Ангел-хранитель. Брат и сестра
Шрифт:
– Странно… Я, конечно, редко приезжал в гости, но помню Надюшку как очень общительного открытого ребенка, – удивился Никита.
– Мы решили, что ее закрытость – это такая адаптация к школе, переходный какой-то момент, – добавила бабушка.
– Ну, что теперь с этим делать? – вдруг выдал папа Никиты.
– Давайте я с ней поговорю, как нейтральное лицо, – предложила Маша.
– Нет, лучше я поговорю, – заявил Никита. – Вы не переживайте тут, разберемся.
Оставив родных за столом в смущенном недоумении, Никита направился вслед за Надей.
–
– Заходи, – раздались всхлипы из-за спинки кресла, в котором комочком сжалась Надюшка.
Никита невольно улыбнулся, вспомнив, как сам много раз точно также сидел печальный, прижав колени к груди, в этом уже потертом местами кресле.
– Да, изменилась, конечно, моя комната… Стены сама розовые захотела? – начал издалека брат.
– Я еще маленькая была, когда красили, – отозвалась сестра. – Сейчас бы желтые выбрала… Солнечные…
– Поговорим? – спросил осторожно Никита, присаживаясь на стул у компьютерного стола.
– О чем?
– Ну, мне показалось, что у тебя какие-то проблемы, о которых ты почему-то не говорила родителям. Может, мне расскажешь, как старшему брату?
– Да ты меня еще меньше, чем родители знаешь, – ухмыльнулась в ответ Надя.
– Это правда. Я уехал учиться в Москву, когда тебе один годик был, и приезжал не часто, когда ты росла, поэтому общались мы мало. Но теперь-то есть возможность наверстывать упущенное! – Никита пытался показать свое дружелюбие и готовность помочь. – Что там в школе не заладилось? Кто-то обижает?
– Никто меня не обижает, – буркнула в ответ Надя. – Это я всех обижаю…
– Это как же? – удивился Никита.
– Правду говорю…
– Так, это же хорошо – говорить правду, – совсем растерялся брат. – Как это может обижать?
– Как – как?! Ну вот, например: меня посадили за парту с одной девочкой, начали общаться, все хорошо, а потом она начинает мне про других одноклассников всякие гадости говорить, что, мол, этот дурак, этот врун, этот чокнутый. Я сказала, что нельзя так людей обзывать, это грех, она тогда перестала со мной дружить и про меня стала ерунду другим рассказывать. Потом с Таней хотела дружить, рассказала ей про то, что одноклассники за её спиной говорят, так она мне не поверила! Решила, что я всё придумала, чтобы она с другими девочками не дружила, только со мной! А я просто правду сказала! Понимаешь? Теперь я в классе вообще никому ничего не говорю!
– Да уж, дела… – протянул Никита, не зная, что тут можно посоветовать сестре.
– А у тебя у самого-то друзья есть? Кроме Маши, конечно: она не в счёт, – вдруг поинтересовалась Надя.
– Есть, конечно…
– Настоящие? Чтоб вот друг за друга горой и не ссориться? – продолжала допытывать брата младшая сестра.
– Такой только один, ну, кроме Маши, – ответил Никита. – Его зовут Федор. Мы в академии познакомились и до сих пор дружим. Не помню, чтобы мы хоть раз поссорились с ним, а вот выручали друг друга не раз.
– И ты ему все время только правду говоришь? Даже если она неприятная? – не унималась Надя.
– Всегда правду, – подтвердил Никита. – Конечно, есть такие вопросы у людей, в которые даже друзьям влезать нехорошо, если не просят. Поэтому тут могу сказать одно: где Федор мое мнение спрашивал, я его ему честно говорил.
–Да-а? – Надя задумалась ненадолго, а потом снова спросила: – А в школе у тебя такой друг был?
– Ммм, нет, в школе такого друга не было… – подумав, ответил Никита. – Хотя… Друг был, но не человек…
– Собака? – вдруг заинтересованно подпрыгнула в кресле Надя. – Я тоже так люблю собак, да и кошек люблю! Но мама против домашних животных, у нее же аллергия…
– Нет, не собака. Ангел, – Никита выдержал паузу, пытаясь понять реакцию сестренки на его ответ, и добавил: – Ангел-хранитель.
– А-а-а, ясно, – разочарованно протянула Надя, снова раскисая телом в кресле. – Это мне бабушка уже рассказывала: есть у каждого крещеного человека хранитель небесный, только он невидимый. И как же с ним дружить?
– Такая дружба – настоящее чудо. Когда мне было тринадцать, Господь сподобил меня познакомиться с моим ангелом-хранителем, причем еще до того, как он стал моим хранителем. Но это долгая история.
– Расскажи! – воодушевилась Надя.
Но тут в комнату заглянула мама:
– Солнышки мои, у вас все хорошо? Никита, там родители Маши домой засобирались, пойдешь проводить?
– Да, конечно, мама, – отозвался сын. – Надюш, у нас впереди еще куча времени на общение, так что я обязательно расскажу тебе историю об ангеле, но попозже.
– Ладно, – согласилась повеселевшая Надя.
В коридоре тем временем Маша обнимала своих родителей, собравшихся покинуть гостеприимный дом Семеновых.
– Ой, спасибо, вам, дорогие Аня и Саша, что нашли место в доме для наших детей, а то у нас с Василием изба, сами знаете, небольшая, – благодарила сватов мама Маши. – Но и такой своей рады после пожара.
– Да мы бы в любом случае настаивали, чтобы у нас дети жили! Да, Саша? – отозвалась хозяйка. – Ира, Вы приходите к нам с Василием без стеснения! И сегодня вы что-то рано собрались уходить! Посидели бы еще, с детьми пообщались.
– Пойдем мы: детям отдыхать надо. Еще раз спасибо за хлеб, за соль.
– С Богом! Звоните!
Проводив гостей до калитки, домочадцы разошлись каждый по своим делам: бабушка с мамой убирать со стола, отец отправился в гараж к автомобилю, а Никита с Машей стали обустраиваться на новом месте жительства, временном, конечно, но никто не знал насколько.
Глава 2. Дела семейные
В кабинете директора школы, которую Никита с Машей окончили, как им казалось, буквально вчера, молодые супруги Семеновы пытались перестроиться на теперь уже рабочие отношения с новым начальством.