Ангельская ярость
Шрифт:
Лезть туда я не стала – не хватало еще впилиться в ближайшее дерево своим не шибко умным лбом. Просто следовала сверху, поддерживая тонкую связь между нами – между магом и его творением.
Через пять минут недалеко впереди лес ярко засиял белым светом, а в небо взметнулась алая звездочка, оставляя после себя дымный след.
– Нашли! – радостно выдохнула Флара.
Я согласно кивнула и, сложив крылья, устремилась к земле. И когда казалось, что вот-вот я обломаю крылья о ветки, а после и сама расшибусь насмерть, используя телекинез я раздвинула опасную преграду и во всю ширь распростерла крылья, тем самым
Сложив крылья за спиной, но не убирая их, я осмотрелась. Метрах в пяти от нас стоял искомый объект. По крайней мере, я так предположила, рассматривая крупноватого для гнома индивида с лысой головой и длиннющей белой бородой. Одет он был в легкие кожаные доспехи, а в руках сжимал массивный боевой молот. Небольшие, глубоко посаженные серые глаза подслеповато щурились, но в то же время внимательно следили за нами – видимо, все-таки заклинание хорошенько его ослепило.
Короче говоря, перед нами был классический представитель гномьего племени. Только очень старый и со смуглой кожей, потемневшей от постоянного нахождения рядом с жарким пламенем печи кузнеца.
Я со всем почтением поклонилась ему:
– Мастер Торий, если не ошибаюсь?
Несколько секунд он продолжал неподвижно стоять, рассматривая нас, потом буркнул «Не длинноухие и то уже хорошо» и оперся на свой молот.
– Мастером меня уже давно не кличут… – пожевал он губами. – А вы кто такие? И зачем это светопреставление устроили…
– Меня зовут Алекс, а это Флара. И мы хотим попросить вас о помощи. За тем и засветку сделали – чтобы вас поскорее найти…
– Что, тоже за легендарным оружием приперлись? – мрачно буркнул он.
– Нет, – покачала я головой. – Легендарное оружие – это для героев. А нам просто нужно последнее оружие, откованное вами в жизни. Оружие, в которое вы вложите часть своей души. Оружие, которому будет никакой противник не страшен… Но далеко не легендарное – ведь оно годно лишь против одного противника…
– Почему я должен это делать? – скептически откликнулся гном. – И с чего ты взяла, что я умираю?
– Все очень просто – жить вам осталось не более двух месяцев, – ответила я, рассматривая его порванную в клочья ауру. – Уж поверьте, мне это видно достаточно хорошо… Вы и так слишком долго продержались в этом ядовитом для вас мире. Вы ведь помните еще те времена, когда любое оружие, выходящие из-под ваших рук, было артефактом? И я предлагаю вам отковать свое последнее, лучшее оружие от начала и до конца…
– Слишком заманчиво, чтобы отказаться… – грустно улыбнулся он в бороду, неспешно зачехляя молот, а после вскидывая его на плечо. – Пойдемте, красульки, ко мне. Этот разговор не на один час…
– М-да… – задумчиво протянул гном, откидываясь на спинку стула. – Ну и задачку вы мне задали… – И он вновь стал водить пальцем по контурам рисунков нашего будущего оружия.
Мы находились в доме мастера Тория, стоявшем в лесу у небольшой горной речушки. Место было сказочно красивым. Да и дом хорошо вписывался в окружающую обстановку – двухэтажный особнячок из камня с пристроенной со стороны реки кузницей, сверху укрытый кронами деревьев. Старый гном жил здесь один. Такая
В камине весело трещали березовые поленья, на которых я то и дело замечала небольшую ящерку, сотканную из языков пламени. Просторная и светлая гостиная сейчас была погружена в полумрак, что, впрочем, не мешало никому из присутствующих видеть все необходимое. Скорее это даже добавляло уюта…
Старый гном умирал уже больше трехсот лет, но все еще не сдавался. А уж сейчас – тем более, даже несмотря на то, что его физическое и духовное тела истощили свои ресурсы. Ведь у него вновь появилась возможность творить…
К сожалению, ни я, ни Флара не могли отстрочить его смерть – для восстановления такой поврежденной ауры нужен очень умелый целитель. А где здесь такого найдешь? Флара вообще боевик, а я – недоучка… Единственное, что мы смогли сделать, – это дать ему артефакт-фильтр и слегка поправить общее состояние здоровья. Ведь даже переделать заклинание, как я это сделала, изменив боевое на поисковое, в этом случае невозможно. Просто мы не знаем, что именно необходимо…
– Ладно, красотулечки, вы идите поспите, а мне надо еще немного подумать, как же воплотить это в металле, – проворчал старый гном, не отрывая немигающего взгляда от эскизов.
Согласно кивнув, я потянула за руку ничего не понимающую демонессу в соседнюю комнату, отведенную нам под спальню.
Да, я не являюсь великим магом или кузнецом, хотя с какой стороны к наковальне подходить – знаю. И могу со стопроцентной уверенностью сказать, что там, за дверями, сидит настоящий мастер, который сейчас пробуждает все свои знания для последних творений…
Мастер Торий сидел на стуле и неспешно попыхивал трубкой-носогрейкой, раскуривая душистый табачок. Все-таки три сотни лет боли стоят того, чтобы в последний раз сотворить то, по чему так истосковались руки и душа. По крайней мере, он умрет с улыбкой на губах…
Жаль, но эта девочка ошиблась, думал он, устремив невидящий взгляд на пламя в беснующемся камине, где неспешно танцевала одна из последних саламандр этого мира – уцелевшая лишь потому, что они связаны. Дух-помощник и единственный друг старого гнома уже многие годы. И завтра ей предстоит начать исполнять свой последний, самый яростный танец – ведь саламандра исчезнет вместе с кузнецом, которому она присягнула на верность. Он знал, что умрет не через два месяца, а сразу же после окончания своего последнего заказа. И не потому, что его убьют непонятно как уцелевшие посланцы давно мертвых богов ради сохранения своей тайны. Белокурая этого не допустит – ведь она знает, что такое долг и благодарность. Просто… просто он вложит в металл всю до последней капли свою душу. А в сочетании с его плохим здоровьем…
Что ж, завтра и последующие за ним дни предстоят долгими и изнурительными. Благо у него все уже давно готово. Слитки очищенных металлов, самые редкие виды дерева и костей, драгоценные камни и зелья, призванные усиливать необходимые характеристики. Ведь надежда умирает последней, не так ли? А потому можно выпить перед сном стаканчик-другой старого коньяка, который ему еще четыреста лет назад преподнес один из последних оборотней этого мира в виде платы за заказ…