Ангел
Шрифт:
— Эге! — прогремел бас Макгрегора. — Это верно. Он как раз был здесь вчера вечером, когда мы бросали жребий, кому лететь первому.
— Ирвинг был здесь вчера вечером? — постарался я уточнить.
— Конечно, — кивнул Крэмер. — Оставался на ночь. Хотел поговорить со мной по делу, но мы так и не подошли к этому. Но чтобы Ирвинг подключил к мине часовое устройство! — Он медленно покачал головой. — Это просто смешно. Филип из тех, что впадают в истерику, если порежутся во время бритья.
— Не преувеличивай, Митч, — сухо одернула его жена. — Я согласна,
— Только когда дело касается рыжеволосых женщин, — тихо промурлыкала Эйнджел.
Голова Салли Крэмер резко дернулась в сторону блондинки, как если бы кукловод вдруг натянул веревочку.
— Что ты хочешь сказать своей глупой остротой? — прошипела она.
— Дорогая, — Эйнджел небрежно повела плечом, — я только подумала о вчерашнем вечере. Когда к полуночи ребята напились вдрызг, я выходила немного подышать. Вы с Ирвингом были так поглощены друг другом там, в темноте, что я не решилась вас побеспокоить. Но мне показалось, что он очень нервничал, говорил, что Митч может выйти на террасу в поисках тебя. Я могла бы избавить его от тревоги, — именно тогда Митч никуда не мог выйти, во всяком случае без посторонней помощи, — но подумала, что вам не понравится, если я нарушу ваше уединение.
В следующую секунду все одновременно закричали друг на друга.
— Ты просто грязная, лживая… — завизжала Салли Крэмер.
— Что, к черту, происходит? — грозно прогудел Крэмер.
— Эйнджел, — взревел Макгрегор, — попридержала бы ты свой длинный язык!
— Господи! — простонал Форд, ни к кому не обращаясь. — Теперь грязь польется потоком.., и это сегодня, в такой день, когда…
Дверь на террасу с пронзительным скрипом распахнулась, и они все сразу замолчали — так же внезапно, как до этого одновременно подняли жуткий крик. Наступившая тишина составила разительный контраст с царившим секундой раньше бедламом.
На террасу вошел Клиф Уайт и, минуя Полника, заковылял по направлению ко мне, с шумом волоча левую ногу.
— Лейтенант, — грубым голосом прогудел он, — думаю, вам нужно кое-что знать.
— Например? — насторожился я.
— Например, о прошлой ночи. Было где-то около двух, и я не мог уснуть из-за шума, который они здесь подняли, — сказал он, не отводя от меня взгляда и намеренно игнорируя остальных, напряженно смотрящих на него. — Тогда я вышел на воздух и как раз увидел двоих людей, выходящих из ангара, — мужчину и женщину. А сегодня утром на полу в ангаре нашел вот это.
Уайт протянул мне маленькую золотую брошь в форме летящего гуся. Я повертел его в ладони, чувствуя, что злоба механика направлена не на меня лично.
— Почему вы не сказали мне об этом раньше, Клиф? — спросил я, — Час назад, когда я только что пришел и разговаривал с вами на улице?
— Я думал это приберечь, — просто ответил он. — Если бы вы оказались обычным паршивым копом и прицепились бы ко мне, потому что маленького человека проще всего обвинить и запутать, начали бы меня слишком донимать, тогда я заставил бы вас выглядеть полным дураком. Понятно?
— Почему же вы изменили свое решение? Клиф пожал плечами:
— Вы не стали сразу ко мне цепляться, как я ожидал. Мне даже показалось, что я вам чем-то обязан, лейтенант. Не очень, но все-таки.
— Вы узнали этих мужчину и женщину?
— Было слишком темно. — Он медленно покачал головой. — Я видел только их силуэты, больше ничего.
Я бросил золотого гуся на низкий круглый стол, и все молча уставились на него, как будто ожидая, что в любой момент он предъявит официальное обвинение.
— Кто-нибудь узнает эту брошь? — поинтересовался я.
— Ну, разумеется, — хрипло откликнулась Эйнджел. — Она моя. Ребята с их уникальным, но идиотским чувством юмора подарили мне ее несколько недель назад, еще сказали, что эта вещица — единственное, чего мне не хватает, чтобы иметь настоящие крылышки, как у ангела.
— Как Клиф мог найти ее в ангаре этим утром? — задал я следующий вопрос.
— Потому что, видимо, я обронила ее там прошлой ночью, — невозмутимо пояснила Эйнджел.
— Так это вас он видел прошлой ночью выходящей из ангара вместе с мужчиной?
— Да. — Она дерзко мне улыбнулась. — Но не радуйтесь, лейтенант, у меня несокрушимое алиби.
— То есть?
— Это значит, что я была в ангаре вместе с предполагаемой жертвой убийства, и мы были.., как бы это сказать.., достаточно близко друг от друга, чтобы можно было подумать, что это я установила в самолете ту проклятую бомбу!
Лицо Крэмера приобрело зеленоватый оттенок. Было ясно, что он готов провалиться на месте или вознестись на небо, все равно, — лишь бы не находиться здесь, рядом со своей женой. Напротив, лицо Салли Крэмер налилось кровью, и она устремила убийственный взгляд на безмятежную Эйнджел.
— Что скажете? — обратился я к Крэмеру. — Это правда?
— Да, полагаю, да, — с трудом пролепетал он. — Но в этом не было ничего такого, мы просто вышли подышать воздухом, понимаете? Взглянуть на самолет, вот и все. Мы совсем недолго были внутри ангара, не больше…
— Полчаса, по-моему, — помогла ему Эйнджел с насмешкой в голосе.
Для Салли Крэмер это было уже слишком. Мгновенно вскочив на ноги, она перегнулась через стол и широко замахнулась правой рукой. Раздался всем знакомый звук пистолетного выстрела, когда ее раскрытая ладонь соприкоснулась с щекой Эйнджел.
— Ах ты, подлая дворняжка! — истерично завопила Салли. — Убирайся вон из моего дома и не смей больше показывать здесь свою грязную морду!
— Успокойся! — яростно заорал Крэмер, затем схватил жену за плечи и с силой толкнул ее на стул. — Что с тобой происходит? Ты что, голову потеряла или еще хуже?
— Еще хуже, — спокойно ледяным тоном проговорила Эйнджел.
Клиф Уайт громко покашлял:
— Я вам нужен еще, лейтенант?
— Нет, сейчас нет, — рассеянно ответил я. — И благодарю вас за информацию, Клиф.