Ангел быстрого реагирования
Шрифт:
Нападающие не спешили, ждали ночи. Не стоит рисковать подданными: всё-таки у Бочека славный меч и арбалет, всегда бьющий точно в цель. Поджог тоже не входил в их планы — в доме могли находиться ценные вещи! Да и красавицу-жену терять не стоило: сын Маркварта женился бы на русоволосой вдове.
— Мы можем уйти, трусливо скрыться, но лучше бы тебе остаться в пещере, чем быть супругой мужчины без чести и дома,— размышлял Бочек,— и некому нас спасти...
— Я принесла с собой проклятье,— сказала Пршедслава,— не помогло даже то, что я обошла дом с факелом, зажжённым не огнивом, а от трения дерева.
— А ты ожидаешь чего-то другого? — ответил Бочек и, нежно коснувшись лица жены, вышел из дому.
В этот момент его обогнал серый хищник, промелькнув, словно дым, он перемахнул через частокол и слился с сумерками, которые саваном опускались на крепость.
Когда исчезли последние тени, нападающие пошли в атаку.
Посреди леса, в ущелье из песчаника, там, где топи похожи на зелёное отражение вечности, человеческим голосом завыла рыжая волчица.
— Покровительница, матушка! Великая, сжалься! Спаси того, кого я люблю!
— Здравствуй, доченька! — отвечала Госпожа Ветров, выступая из завесы сумерек. Она откинула с лица прозрачные волосы и улыбнулась.— Я здесь, чтобы помочь тебе.
Пршедслава поклонилась по-волчьи — низко опустив шею, очаровательно помахивая пушистым хвостом.
— Могла бы ты смести нападающих порывом ветра, матушка? — осторожно спросила она.
Госпожа Ветров задумчиво покачала головой.
— Во времена старых богов — конечно. Но теперь я подчиняюсь христианскому Богу, который мне этого не позволит. Однако я могу помочь твоему мужу избавиться от врагов самому.
Она подняла руку, похожую на воробьиную лапку, оторвала веточку папоротника и хлестнула ею в сером воздухе ранней ночи.
Хромой слуга погиб при первой же атаке, не выпуская окровавленное копье из правой руки. Перед Бочеком мелькало лезвие, он чувствовал жгучий холод ударов и видел, как сужается круг нападающих, похожих на полночных призраков.
— Я умру,— невольно говорил он сам себе в коротких промежутках между ударами оружия и криками воинов,— а она вернётся домой...
Его сердце сжалось в какой-то странной неге, а тело обожгло пламя. Он слышал, как хрустят его ноги и руки, чувствовал, как вскипают внутренности, а глаза застилает кровавая мгла. Он упал на холодную землю, за доли секунды услышав сотни звуков и почувствовав тысячи запахов.
Бочек пошевелился — и мощная сила подняла его тело, оно вдруг обрело лёгкость и подвижность. Хозяин крепости заревел и рванулся всем телом: в лапах, размером с седло, блеснули лезвия когтей. Он ворвался в круг одеревеневших от ужаса врагов, словно волк в стадо овечек. Он валил их на землю, лапами встречая удары, трепал, как кошка пойманную мышь, а потом безжалостно отбрасывал прочь. Однако Бочек не преследовал ни тех, кто убегал на своих ногах, ни тех, кто пытался скрыться на лошадях, которые разбегались, испугавшись запаха и рычания ужасающего льва, в которого превратился Бочек.
Он остался один на поле битвы... Кто мог — сбежал, остальные жертвы неподвижно замерли на земле. Сломанные ворота крепости скрипели на ночном ветру. Бочек рассеянно свернулся в клубок и заворчал. В мерцании звёзд можно было различить его новое лицо, покрытое шерстью, с жёлтыми дикими глазами, с выступающими, как меч, клыками, с богатой гривой огромного льва. В отчаянии он поднялся и безутешно зарычал.
Маркварт успокаивал своего испуганного коня. В ночном воздухе нарастал странный шум, будто надвигалось наводнение. Хозяин Хлума недоумённо пожал плечами. Сейчас он не мог задерживаться. Судя по времени, уже всё должно быть закончено, и ничто больше не будет угрожать его сыновьям и ему самому. Но Маркварту хотелось убедиться в успехе своими глазами.
— Вперёд, кляча! — рявкнул он.— Даже если бы тут стояла проклятая Мать Ветров, едем дальше!
Жеребец заржал от страха, встал на дыбы и сбросил хозяина на траву. Когда топот копыт затих, потрясённый Маркварт осмотрелся. Но лучше бы он этого не делал...
Высокая, бледная, переливающаяся фигура, безумная и ужасающая, прекрасная и нереальная, возникла перед ним. Её волосы развевались на ветру, словно сухая трава, гонимая внезапно начавшейся метелью. У ног её стояли четверо волков с белыми светящимися глазами, похожими на блуждающие огоньки над болотом.
— Око за око,— медленно произнесла Госпожа Ветров.— Один образ может смениться другим — таков закон волшебства.
Порыв ветра, и Маркварт, хозяин Хлума, коротко и звонко залаял. Его красный шершавый язык заплетался. Меньше чем за минуту его ноги обтянулись мягкой кожей, а крутые бока чудовища — не то собаки, не то свиньи, покрытые косматой шерстью,— поднимались от частого хриплого дыхания.
Волки завиляли хвостами, как собаки, когда им весело. Они приготовились и, выскочив вперёд, начали весёлую и продолжительную охоту на зверя!
В это же время во дворе небольшой крепости молодой мужчина очнулся от тягостного сумбурного сна. Ветер дотронулся до его плеча, оставив на нём что-то лёгкое, как паутина, как нежнейшая пряжа... Если бы светило солнце, Бочек увидел бы, что это прядь русых волос...
Франтишка Вербенска
Далёкое богатство
В 1566 году турки захватили крепость Сигет, и все землевладельцы и дворяне, имеющие гербы, вынуждены были отступить в Венгрию.
Господин Бальцар Гиршпергар из Кинигсхейна был болезненным человеком, к тому же костлявым и тощим, как сосновая ветка. Поэтому он любил блестящие вещи с мягкими контурами и округлыми формами: свою супругу Маркету, коня с высокой грудью и широким задом, круглые монеты, которые приятно держать в руке и звон которых напоминал ему пение ангелов, золотые бока кувшинов тонкой чеканки, украшенных бирюзой и рубинами, привезённых из турецкого похода. А вот из похода на Пруссию он привёз только пошатнувшееся здоровье и рану в области колена. Со временем сустав окостенел и теперь вызывал хромоту при ходьбе и боли при смене погоды.