Анна Павлова. Жизнь в танце
Шрифт:
Увидев испорченную афишу, Павлова потребовала заменить ее на старую, и тут же сообщила Мордкину, что он должен отослать от себя вечно лезущую с недальновидными советами супругу. Мордкин предал это дело гласности, и журналисты немедленно опубликовали новый шокирующий слух: «Павлова ревнует Мордкина к его же жене!»
Бронислава Пожицкая – танцовщица, жена Михаила Мордкина
Так обстояло дело или иначе, но в результате Мордкин был вынужден извиниться перед Павловой и расстаться со своей благоверной. Меж тем они снова вернулись в Париж и продолжили выступления в «Паласе», которые вскоре посетил принц Уэльский с супругой и сыном. Казалось бы, все успокоилось, мир восстановлен, и теперь уже ничто не разрушит прекрасный дуэт. Поговаривали даже, что в самое ближайшее время балетная пара сообщит о грядущей или уже произошедшей помолвке, но на пятый день
После этого Павлова потребовала изъять его фотографии из сувенирного буклета, а когда ее требование не было выполнено, отказалась когда-либо выступать в дуэте с Мордкиным. Она демонстративно сидела дома, вызывая различных врачей, которые лечили ее то ли от меланхолии, то ли от инфлюэнцы. Так что, в конце концов, на место Павловой была приглашена Кшесинская. Но едва газеты запестрели сообщениями о приезде звезды русского балета, как Павлова явилась на работу. Впрочем, Мордкина она не простила, просто не хотела добровольно отдать выгодное место.
«Петербургская газета» от двадцать второго (девятого) апреля 1911 года: «Ссора между артистами Павловой и Мордкиным продолжается. Артисты больше вместе на сцене не выступают. Лондонские газеты убеждают русских артистов примириться, так как только вместе они велики».
Желая отомстить Анне Павловой, Бронислава Пожицкая дала интервью газетчикам: «Анна слишком увлеклась моим мужем, а он не ответил на ее чувства – именно в этом суть конфликта».
Двадцать седьмого (четырнадцатого) апреля 1911 года «Русские Ведомости» сообщают из Лондона некоторые подробности о распрях, возникших между артистами Мордкиным и Павловой. Благодаря ссоре артисты в последнее время выступали исключительно порознь. Но вот на днях была поставлена «Вакханалия» Фокина, где должны были выступить Павлова и Мордкин вместе.
Анна Павлова в балете «Вакханалия»
Когда поднялся занавес, на сцену вышел один Мордкин и заявил, что Павлова отказывается исполнять свою роль. Публика стала неистовствовать. Однако Павлова осталась непреклонной, и «Вакханалию» пришлось отменить.
Вот как выглядел этот конфликт в прессе:
Двадцать восьмого (пятнадцатого) апреля 1911 года корреспондент «Русского Слова» телеграфирует из Лондона: «Ссора между Павловой и Мордкиным продолжает волновать весь лондонский театральный мир. Артисты по-прежнему выступают только порознь. На примирение нет никакой надежды. Павлова в настоящее время ведет переговоры с Нижинским, а Мордкин с Кшесинской».
Двадцать девятого (шестнадцатого) апреля 1911 года: «Вся лондонская печать говорит об этой ссоре, склоняя как будто к миру русских артистов. Дирекция местного театра радуется этому… Артисты помирятся и интерес к ним, благодаря шумихе, будет усиленный… Возьмут множество сборов. Ради рекламы г-же Павловой и г. Мордкину полезно бы ссориться, в чем, конечно, теперь их нельзя заподозрить!..»
Десятого мая (двадцать седьмого апреля) 1911 года «Утро России»: «Вчера Б.А.Пожицкой получена телеграмма от М.М.Мордкина о новой ссоре его с Павловой. На этот раз разрыв окончательный. Танцевать с Мордкиным согласилась М.Ф.Кшесинская. Гастроли ее в Лондоне начнутся двадцать пятого мая. До этого времени Павлова и Мордкин будут танцевать вместе».
Анна Павлова и Михаил Мордкин
Кабальный контракт
Я – маленькая балерина,
Всегда нема, всегда нема,
И скажет больше пантомима,
Чем я сама.
И мне сегодня за кулисы
Прислал король, прислал король
Влюбленно-бледные нарциссы
И лак фиоль…
И, затаив бессилье гнева,
Полна угроз,
Мне улыбнулась королева
Улыбкой слез…
Если не относиться к сплетням и домыслам прессы со всей серьезностью и заранее запастись валерианой, то в конце концов можно прийти к выводу: любые, даже самые грязные слухи, работают на рекламу. Павлова не могла этого не понимать, тем не менее вдруг она рвет контракт со своим кафе-шантаном и соглашается на двухгодичное турне с тем, однако, условием, что она получает всю причитающуюся ей сумму сразу же одним чеком, который она сможет обналичить в России, после чего берет неделю у своего нового импресарио, дабы снова приехать в Санкт-Петербург и пожертвовать все, что она имеет, и то, что еще только собирается заработать, дабы выкупить находящегося под судом Виктора Дандре.
«Благодаря Анне Павловой, у меня был период, довольно значительный, когда я считал балет самым высоким искусством, из всех присущих человечеству… возбуждающим во мне ряд, самых высоких и глубоких мыслей – поэтических, философских». (В. И. Немирович-Данченко)
Строительство Большеохтинского моста, в котором принимал участие Дандре, внезапно было отложено, присланная на строительство комиссия признала факт хищения Виктором Дандре огромной суммы денег. Девятого октября 1912 года в Петербурге открылось судебное заседание по его делу. Суд признал Дандре виновным в мздоимстве и приговорил его к уплате денежного штрафа в размере тридцати шести тысяч рублей. Такой суммы не было ни у разорившегося Виктора, ни у всех его родственников, которые, впрочем, не спешили выручать вертопраха. Дандре находился в тюрьме.
Большеохтинский мост (до 1917 года – мост императора Петра Великого, с 1917 по 1956 годы – Большеохтинский мост) – мост через реку Неву в Санкт-Петербурге. Соединяет исторический центр города (по трассе Тульской улицы) с районом Малая Охта (Красногвардейская площадь)
Вот как об этом пишет Елена Арсеньева: «В то время общественное мнение было весьма направлено против деятельности столичной думы – вернее, полного отсутствия проку от этой деятельности. Городские газеты захлебывались от нападок. Император поручил опытному юристу, сенатору Нейгардту (между прочим, зятю премьер-министра Столыпина [66] ) провести ревизию петербургского самоуправления. Тридцать первого января 1911 года несколько посланных сенатором чиновников явились в помещение городской управы и были немало изумлены, что там не оказалось ни одного «думца». Оказалось, что большинство ответственных за расходование городского бюджета лиц предпочитали работать дома и там же держали финансовые документы. И все же двадцать пять пудов документов в присутствии было обнаружено, изъято и на нескольких извозчиках отправлено в гостиницу «Баярд», где обосновался Нейгардт на время ревизии. Вслед за этим были проведены обыски на квартирах членов городской думы, допросы, а затем произведены и аресты, поскольку для членов городской управы депутатской неприкосновенности не существовало. Конечно же, арест главных Виктора Дандре, Николая Романова (тезки и однофамильца самого императора!) и городского архитектора Евгения Вейнберга [67] наделал шуму. Больше всего внимания привлекало к себе именно дело Дандре – в основном из-за его связи со знаменитой балериной Павловой. (…) Сплетни и частная жизнь барона, впрочем, не интересовали Нейгардта, который выяснил, что своим богатством Виктор Дандре был обязан прежде всего городской казне, в которую он, председатель ревизионной комиссии думы, смело запускал руку. Вот только один случай. Когда в 1907 году столичные власти решили проложить в городе трамвайные пути, на многомиллионный подряд претендовали две компании: германская «АЕГ» и американский «Вестингауз». Подряд достался «Вестингаузу». Следствие Нейгардта обнаружило, что Дандре получил за это взятку в семь с половиной тысяч рублей. Деньги баснословные по тому времени, когда корова стоила два рубля! Нейгардт также выяснил, что когда в 1910 году город выбирал компанию для подряда на строительство нового моста через Неву (этому мосту позже дадут имя Петра Великого), то из Варшавы прибыл, чтобы претендовать на контракт, Шмидт, представитель фирмы «Рудзский и К°». Когда польский представитель приехал в Петербург и остановился в гостинице «Европейская», ему протелефонировал Виктор Дандре и предложил содействие. Он запросил пять тысяч рублей, получил их, и подряд был отдан Варшаве, а не Коломенскому заводу, второму претенденту. Это были далеко не единственные случаи взяток, полученных Дандре, однако «следы прочих оказались с большей или меньшей тщательностью заметены. На основе открывшегося Дандре был предан суду. Ему, сенатскому прокурору и умелому юристу, удалось избавиться от обвинений во взяточничестве и переквалифицировать статью. Теперь ему инкриминировали «введение в заведомо невыгодную сделку». Дандре был присужден штраф в тридцать шесть тысяч рублей».
66
Петр Аркадьевич Столыпин (1862– 1911) – государственный деятель Российской империи. В разные годы занимал посты уездного предводителя дворянства в Ковно, Гродненского и Саратовского губернатора, министра внутренних дел, премьер-министра.
67
Евгений Петрович Вейнберг (1862 – 1920) – закончил институт гражданских инженеров. Архитектор.
Историю жизни великой балерины неоднократно экранизировали. Кадр из пятисерийного фильма «Анна Павлова», 1983 г. Галина Беляева в роли Анны Павловой и Джеймс Фокс в роли Виктора Дандре
Разумеется, сразу же пошли слухи, будто бы комиссию прислал кто-то из сторонников Кшесинской, но кто бы ни натравил к Дандре проверку, факт хищения и мздоимства остается фактом. То есть, если бы не нашлось этих злосчастных тридцать шесть тысяч, Виктор рисковал просидеть до конца своих дней в долговой яме.