Ангелы ада
Шрифт:
Я вспоминаю одну вечеринку, когда они решили сжечь какого-то глумливого студента из Беркли. Но хозяин вечеринки был против такого аутодафе, тогда Ангелы обвязали веревкой лодыжки жертвы и заявили, что собираются протащить его за мотоциклом. И на такое хозяин пойти не мог. Порешили на том, что Ангелы подвесят студента за руку к потолочной балке в гостиной. Примерно через полчаса они сменили гнев на милость и сняли студента, содрогаясь от смеха. Гробовое молчание бедняги – а он не проронил за всю экзекуцию ни слова! – вызывало у них новые приступы хохота. Он, судя по всему, пребывал в некоем оцепенении, совершенно не реагировал на боль, и я, честно говоря, на какое-то мгновение подумал, что студент знал обо всем заранее и сам придумал этот спектакль с самого начала и до конца. Позже он вышел из помещения и несколько часов просидел на пне, словно окаменев… Лишь изредка по его телу волнами пробегала
Ангелы – известные любимцы садо-мазохистской тусовки, и, хотя мотоциклетная шпана как сообщество последовательно обвиняется в склонности ко всякого рода извращениям, я сильно подозреваю, что брюшину правде-матке вскрыл как-то днем один Ангел из Фриско. Он поведал следующее: «Черт, да я даю отсосать каждый день за десять баксов. Просто однажды ночью в каком-то центровом баре ко мне приклеился пидор, нашпигованный по самую макушку червонцами… Он прильнул ко мне, протянул одну бумажку и спросил, что бы я хотел выпить. Я сказал: „Двойной Джек Дэниэлс, малыш“, – и пидор кликнул бармена. „Две порции этого для меня и моего друга“, – и затем он присел под стойкой и заделал такой охуительный минет, старик, что мне оставалось только глупо улыбаться бармену и изо всех сил стараться сохранять спокойствие». Он засмеялся.
«Черт, и я вот сижу, а напротив танцуют под мухой, или под бляхой, или под чем-то вроде этого, четверо ребятишек, и одна блядь вихляет задом в обнимку с каким-то черномазым. Старик, мать твою за ногу, тот самый день, когда они смогут назвать меня пидором, наступит, если я позволю одному из этих педиков отсосать у меня меньше чем за червонец. Парень, да я спущусь под воду и буду ебать рыбу за такие деньги, ты только скажи мне, кто платит».
Все рассуждения, могут или не могут быть Ангелы Ада латентными садо-мазохистами или подавленными гомосексуалистами, – а если могут, то в какой степени, – лично для меня после года тесного общения с мотоциклистами-outlaws совершенно неуместны.
Впрочем, есть литературные критики, настаивающие на том, что Эрнест Хемингуэй был измученным пидором и что Марка Твена до конца дней терзала склонность к межрасовой содомии. Это хороший способ поднять бучу в академических журналах, но это никоим образом не изменит ни слова из того, что каждый из этих людей написал, не умалит значимости их работы и воздействия на тот мир, о котором они нам поведали. Может быть, Маноле был фетишистом рогатого скота или страдал от ужасного геморроя, заработав его в течение долгих ночей, проведенных в салонах любителей корриды, но он был величайшим матадором, и довольно трудно понять, как любая порция теоретических выкладок Фрейда могла бы хоть чуточку повлиять на то, что он делал лучше всех.
По той же причине образ жизни и поведение Ангелов Ада не может моментально измениться или смягчиться, если каждая газета в стране объявит их брутальными гомосексуалистами, даже если они окажутся таковыми на самом деле. Я никогда не слышал, – и это очень важно! – чтобы кто-нибудь, кто хорошо их знал и имел с ними какие-либо личные отношения, разделял фрейдистскую точку зрения. Наверное, потому, что каждый человек, кто проводит время с Ангелами Ада, отлично видит разницу между мотоциклистами-outlaws и «кожаными» культами гомосеков. У стен любого клуба, где полно Ангелов Ада, обязательно выстроится у края тротуара целый ряд лютых байков. В «кожаном» баре на стене висят сюрреалистические рисунки мотоциклов, и бывает (правда не всегда), что снаружи припаркованы один или два огромных, со всеми причиндалами, «Харлея» – вполне доведенные до ума образцы, с защитными стеклами, радио и красными пластиковыми сидениями. Различие столь же очевидно, как между профессиональным футболистом и оголтелым фанатом. Первый – исполнитель своей роли в жестоком и уникальном уголке реальности; другой – пассивный поклонник, служитель культа и – иногда – неряшливый подражатель стилю, очаровавшему его, потому что он сам безнадежно оторван от реальности, с которой он сталкивается, просыпаясь каждое утро.
Согласно докладу Линча, «тогда как гомосексуалистов, похоже, привлекают Ангелы Ада, мы не располагаем информацией, доказывающей, что сами Ангелы Ада как сообщество – гомосексуалисты. Они, судя по всему, изначально предрасположены к гетеросексуальным контактам. Хотя некоторые гетеросексуальные извращения и фигурируют в полицейских отчетах, но в общем контексте они могут расцениваться как способ привлечь к себе внимание, желание „отличаться от остальных“ и, в первую очередь, этих остальных шокировать. Такие действия, имеющие своей целью обратить на себя внимание, самими Ангелами подводятся под категорию „демонстрации класса…“.
Разумеется, доклад Линча – не последнее, все решающее слово об Ангелах. Однако его природа и пристрастное отношение к outlaws хорошо известны следовательно любое, попавшее в руки полиции свидетельство гомосексуальных поползновений Ангелов обязательно будет где-нибудь зафиксировано. В докладе так часто упоминается слово «куннилингус», что отсутствие в этом документе слова «fellatio» весьма подозрительно. Конечно же, даже в отсутствии этого слова – его умышленном опущении – фрейдизм чувствуется за километр, но все-таки мне кажется, что это не столь важно. Любая попытка трактовать Ангелов, в основном, как гомосексуальный феномен будет лишь небрежной отговоркой, уходом от реальности, которая сложна, потенциально зловредна и пагубна, как, впрочем, и все в американском обществе.
###
«Мотоцикл, несомненно, является сексуальным символом. Он представляет собой именно то, что называется „фаллическим локомоторным символом“. Он – продолжение человеческого тела, сила, спрятанная между ног» ( Доктор Бернард Даймон, криминалист Калифорнийского университета, 1965 год).
###
С точки зрения общественности, самая известная связь между «отверженными» мотоциклистами и гомосексуальностью прослеживается в фильме «Восход Скорпиона» («Scorpio Rising»). Это своего рода классика андеграунда, созданная в начале шестидесятых молодым режиссером из Сан-Франциско Кеннетом Энгером. Он сам никогда не утверждал, что «Скорпион» хоть как-то соотносится с Ангелами Ада. Большая часть фильма была отснята в Бруклине, при участии безалаберных и неорганизованных мотоциклетных клоунов-любителей, которым настолько было все по фигу, что даже не пришла в голову мысль как-то себя назвать. В отличие от «Дикаря», творение Энгера не задумывалось как нечто способное вызвать интерес у журналистов или стать неким документом, который может дать толчок дальнейшим исследованиям темы. Это был фабульный фильм с рок-н-ролльным уклоном, небольшой эксцентричный комментарий к жизни Америки двадцатого века, в котором мотоциклы, свастика и агрессивная гомосексуальность использовались в качестве трех элементов – этакой триады – новой культуры. К тому времени когда Ангелы Ада стали частью культурного мейнстрима, Энгер сделал несколько других фильмов с ярко выраженной гомосексуальной подоплекой. Судя по всему, Кеннет считал для себя оскорбительными замечания о том, что он, дескать, настолько опередил свое время, что не собирается размениваться на такую банальщину, как тематическая документалистика.
Как бы там ни было, «Восход Скорпиона» прокрутили в Сан-Франциско в 1964 году в «The Movie», кинотеатре Северного Пляжа. Энгер жил на последнем этаже этого здания. Рекламой фильма служил прикрепленный к стене кинотеатра нехитрый коллаж из газетных вырезок об Ангелах Ада. Намек был настолько недвусмысленным, что сан-францисские Ангелы устроили настоящее паломничество в кинотеатр, дабы убедиться во всем собственными глазами. Увиденное их отнюдь не впечатлило. Они не разозлились, нет, скорее обиделись до глубины души. Им показалось, что их название было мошеннически использовано в коммерческих целях. «Черт, фильм-то понравился, – сказал Френчи. – Но к нам он не имеет никакого отношения. Мы все тащились, когда смотрели. А потом вышли на улицу, и увидели все эти вырезки о нас, вывешенные как реклама. Старик, это была наебка, это было неправильно. Многих просто ввели в заблуждение, а мы сейчас вынуждены выслушивать о себе всякую чушь, вроде того что мы – пидоры. Блядь, да ты видел прикиды этих панков? А эти глупые чертовы мудацкие курьерские байки? Старик, только не говори мне, что мы имеем отношение к этому дерьму. Ты-то прекрасно знаешь, что это не так!»
Похоже, Энгер согласился с такой точкой зрения, но без лишнего шума, тихо и спокойно. Не было надобности портить поднявшийся вокруг фильма очередной ажиотаж, кроме того признак тонкой и обостренной интуиции при всем наборе гомосексуальных штучек – способность практически безошибочно распознать гомосексуальность в других. Короче, Ангелы обеспечивали фильму то ощущение реальности происходящего на экране, которого как раз «Скорпиону» и не хватало. Скрытый пидорский фактор киноленты предоставил прессе возможность подмешивать в репортажи об изнасилованиях некую вычурность и странноватость. Сами же «отверженные» были опущены на самый низкий уровень общественного бытия и сознания и превратились в объекты для обожания грязными и низменными типами. И еще охотнее, чем прежде, их образы стали вплетать в ауру эротической и жестокой мистерии: шумные, драчливые сатиры, готовые и в Конгрессе отыметь все, что движется, отыметь чем угодно и в любое отверстие.