Английские эротические новеллы
Шрифт:
Селина молилась вместе со всеми. Ритуал экзорцизма совершался в монастыре согласно канона Римского ритуала. Для обряда было выбрано изолированное место: монастырская часовня, в котором, доминирует изображение Распятого Христа. Кроме священника и Матушки Изольды в экзорцизме принимали участи монахини, задача которых заключалась в подготовке Селины к ритуалу, в молитвах за терзаемую жертву и, если необходимо, в помощи священнику-экзорцисту.
Им было категорически запрещено произносить какую-либо формулу экзорцизма.
— А
— Остальным читать покаянные псалмы!
Монашки подошли к Селине и стали ее раздевать. Катрина принесла корыто, полное длинных красных прутьев. Монашки молились за освобождение грешной души, которая кроме духовного воздействия позволяет убедиться, что Селина действительно находится под влиянием лукавого.
Она билась в руках монашек, но никто не мог точно сказать: толи это бес, толи монашка противится предстоящему ритуалу.
«Раз она дергается и брыкается, во время этой молитвы — думала матушка Изольда, — значит появляются дополнительные симптомы, свидетельствующие о действии сил зла, и нам можно перейти к торжественному экзорцизму!»
«Обожаю изгонять бесов из таких вкусных монашек! — У отца ревизора от предвкушения вспотели ладони. — Мало ей не покажется!»
«Это для меня? — Селина сжала ноги и зубы при виде прутьев. — так много?»
— Монашки, не смотря на сопротивление жертвы, сорвали с нее всю одежду, повалили животом на аналой [244] и привязали за руки и они.
244
Аналой — высокий табурет, на который кладется Библия. — Прим. перев.
Катрина утром успела натереть тело девушки мазью… К сожалению, от боли она не спасала! Не занятые приготовлениями монашки пели покаянные псалмы.
Сперва экзорцист окропит девушку святой водой в память очищения, получаемого при крещении.
— Вот и пришел мой смертный час, — Селина послушно лежала, бесстыдно напрягая бёдра. — Придется перенести его со всем смирением…
— Матушка настоятельница выбрала три прута, выровняла их и попробовала их в воздухе. Аналогично поступил отец ревизор, встав с другой стороны.
«Будут бить!» — Селина поёжилась и зажмурилась.
— Во имя отца, и сына и святого духа Аминь! — На Селину с двух сторон обрушились розги. Гибкие прутья безжалостно впились в тело.
— АААА! — Селина закорчилась в крике…
Далее монашки пели молитвы: чтение псалмов и Евангелия.
Священник и матушка секли монашку, призывая силу Святого Духа, чтобы лукавый оставил терзаемую. — Экзекуторы позволяли девушке проораться и ударяли синхронно еще раз.
Поющие монашки видели, как набухают на нежном теле следы.
— Селина повторяла, дергаясь в криках и
— Грешную душу надо очистить через тело! — Снова розги ударили синхронно, но по бедрам.
Она знала о коварном свите, и о людоедах, что стерегли меня в лесу и не предупредила!
— Девушка истошно завопила от боли, вскинув голову.
Прервав порку, отец ревизор дунул в залитое слезами лицо страдающей.
— И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего! (2 Фес. 2, 8).
— И еще раз по бедрам! — скомандовал ревизор.
Монашки видели, что там, где кончики прутьев впивались в тело, показались первые капельки крови.
Несчастной Селине было просто больно, и она кричала, забыв про молитвы и покаяние.
Гибкие прутья могли бы еще послужить, но запас был большой, и экзекуторы их успели заменить. Как только крики перешли в всхлипы розги упали на поясницу.
Затем монашки стали читать Апостольский символ и Молитву Господню («Отче наш…»), после которой отец ревизор остановил порку, показал святой крест и осенил терзаемую крестным знамением.
В третий раз сменили прутья.
— И снова девушка забилась в визге и криках. Юное тело бесстыдно вздрагивало, насколько позволяли веревки.
Били ее без всякой жалости. Но теперь экзекуторы изменили тактику. Сначала матушка ударяла розгами, задерживая их на теле, и следом бил отец ревизор.
— «Они засекут ее до смерти! — Подумала Катрина. — Она слишком молода, чтобы стерпеть такое!»
— На теле несчастной от шеи до икр не осталось живого места. Кожу пересеки, багровые рубцы успевшие набраться крови. Теперь они были сине-багрового цвета.
— Монашки молились, но слова застревали в глотках. Постепенно крики стали хрипами, а потом остались только слабые подёргивания.
Отец ревизор произнес просительную формулу к Богу и повелительную формулу, изгоняющую дьявола во имя Иисуса Христа.
Обряд завершается песней благодарения, молитвой и благословением, но его Селина уже не услышала.
— Изыди сатана! — матушка и ревизор ударили по последней розге.
— Amen!
Монашки стояли на коленях и глотали слезы. От чистого белого нежного тела не осталось и следа. Несчастная Селина уже ничего не чувствовала.
— Охолоните ее! — Приказала матушка.
Катрина вылила на нее ведро холодной воды.
Девушка слабо застонала и столь же слабо зашевелилась.
— Жива! — Монашки отвязали девушку, перекинули на конскую попону и вынесли на воздух. — Еще водички! — Отец Ревизор собственноручно вылил на девушку ведро воды и перекрестил ее.
— Селина застонала громче, но не дёрнулась. Двигаться не хотелось совсем.
— «Ну, это дорого тебе обойдется!» — Инкуб не смел сесть на монастырский двор, наблюдая за трагедией сверху. Меллюзина скоро прилетит!