Ангел смерти
Шрифт:
9
Милицейский автомобиль остановился у полуразрушенного завода, некогда выпускавшего облицовочный кирпич.
– Прям декорации для голливудских ужастиков, – произнес выходящий из машины Вадим.
Он закрыл дверь и проследовал к ржавым металлическим воротам, потянув за одну их часть. Ворота со скрипом поддались. Вадим пошел к зданию с выбитыми стеклами, поправляя воротник плаща.
– Что ж за погодка? – выругался Вадим, взглянув на серое небо, увешанное тяжелыми дождевыми тучами.
Он прошел по осколкам стекла
– Вадим, сюда!
Он взглянул наверх адской железной дороги, где увидел Дениса Уварова, эксперта-криминалиста, и проследовал к другу. Взору Козырева открылась устрашающая картина. Рельсы обрамлены кровью, лицо жертвы застыло в ужасающей предсмертной гримасе, зафиксировав момент острейшей боли.
– Вот такие нынче пошли убийства, – произнес Уваров.
– Убийство, мой друг, сумбурное хаотичное «мероприятие», направленное на сохранение жизни себе любимому. Нередко убивающие сами напуганы наравне с жертвой, но при этом их подгоняет чувство самосохранения. Здесь же мы видим чистой воды казнь, заранее спланированную и приведенную в исполнение точно в срок. – Вадим помедлил, увидев разорванный канат. – А это что?
– Не трогай место разрыва, там кислота. На вагонетке такой же обрывок каната. Складывается ощущение, что канат связывал вагонетку со стеной, не давая ей какое-то время двигаться вниз.
– «Ожидание смерти хуже самой смерти», – эти слова сами всплыли в голове Вадима. – Все сходится – это казнь. С помощью этого нехитрого приспособления наш палач отодвигал смерть жертвы, получая при этом непонятное демоническое удовольствие от агонии приговоренного.
– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Уваров.
– Пока не знаю, – задумчиво пробурчал Вадим, – зафиксируйте здесь все. Позже я внимательно изучу все материалы.
Он спустился по лестнице вниз и направился к выходу.
10
Андрей вскочил на кровати, едва сдерживая крик. Он осмотрелся, все правильно, место положения: своя комната. Жутов спустил ноги с кровати, по телу бежал обжигающе холодный пот, напоминая об ужасе увиденного сна.
В дверь постучали. Это заставило Андрея опомниться. Спустя мгновение в комнату вошел Козырев.
– Привет.
– Привет, Вадим! Что привело тебя в столь ранний час.
– Был рядом, дай, думаю, зайду, проведаю старого друга. Как ты?
– Нормально. Правда, сон приснился не хороший. Видел, как умирает какой-то парнишка, вот только лица было не разглядеть. При этом я чувствовал его боль.
На секунду в комнате воцарилось молчание, каждый из собеседников думал о своем. Вадим приметил у стены стул и, собираясь с мыслями, сел.
– Сегодня ночью убили Ивана Лодочкина. Ну, ты помнишь, одного из тех, кто повинен в смерти Алены.
– Как убили? – спросил замерший Андрей
– Его разорвало на части. Больше это напоминало казнь. Так вот, человек, осуществивший казнь, дал ему возможность помучиться перед смертью. Ты об этом ничего не знаешь?
– Хочешь сказать, что я подозреваемый? – бросил разъяренный Андрей.
– Нет, что ты, – в голосе Козырева отчетливо читался сарказм, – но у тебя хороший мотив, а возможно, ты что-то слышал.
– Почему-то твоя речь мне кажется немного не логичной. Говори уж прямо: либо ты меня подозреваешь, либо нет.
Вадим почувствовал себя неловко из-за спекуляций по поводу смерти Алены. Работа следователя окончательно превратила его в животное, для которого любой человек – потенциальный подозреваемый. Козырев извинился и, попрощавшись с другом, вышел из комнаты. За пределами храма он нервно закурил и окинул взглядом православное строение.
– Что будет дальше? Как же хочется ошибиться! – произнес Козырев и выбросил недокуренную сигарету.
На рабочем столе Вадима уже давно лежала папка с документами с места преступления. Он пытался вычислить что-нибудь знакомое, какую-нибудь не значительную мелочь.
– Никаких следов убийцы, пардон, палача, – произнес Уваров.
От взгляда Козырева Денису поплохело. Он уже не радовался своей не удавшейся шутке.
– Будто убийцы и вовсе не было, – продолжил Денис, – чертовщина какая-то.
11
Каждую субботу в ночном клубе «Дьюк» собиралась вся золотая молодежь. Вот и сегодня у барной стойки и на танцполе не было свободных мест. Девушки в кричаще коротких юбках, разогретые алкоголем, оттачивали мастерство обольщения на заранее выбранных экземплярах мужского пола. Парни, в свою очередь, скользили взглядами по манящим изгибам девичьих тел, мысленно раздевая их и предаваясь любовным утехам. Люди в танце, из-за легких, едва уловимых поглаживаний, больше походили на животных во время брачных игр. Полумрак добавлял интима, и некоторые парочки буквально забывали о приличиях. Сквозь толпу беснующихся пробирался Иван Зорин, тут и там собирая томные, иногда даже псевдолюбовные взгляды разгоряченных девиц. Оставив позади шум и хаос вечеринки, Иван принялся натягивать на себя верхнюю одежду. Этот процесс занял времени много больше, нежели планировалось. Один из рукавов пальто предательски ускользал от руки.
– Что за бабы пошли, – размышлял он, – стоит только почувствовать вкус денег, сразу превращаются в хищниц, словно акулы, чувствуя кровь! А как же любовь?
Неосторожный вопрос повис в воздухе, рассмешив Ивана. О чем это он? Для него девушки просто машины для секса, не более. Поймав, наконец, злополучный рукав, раздосадованный, но все, же гордый своим умозаключением о женщинах, он застегнул свое черное пальто на все пуговицы и покинул стены клуба.
На свежем воздухе не стало лучше, выпитое в клубе спиртное попросилось наружу. Оперевшись о стену дома, Иван изверг из себя продукты жизнедеятельности, изрядно сдобрив ими тротуар. Закончив, он выпрямился, вытер рот рукавом и, недовольно отмахнувшись от неодобрительных взглядов прохожих, продолжил путь.