Анима 2
Шрифт:
— Смотрите-ка кто пришел, — раздался знакомый женский голос, который тут же перешел на крик. — Великий Дракон! Бенну, мальчик мой. Что этот дикарь с тобой сотворил?
Последнее предложение я уже особо не разобрал. Потому что два из трех шариков, что крутились все это время вокруг, пустили разряд тока прямо сквозь меня. И это было импово больно и долго.
Когда я пришел в себя, то по-прежнему находился подвешенным в воздухе. Голова висела, изо-рта текла кровь. Я наконец смог сфокусировать взгляд и увидел знакомую женщину.
Темные волосы, алая помада, брючный костюм, красный галстук и сережки с огромными рубинами. Та долбанутая, что допрашивала меня в башне Небожителей. Телекинетик.
И сейчас она склонилась над парнем и аккуратно вводила стимулятор ему в вену. Рядом сидела фехтовальщица, вся в крови, она баюкала сломанную руку, да и сама словно сжалась вся.
— Как ты могла такое допустить? — прорычала озлобленная женщина в сторону девчонки, хотя та выглядела не лучшим образом. — Бенну, мальчик мой.
И внезапно у меня пазл сложился. Хоть лицо пацана и было похоже на отбитый фарш, я все же помнил, как он выглядит. И сходство с этой женщиной было на лицо. Так он ее сын. А если я понял правильно, то она… Имповы козни, кажется я отделал внука наместника.
— Тебе смешно? — озверилась женщина, повернувшись в мою сторону.
Ну да, кажется мне стало немного смешно. Несмотря на ситуацию в целом.
— Ты, наверное, плохо видишь, да? Или туго соображаешь? — голос моей мучительницы снова стал елейным. Она встала и подошла ближе, но остановилась в метре от меня. — Ты не торопись, осмотрись внимательней. И тогда мы вместе посмеемся, да?
Несколько людей в черной форме без опознавательных знаков подняли фехтовальшицу и парня, понесли их куда-то в сторону. Я же наконец смог сфокусировать взгляд и оглядеться.
И чем дольше я смотрел, тем меньше мне это нравилось. И тем шире становилась улыбка на лице этой мрази с алыми губами.
— Ну, что же мы не смеемся? Давай, давай. Вместе похохочем. Это ведь так весело, когда близкие тебе люди лежат при смерти все в крови.
Мы были в Тушино. Тот же двор между двумя зданиями общаг. Только никакой пиццы и фирменного мороженного в хрустальных стаканчиках.
Выглядело так, словно сотрудники ресторана резко уехали, оставив после себя перевернутые столы, разбитую посуду, разбросанные остатки еды. Кремовые скатерти валялись в пыли, цветные лужицы растаявшего мороженного смешались с грязью.
И посреди всего этого были люди. Силовики в полной экипировке, без каких-либо знаков, бряцали оружием и ходили повсюду. А в центре я увидел десятки людей, стоящих на коленях. Тут были все.
Рич, Зак, Метелица, Айрин. Рядом с ней пожилая пара, у женщины те же черты лица, что и у обоерукой призывательницы. Гамбо, Волк, даже Моно был тут, еще какие-то ребята из гильдии, с которыми пересекались то ли в разломе, то ли в баре.
Лютый и все его люди выглядели куда хуже остальных, видимо сопротивлялись. Еще… Я узнал женщину с десятилетним сыном, которых спас от инфернальной гончей давным давно. Заметил много знакомых лиц, которые жили в нашем общежитии.
Увидел Степаныча. Тут были почти все люди, которых я знал в Москве, кроме разве что Пепельных, но они же и так работают на Небожителей. Я с напряжением вглядывался в лица, но не заметил ни Юрия, ни Громова.
— Давай я объясню, как теперь все будет, — промурлыкала женщина.
В ее ладони материализовался артефакт, больше всего напоминающий строгий ошейник, только шире и шипы, направленные внутрь, были гораздо острее.
Ошейник сорвался с ее ладони и вцепился мне в шею, я тут же почувствовал боль, а по груди потекло что-то горячее.
— Эта игрушка реагирует на жизнь того, кто ее носит. Попытаешься снять и иглы проткнут тебе горло, пустят разряд, уничтожат все энергетические каналы в твоем организме, превратят в бесполезный кусок мяса, а затем смерть. И если ты думаешь, что Пепел как-то сможет тебе помочь, если на твоей душе стоит метка для магнита, что он тебя воскресит, то нет. Сначала ты перестанешь существовать как призыватель, пусть и на короткое мгновение, а затем и как человек. Так что не рассчитывай на некромантские штучки своего босса.
— Чего ты хочешь? — прохрипел я, пересиливая боль.
— То же самое, — мило улыбнулась женщина. — Игры кончились, по-хорошему ты не захотел. Ты отведешь нас в Храм. А твои новые друзья продолжат жить своей жизнью. Не только эти, — махнула она рукой на сидящих на коленях призывателей. — Это только те, кого мы собрали за час. Но и другие тоже будут жить долго и счастливо. Попытаешься сбежать и через месяц ошейник сработает. Попытаешься стать бесплотным, уйти в тень, слиться с бездной, принять хаос или любая другая тупая идея, что может прийти в твою голову — смерть. Мгновенная, как только ошейник почувствует изменения в твоей структуре.
Я продолжал висеть, скованный телекинехом. Оглядел всех собравшихся и понял, что они больше похожи на статуи, чем на живых людей. Откуда в одном человеке столько чудовищной силы, что она способна подавить всех вокруг? И ведь не похоже, что она хоть немного напрягается.
— Я все сделаю, — прошептал я. — Я отведу вас к Храму.
— Что? — она наиграно повернула голову боком. — Не слышу.
— Я согласен, я отведу вас.
— О, нет, нет, милый мой. Ты верно подумал, что мы тут пришли договариваться с тобой. Вовсе нет. Так как ты не местный, давай я объясню правила поведения в столице, — она вновь приблизилась и ее голос стал тише. — Это наш город. Мы дети Великого Дракона, высшей сущности, избранные нести его слово. Мы не договариваемся с бродячими шавками, мы им приказываем. Ты думаешь, мэр тут власть? Мы тут власть. У Небожителей призыватели на всем континенте. В Москве нас больше, чем всех других кланов вместе взятых, — она на секунду замолчала, словно задумалась. — Ну, если не считать церкви, но кто их считает, этих святош, правда? А что касается тебя, милый Эзо. Твоя история закончится здесь, на задворках столицы, как и у большинства наивных дурачков, что приезжают сюда из года в год. Хотел лучшей жизни? Величия и славы? Поверь, твой вклад в величие нашего клана будет большим, довольствуйся этим. И, чтобы ты проникся сказанным…
Женщина развернулась к толпе людей, махнула рукой. В этот же момент Ричера оторвало от земли. Прямо на глазах его тело задрожало, затряслось, а затем его скрутило, словно тряпку. Кровь брызнула во все стороны, послышался хруст костей, сдавленный стон, остальные сидящие с ужасом глядели на это, мычали, плакали, но не могли даже пошевелиться.
Мне казалось, что я орал во всю глотку и бился в конвульсиях, но на самом деле все, что я мог, это просто смотреть. Рот не открывался, я даже моргнуть не мог, из-за чего глаза моментально стали влажными.