Ангел
Шрифт:
– А я чувствую, здесь пахнет большими деньгами, - Семёнов помолчал и вдруг прищурившись, спросил, - Сергей Дмитриевич, поможете мне в одном деле?
– Конечно, если по силам.
– Тут у нас, висяк двухлетний, а Вы грозились, можете нарисовать человека по голосу, - улыбнулся, - хотелось бы проверить, может правду говорите?
– Ладно, давайте.
– Только, реальней, пожалуйста, у нас криминалисты не верят в потоки подсознательного.
– А это уж, как получится.
Семенов втыкает флэшку в ноутбук, включает запись, я прикрываю глаза и завис остриём карандаша над листком бумаги, слушаю: "Корешок, дело уже на мази". И вздрогнул, перед глазами всплыли дискретные картинки как бутылка в моей руке несется к голове Пушка со всей силы заложенного импульса.
– Могу даже не рисовать! Это - Пушок.
– Мы итак знаем, следили
– Поставил запись заново.
""Корешок, дело уже на мази, гони бабки" И второй голос сиплый, простуженный: "Оставьте товар, на нашем месте, там и найдете свои деньги" И Пушок: "Мы погорячились, немного, кролик обделался. Теперь нам сваливать надо, поэтому, гонорар удваивается". " Если погорячились, то это ваша проблема, мне подснежник не нужен был, получите сколько оговаривали". "Что ты жлобишься, фраер? Потом отработаем, без базара" "Сказано - нет".
Меня пробило, пошел поток картинок, спешно делаю наброски, успеть бы пока не погасли, как и начались. Рисую бородатого, плюгавого мужичка, держащего икону перед собой на вытянутых руках, я даже вижу саму икону, какой-то?чудотворец, которых сполна в сонме религиозных святош и их пачками рисуют на иконах, чтобы потом молиться и подражать. Пушок держит нож с острия которого капает кровь. И больше ничего, хриплый голос не дается мне, никаких ассоциаций кроме руки, держащей те же поводки кукловода они привязаны к бородатому, иконе и Пушку. Всё. Потух. Не могу дальше. Ни лица, ни даже животного-тотемного знака этого кукловода.
– М-да, - озадачено поскреб подбородок Семёнов, - всё верно, украдена икона чудотворца Николая пятнадцатого века, коллекционера пырнули ножом. Только мы не были уверены, кто убил, сам?Пушок или Зеленый. Но у меня были подозрения и теперь убедился, что Ваш кукловод связан с ними. Если конечно, это не перегибы вашего воображения. Но по логике, все правильно, тот кто заказал кражу иконы, мог заказать и Вас. Есть какие-нибудь идеи?
– Нет. Но хотелось бы найти кукловода, чтоб плюнуть в рожу.
– Хорошо, спасибо. Возвращайтесь в камеру, а я еще поработаю над этим.
Вот только сейчас проникся и пришел в ужас, насколько рисковал тогда и как близко стояла смерть, Пушок с Зелёным отморозки, пырнут ножом за здорово живешь и даже ни разу не расстроятся "погорячились немного".
Когда пришел сержант за мной, лейтенант, пожимая мне руку, сказал:
– Цены, себе не знаете, Сергей Дмитриевич. Вам бы у нас работать экспертом, криминалистом. Вы нарисовали коллекционера, будто знали его лично. И как? С чужих слов, с одной фразы? Не понимаю.
А я понимаю? Даже не представляю, откуда у меня это взялось, раньше не замечал даже, могу и могу. А еще, эти дискретные картинки, будто из?замедленной съёмки выхватываю нужный момент, чтобы выбрать лучший снимок и потом нарисовать. Просто, никогда и не было повода всё это применять, думал - блажь, не стоит внимания.
Возвращаться в камеру не охота, но куда ты денешься из подводной лодки? Иду по лабиринтам Миноса, сопровождаемый сержантом и напряженно думаю. Марина не кукловод, теперь точно известно. Кукловод - мой босс. И тембр голоса на записи?очень похож, жаль, что он был простужен, когда разговаривал, не узнать, как ни старайся. Я в фирме работаю два года, именно в эту эпоху и прикончили того коллекционера. Болел ли шеф в то время? Да разве вспомнишь? Я же не супер-эвм, чтобы такой давности запомнить ничем не примечательное явление. Немного обескураживало, что шеф не подходит к роли кукловода, ни речью не выдался, ни мозгами. Кельветикой писать высокопарные доносы? Не по Сеньке шапка! ?Ему бы братуликом?состояться и пальцы веером крючить, а речь в доносе была очень интеллигентная, речь пастора или посла развитой страны. Такая, небольшая не состыковка и рушила полную уверенность, хоть теория очень красивая. Но он де мог Марине поручить писать, не так ли? Отсюда и лиса выплыла, добровольная марионетка на побегушках?у боса, а босс сильно обижен на меня, что раскусил его финт с рабством и ушел с фирмы, вот тебе и месть налицо, плюс, все шахматные перемещения Марины. Защищать меня вздумала? Как бы не так! Потопит как японский крейсер одной торпедой. А торпеда - девственность Светы. Дурак. Тупица, надо было не подавать эту идею ей, а тихонько Семенову сказать, да и Семёнов сам бы это сделал согласно протоколов следствия. Если выяснится, что Света не девственница, то сразу будет понятно - кто враг, но меня, проверка такой ценой не устраивает.
Меня морозит, чувствую себя гадко, будто глистов жрал на спор, и обидно, что и спор-то не выиграл, стошнило?в самый разгар поедания скользкого и противного солитёра. Вот в таком состоянии меня и привели в камеру. Иду к своей койке-шконке, автоматически поддерживая свой статус Тёмного, молча корчу губы в презрительной полу-ухмылке. Кота в камере нет, на допросе ещё. ?Ну, хоть это хорошо, не будет атаковать с новой силой и предлагать сотрудничество. Вся бандитская братия, ценя момент, валяется и нежится в постелях. Вялый махнул мне рукой как закадычному другу. Так кто ж ему ответит взаимностью? Темный дракон дружбы с шестерками не водит.
Валюсь тоже на шконку. Буду рисовать, да так, как в последний раз. Возможно, это и есть мои последние дни, когда могу творить, потом лопату всучат и черпать жидкую глину из котлована под проливным дождем, где-нибудь на стройке века. Рисую. Картина будет называться "Свободный человек". ?Стоит человек, я, перед деревянной дверью с множеством окошек из стекла. Если хорошо присмотреться, то похоже на решетку тюрьмы. А за окошками, горы, цветы, деревья и небо чистое, чистое, прозрачная дымка вдали. В отражении маленьких окошек просматривается суровое лицо человека, познавшего нечто, что только догадываться через что он прошел. Глаза в слабом, неявном отражении блестят холодной сталью и рот перекошен в ухмылке негодяя, а может и сурового воина, на усмотрение зрителя и на ржавом гвозде, вбитом наспех и неумело в бетонную стену, от чего гвоздь скривился, едва держится в стене, висит вязанка ключей, разных, от отмычек, до дорогих витиеватых с вензелями, но самое главное, замочная скважина, которая не подходит ни под один из ключей в вязанке.
Привели с допроса Кота, он вошел мрачный и злой как курильщик, оставшийся без сигарет на ночь. А у него-то что за проблемы? Четыре ходки за спиной - это уже должно стать привычкой, пятая, считай к себе домой возвращается, всё равно ведь царь, на свободе поди никто так не ценит как здесь.
Но похоже, проблема не в этом. Взгляд, адресованный мне, мне не понравился. Смотрит как на того, опущенного у параши. Стоп, стоп, стоп. Чем заслужил такое отношение Темный? Мгновенно сработал сторожевой сенсор и локатор на мозжечке заработал на полную мощность. Смотреть могу только затылком и ухом, сделал вид, что увлечен рисованием и ничего подозрительного не заметил. Кот, неслышной походкой, прошелся по камере, от чего все, даже кто дрых похрапывая, зашевелились, поднимаясь с лёжки будто тюлени, уселись на койках. Кроме меня. Не пристало Тёмному дракону прогибаться перед Котом. Пока Кот дефилировал по кубрику я напряженно следил за ним всей своей кожей и лихорадочно анализировал его настроение. Если из-за меня, то, однозначно кто-то из караула или следователей проболтался о причине моего заточения, и памятуя наставления Семенова, у меня начнется очень безрадостная жизнь. Но даже вдруг, нет, и моя личная персона Коту до лампочки, всё равно нужно быть начеку. На ком срывают зло короли? Правильно, на наглых типах, кого нужно поставить на место в назидание потомкам, чтоб не повадно было рыпаться в поисках призрачных свобод. Я же, сейчас как тот, ржавый гвоздь в начищенном до блеска паркете, для его авторитета. Набегавшись в негодовании по кубрику, Кот уселся на свою шконку-трон:
– Кот?
– участливо спрашивает Вялый, а я напрягаю слух и всё внимание.
– Пидор, - процедил сквозь зубы Кот, и я понимаю, что это страшное и обидное резюме относится ко мне. Чувствую кожей вибрацию ненавидящего взгляда.
Я не должен реагировать, повернуться - признать свою вину и мое место будет рядом с опущенными у параши, навсегда, даже не взирая на то, что в высоком статусе был бы гораздо полезнее Коту. Битве быть, нужно приготовиться. Кот сейчас решает важную задачу, натравить шестерок или исполнить приговор лично, но мой статус и легенда безжалостного убийцы настолько высоки, что шестерки даже не дернутся, значит должен сам. Нужно только угадать момент, когда он нападет. Мне страшно, но, наверное, я смогу победить, если смог Пушка с Зеленым, тем более рисовал его тотем и почти уверен, что знаю главный секрет и стиль боя Кота.