Ангелы ада
Шрифт:
Недавняя смерть приятеля придала сходке 1964 года оттенок особой торжественности, над которой не могла подшучивать даже полиция. Копы считают, что подобное проявление чувств сомнению не подлежит: отдается последняя дань памяти павшего товарища, собираются деньги для матери и устраивается небольшое помпезное зрелище, с переодеванием в байкеровскую униформу, чтобы шоу выглядело по-настоящему. С почтительным уважением ко всему задуманному действию полиция Монтерея сделала заявление о том, что она может принять Ангелов, находясь в состоянии вооруженного перемирия, когда каждый держит ухо востро.
Первый раз за многие годы «отверженных» встречали даже с некоей видимостью гражданского гостеприимства – и на поверку этот раз оказался последним. Когда солнце взошло этим изумительным тихоокеанским субботним утром, до знаменитого
НЕОДНОКРАТНО… ИЗНАСИЛОВАНЫ
В ВОЗРАСТЕ 14 И 15…
ВОНЮЧИМИ, ВОЛОСАТЫМИ ГОЛОВОРЕЗАМИ
Помощник шерифа, приглашенный одним из бывших ухажеров пострадавшей, заявил, что «приехал на пляж и увидел огромный костер, окруженный мотоциклистами обоих полов. Затем две захлебывающиеся от рыданий, на грани истерики, девушки выскочили из темноты, умоляя о помощи. Одна из них была совершенно раздета, а на другой оставался только разорванный свитер».
И здесь, дорогой Иисус, возникает безвкусный, пошлый и плоский образ, гарантирующий вскипание крови в жилах членов общества и приводящий в бешенство любое человеческое существо с женской плотью из-за скорбной участи, постигшей ему подобных. Двух невинных молодых девочек, гражданок Америки, уволокли в дюны и отодрали во все дыры, как уличных шлюх. Один из ухажеров сказал полиции, что они пытались спасти девушек, но физически не смогли помешать дикой сцене, которая разыгралась, как только с жертв сорвали одежды. Прямо здесь, на теплом песке, при голубом лунном свете, в кругу злобных хулиганов… их трахали снова и снова.
На следующее утро Бродяга Терри оказался в числе четырех Ангелов, арестованных за групповое изнасилование, что предусматривало наказание сроком от одного года до пятидесяти лет в исправительной колонии. Он пошел в несознанку и отверг все обвинения в совершении этого преступления, как сделали раньше Мать Майлз, Торпеда Марвин и Безумный Крест. И несколько часов спустя, после временного задержания в Салинасе, окружной тюрьме Монтерея, их выпустили под незначительный залог в 1,100 долларов за каждого, прямо там, в стране Стейнбека, в долине пряного латук-салата, принадлежащей по большей части проворным представителям «деревенщины» второго поколения, которым удалось выбраться из Аппалачей, пока прибыль была хороша. А теперь эти расторопные парни платят другим, менее сообразительным хиллбиллиз, надзирающим за работой мексиканских батраков, чья естественная привычка к поденному труду была так объяснена вездесущим сенатором Мерфи: «Они и на свет появились такими вот согнутыми, стелящимися по земле, – заявил он, – так что им проще гнуть спину на плантациях».
Именно. А так как сенатор Мерфи назвал Ангелов Ада также «низшей формой животных», из этого, вероятно, следует, что они лучше всего приспособлены к бессмысленному изнасилованию любой обессиленной женщины, которой они могут задрать юбку, пока несутся из одного места в другое с хуями, обвисшими, как прутик водоискателя. Что не так далеко от истины, да только по другой причине, нежели та, с помощью которой калифорнийский «экс-быстроногий» сенатор пытается заставить нас в эту истину поверить.
Никто, конечно, не знал, пока Ангелы собирались в ту субботу «У Ника», что они намеревались осуществить прорыв к всенародной известности на уровне Битлз и Боба Дилана с помощью изнасилования. В сумерках, когда оранжевое солнце быстро скатилось в океан за милю с небольшим от места происшествия, ставшее впоследствии главным событие вечера абсолютно не входило ни в чьи планы, и основные действующие лица – или жертвы – практически не привлекали внимание шумной толпы, заполнившей бар «У Ника», где яблоку негде было упасть, или предававшейся беспредельному пьянству на темной улице.
Терри сказал, что он воспринимал девиц и «ухажеров» лишь как часть общей картины. «Главная причина, по которой их запомнил: да я просто никак в толк не мог взять, что эта белая беременная девица делает в компании с цветными пижонами. Я врубался, что это ее личное дело, да и по любому не стал бы париться из-за этой киски. Со мной была моя старушка – сейчас-то мы расстались, но тогда все складывалось о`кей, и она бы не потерпела, чтобы я еще кого-то клеил, когда она рядом. Черт, да кроме того, когда видишь старых друзей, с которыми не виделся год или два, у тебя просто нет времени, чтобы прикалываться к незнакомцам».
Единственное, с чем соглашаются Терри и другие Ангелы, – в связи с первым появлением «жертв», – это то, что «им, как пить дать, не было ни четырнадцать, ни пятнадцать, старик; каждая из этих девиц тянула здорово за двадцать». (Позже полиция подтвердила возраст девушек, но вся другая информация о них – в том числе и имена – была засекречена в соответствии с политикой штата Калифорния по вопросу запрета на общение представителей прессы с жертвами изнасилования.)
« Я даже не могу сказать, где были ли эти девчонки, – продолжает Терри. – Просто не помню. Точно знаю одно – в баре „У Ника“ у нас никаких неприятностей не было. Копы там то и дело светились, но только лишь для того чтобы держать дистанцию между нами и ротозеями. Все та же старая история, как и в любом другом месте, куда бы мы ни направлялись: машины, образующие пробку на улице у бара, местные говнюки, рыскающие неподалеку, молодые девчонки в поисках приключений и орава обычных клиентов „У Ника“, просто разбавивших компанию на вечеринке. Легавые сделали правильно, что болтались рядом. Где бы мы ни появлялись, какой-нибудь местной урле обязательно неймется выяснить, насколько мы крутые. Если там нет копов, то тогда нам приходится кому-то оторвать, например, почку. Черт, да никому не нужны проблемы во время пробега. Все, что мы хотим, – это немного повеселиться и расслабиться».
Тем не менее, ходят слухи, что у Ангелов Ада есть какие-то странные и запредельные идеи относительно веселья и расслабухи. В том случае если Ангелы, помимо всего прочего, являются «низшей формой животных», не только сенатор Мерфи может предполагать, что они сольются в единой пьяной массе лишь для таких возвышенных развлечений, как пинг-понг, шафлборд и вист. Их пикники уже давно славились довольно зверскими видами развлечений, и любая молодая девчонка, которая покажется в лагере Ангелов Ада у огромного костра в два часа ночи, считается «отверженными» течной самкой. Так что вполне естественно, что две девицы привлекли больше внимания, когда приехали на пляж, а не когда они тусовались в компанейском бедламе «У Ника».
В большинстве газетных публикаций был опущен один аспект этого дела, который следовало бы рассмотреть, вооружившись элементарной логикой: каким образом эти две молодые девушки смогли оказаться на пустынном пляже за полночь с несколькими сотнями пьяных головорезов на мотоциклах? Их похитили из бара «У Ника»? И если так, то что они тогда делали в этом месте, в возрасте четырнадцати или пятнадцати лет, болтаясь весь вечер в баре, забитом до отказа представителями наиболее одиозной мотоциклетной банды outlaws? Или их, истерично визжавших, схватили где-нибудь на улице, у светофора, перекинули через бензобак застоявшихся в стойлах «харлеев» и умчали в ночь, пока хилые свидетели каменели от ужаса?