою. Каждый начинает сосать молоко. Кто скорее увидит дно миски – тот выиграл!
Омирбек нарочно так наклонялся над миской, что байскому сынку некуда было подсунуть голову, и он с трудом дотягивался своей трубочкой до молока.
– Нет, я не хочу так играть, – захныкал он, заметив, что молоко убыло наполовину.
– Ладно, – согласился Омирбек. – Можно сделать по-иному. Вот гляди внимательно: твою трубочку
– А во что же мы играем?
– Как во что? – удивился Омирбек. – Кто скорее выпьет свое молоко! Пока я буду пить, ты перекладывай вот эти камешки – сколько успеешь переложить. А потом ты будешь пить – я перекладывать камешки. У кого будет больше камешков – тот выиграл.
Байский сынок начал перебрасывать камни из одной кучи в другую.
Омирбек тем временем быстро высосал все молоко и закричал:
– Я кончил! Теперь ты пей!
Но когда байский сынок наклонился над миской, он увидел, что она пуста.
– Где же молоко? – спросил он.
– Ну и ну! – всплеснул руками Омирбек. – Но чего ты сердишься? У вас в доме молока больше нет, что ли? Скажи матери, что тебе мало – сна обрадуется, еще столько же вынесет…
Байский сынок крикнул матери, чтобы она принесла еще молока.
– А я придумал еще одну игру, – улыбнулся Омирбек.
Байский сынок поглядел на него с некоторым испугом:
– Еще одну?
– Ну, что же делать, если ваше молоко мне очень нравится? – вздохнул Омирбек.
Отец взял с собой в гости Омирбека.
Когда после угощения все гости пришли в благодушное настроение, то некоторые начали хвастаться: своим умением стрелять, умением бегать, конями…
– А что нам скажет наш маленький жигит? – спросил хозяин Омирбека. – Не стесняйся. Ты же лучше всех придумываешь всякие смешные вещи!
– Про что же вам рассказать? – спросил Омирбек.
– Ну, хотя бы про кривую дорогу, которая идет мимо вашей юрты!
– Разве это дорога? Я видел такую кривую дорогу, что на повороте лошади ломали себе шеи!
Все засмеялись и начали наперебой расспрашивать мальчика:
– Скажи, есть ли люди ростом с початок джугары?
– Есть и меньше, – отвечал, не задумываясь, Омирбек. – Я видел, как один человек перебирался через ослиную подкову – так он приставлял к ней лестницу!
– Хох-хо-хо!
– Вот молодец! А скажи, видел ли ты великанов.?
– Видел одного жигита, – ответил Омирбек, – который был выше, чем Каратау. Он стоял, опираясь на гору, а другой брил ему голову и к месту пореза прикладывал облака.
…С той поры Омирбека еще долго называли самым правдивым мальчиком во всем Чимбае.
Досназар-Левша был большим хвастуном.
– Я никого и ничего не боюсь, – любил повторять он. – Никто меня не сможет напугать!
– Я тебя напугаю, – сказал Омирбек.
– Никогда!
– Поспорим?
– На что угодно!
– Если я тебя напугаю, то ты встанешь на четвереньки и будешь лаять, – предложил Омирбек.
– А если не сумеешь напугать, то собакой будешь ты!
– Хорошо, – согласился Омирбек.
Прошло несколько дней, о споре все ребята уже позабыли. Все, кроме Омирбека.
Омирбек утащил у родичей из юрты старую шкуру коровы, раскрасил ее так, словно это была шкура тигра, и вместе с другими мальчишками забрался в густые заросли тугаев, через которые проходила дорога.
Ждать пришлось долго. Наконец послышался свист – это Досназар шел домой с реки.
Омирбеку накинули шкуру на плечи, и он на четвереньках двинулся к дороге.
Когда хвастун поравнялся с засадой, то Омирбек зарычал как можно грознее.
Досназар увидел среди тугаев полосатый бок тигра, взвизгнул, подскочил, хотел бежать, но от испуга его ноги подкосились, и он упал в дорожную пыль.
Ребята от восторга заулюлюкали, засвистели, выскочили из тугаев.
Открыв глаза, хвастун увидел Омирбека, размалеванную шкуру коровы и все понял.
– Ну, как? – спросил Омирбек. – Так ты ничего не боишься?
– Но разве я просил тебя так меня пугать? – сказал Досназар. – Я же умереть мог!
– Сначала полай по-собачьи, – сказал Омирбек, – а уж потом умирай. Долги нужно отдавать при жизни!
Мать Омирбека так верила в могущество аллаха, что целые дни с утра до вечера только и делала, что взывала к нему.
Омирбек много раз пытался уговорить мать поменьше обращаться ко всемогущему, а побольше надеяться на себя. Но на нее это не производило никакого впечатления.
Долго думал Омирбек, как отбить у матери охоту к беспрестанному повторению «аллах, о аллах, э-э аллах, у аллах…». И наконец придумал.
Утром он окликнул мать.
– Чего тебе? – спросила она.
Омирбек промолчал. Мать поворчала-поворчала – видно, решила, что ей послышалось – и занялась своими делами.
А он снова ее окликнул, уже погромче.
– Чего тебе? – снова спросила мать.
Омирбек молчал.
– Тьфу! – беззлобно сплюнула мать.
Тогда он опять позвал ее.
Мать рассердилась:
– Делать тебе нечего, безобразник! Зачем меня зовешь? Покоя моего не жалеешь!
– Вот, мама, как получается, – рассмеялся Омирбек. – Я тебя только три раза позвал, а ты уже ругаешься! А ведь ты зовешь аллаха целый день. Что если он на тебя в конце концов рассердится? А? И нашлет на нашу юрту беду?