Англия изнутри: записки нелегала
Шрифт:
Меня поразило, что еду готовили из разных блюд, эти дети сами выбирали, что будут есть сегодня. Я мог ошибаться, но, учитывая то, что я видел в Англии, я больше склонялся к тому, что эти дети имели выбор в еде. Поэтому им и готовили сразу несколько блюд.
«Завал, — подумал я, — в наших школах и садиках готовят всем одно и тоже, выбор не так уж велик, если насыпали тебе именно это, то это нужно и съесть. Здесь же, только разных салатов 8 наименований».
Причем в дальнейшем, где бы я не работал в Англии они так готовили
Когда дети поели, появилась возможность поесть и у нас. Дальше меня удивили две вещи, остатки еды, которую детям не насыпали и мы не съели, они выкинули в ведро. Оставили только салаты, все остальное, пусть этого даже было немного, они выкинули. А второе, женщины ели на ходу. Они ели и тут же отбежав от стола, начинали что-то делать, тереть тряпкой, или мыть посуду.
К нам вышла Паола и обратилась к Сильвии:
— Алекс может поесть, — сказала она.
Я подошел к столу с едой и насыпал себе того, что захотел, после чего начал есть. Прошло минут 5 после того как я начал есть, когда ко мне подбежала испуганная Сильвия.
— Алекс, так нельзя кушать, нужно есть, и работать, взял в рот еды и пошел чистить стол, прожевал, потом следующую порцию взял и…
— Нет, — покачал я головой, — я так не могу есть.
— Паола заметит, будет плохо.
Я ничего не ответил и ел дальше. Есть и работать, это было нонсенсом, если этих женщин из Намибии так устраивало, то я для себя решил, начнет эта Паола что-то возражать, пошлю ее подальше и уйду. Если не заплатят, ничего страшного, но с такой работой, так лучше вообще ее не иметь. Ладно, она в столы тычет, это ее работа, но как мне есть, это пусть она им рассказывает.
Женщины перешептывались, на меня поглядывая, а вскоре после того как я начал есть, вышла Паола. Она бросила на меня короткий взгляд и, ничего не сказав, начала ругать Сильвию за плохо отмытый стол, который та чистила.
Сильвия, чуть не плача извинялась и говорила, что все сделает.
После еды, я отдохнул и почувствовал себя намного лучше, работа продолжалась.
Хотя по идее я должен был работать до 15–00, Паола отпустила меня в 14–40.
— Завтра я жду тебя, — сказала она.
После работы я вернулся в свою квартиру, я не сильно торопился, поэтому, когда мне открыла дверь Алена, было начало пятого.
— Привет, — сказала она.
— Привет, — ответил я.
— Вчера Артур с братом приходили?
— Да, ушли уже?
— Ага, мы все пошли на работу, я вернулась минут 20 назад, их уже нет. Посмотри сразу холодильник, у нас пропало мороженое.
Я открыл свою полку, морозилку, место в шкафчике и улыбнулся:
— У меня готовых продуктов нет, поэтому они ничего не взяли.
Я зашел в свою комнату, открыл кулек, брать там особо было нечего, но проверить стоило, однако все было на месте.
Я вышел к Алене на кухню:
— У вас только мороженое?
— Да.
— А вещи смотрела?
— Ну, мои им точно не надо, а Олег с Сергеем придут пусть смотрят. Как у тебя сегодня день прошел?
— Нормально, работал с Намибскими женщинами, драил столы, чистил картошку, лук, помогал готовить еду для больных детей.
— Понравилось?
— Нет, одно утешает, это только до конца недели, в пятницу последний день. А у тебя как?
— Дурдом сегодня, супервайзерша злая, нас целый день доставала. То не так стакан натерт, то не под таким углом полотенце завернули, то простыни слишком долго меняем. Как меня этот бред весь достал, когда мне тетя по приличней уже что-то найдет? Здесь меня только одному научат, убирать в комнате я теперь могу с такой быстротой, что моя мама явно будет удивлена.
— Хоть это положительно в твоей работе.
— Только это, больше ничего.
В дверь позвонили, Олег с Сергеем пришли вдвоем. Они по совету Алены посмотрели свои вещи, но вроде у них ничего не пропало. Из еды у Сергея не было пачки макарон и банки тушенки.
Все обсудили то, какие цыгане все-таки «отличные» парни, мало того, что сдали нам квартиру, которую должны забрать за долги, так еще и едят за наш счет. Сергей высказался по этому поводу примерно так, что есть нации, которые не могут измениться в принципе. Если они привыкли жить паразитарным способом у себя в стране, то даже здесь, где у них появились тысячи возможностей измениться в лучшую сторону, надо только работать над этим, они этого не хотят. Под их ногами золото, а они его втаптывают в грязь, живя в хлеву, потому что сами свиньи.
Ответить ему на это мы не успели, пришел Коля.
По продуктам Коля потерял только буханку хлеба, а вот из вещей у него пропало два флакона новых духов.
— Вот уроды, а? — сокрушался Коля, — Купил на рынке два флакона, 180 гривень отдал, ну я скажу им об этом.
— Толку что? — спросил я, — Они ответят, что ты гонишь, а нас здесь живет 5 человек. Вот кто-то и забрал. Если мы все им скажем, что у нас пропало, тогда это будет, чуть посерьезней. Скажем все?
— Тебе что жаловаться, они у тебя вообще ничего не взяли, — сказал Сергей, — а жаловаться? Ну, пошлет тебя Артур, скажет, не веришь мне, иди в другое место, пойдешь? Вот то-то, теперь будем осторожнее, судя по всему, они жрать не умеют готовить, поэтому что можно съесть, не оставляем, только полуфабрикаты.
— Одни неудобства от них, — высказался Коля.
— Думаю, сегодня мы видели их в последний раз, — предположил Олег.
Но мы все ошибались, вечером, цыгане пришли снова, только раньше чем в прошлый раз. Было около 22–00, мы все сидели на кухне и собирались уже ложится спать, когда открылась дверь, и к нам вошел Артур с Патриком.