Аннамания
Шрифт:
– Как получится. – усмехается он. Но у него получается открыть почти бесшумно.
Громкий звук неприятен так же, как и яркий свет.
Антон садится на диван на расстоянии в метр от меня. Я беру пульт со стола и выбираю, что смотреть, пока Антон наполняет бокалы шампанским.
– Что включить? – спрашиваю я.
– Документальное кино о вреде наркотиков.
– Почему ты всегда такой… - я не могу подобрать подходящее не сильно обидное слово.
– Какой? Умный и рассудительный? – улыбается он.
Черт, опять эта улыбка.
– Да, именно это я и хотела сказать. – я улыбаюсь ему в ответ. Его взгляд
– Давай какую-нибудь комедию посмотрим.
– Вообще-то я люблю ужасы, но, наверное, сейчас не стоит… - говорю я.
Включаю какой-то новый фильм из наших комедий, делаю звук тише.
Антон двигается ближе, чтобы подать мне бокал.
– Давай выпьем за твою логику. Не чокаясь. – говорит он, поднимая бокал.
Я подкатываю глаза, но ничего не отвечаю. Шампанское оказывается очень приятным на вкус. Не сладкое и без запаха спирта. Как раз такое, какое я люблю. Я ставлю бокал на стол, обхватываю себя руками за плечи и смотрю в телевизор.
– Тут прохладно. Я принесу одеяло. – говорит Антон. Он обходит диван сзади и достает из шкафа большой пушистый плед. Он расправляет его на ходу, перекидывает через диван, укрывая меня. Я вздрагиваю от ветра, поднятого пледом. Антон смеется.
– Ты как будто на иголках.
Когда он садится рядом, я протягиваю ногу под пледом и легонько пинаю его. Он ловит мою ногу и тянет на себя. Я съезжаю со спинки дивана. Моя юбка задирается, но под пледом этого не видно. Я показываю ему язык и сажусь обратно, сложив руки на груди. Антон улыбается.
– Не нужно так на меня смотреть. – говорю я, надув губы.
– А как нужно?
– Никак. Смотри фильм. – я беру бокал и пью. Антон делает тоже самое.
– Не хочешь курить? – спрашивает он.
– Хочу.
Антон ведет меня на кухню. У барной стойки он выдвигает два высоких стула, достает пепельницу, сигареты, зажигалку и включает вытяжку.
Я забираюсь на стул. Мои ноги не достают до пола. Наверное, так и задумано. Ставлю их на подножку у основания. Стул крутится в сторону, и я хватаюсь за столешницу, чтобы не свалиться.
Антон дает мне сигарету. Я сжимаю ее губами. Антон прячет огонь зажигалки от несуществующего ветра и протягивает мне.
– Следующий тост – за твою логику. – шучу я.
Выкурив до фильтра, тушу окурок в пепельнице. Антон докурил раньше меня. Я отталкиваюсь от стола руками и разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, врезаюсь ногами в Антона. Он оказался позади меня, когда я поворачивалась. Он берет меня за талию и опускает со стула на пол.
– Чтобы ты не свалилась. – объясняет он, потирая шею.
– Спасибо. – говорю я и протискиваюсь между стулом и Антоном.
Я плюхаюсь на диван немного ближе к месту, где сидел Антон. Когда он оказывается рядом, накрываю одеялом и его и себя.
– Так я быстрее согреюсь.
Антон подает мне бокал. Я допиваю остатки, ставлю бокал на столик. Антон тут же наполняет его снова. Пока он занят, я двигаюсь ближе к нему. И когда он откидывается на спинку дивана, его плечо касается моего. Волна мурашек снова проносится по моему телу. Я закрываю глаза, нахожу под одеялом его руку и сжимаю ладонь. Когда волна отступает, поднимаю ресницы и вижу в нескольких сантиметров от своих, глаза Антона. Снова чувствую, что у меня
– Что случилось? – спрашиваю я.
– Завтра утром ты будешь меня ненавидеть. И не только ты. – отвечает он, не оборачиваясь.
Я резко встаю. У меня кружится голова.
– Я и так тебя обычно ненавижу. – зло говорю я и ухожу туда, где, как мне кажется, должна быть ванная. Да. Я угадала. Хлопаю дверью. Черт, лучше бы я этого не делала. Включаю свет. Он режет глаза. Я подхожу к зеркалу. Взгляд у меня действительно дикий. За зрачками практически не осталось места для радужки, волосы растрепаны и под глазами намечаются синяки, как будто я не спала несколько дней.
Я смотрю на дурацкий чокер. Похоже это он все испортил. В раздражении сдергиваю его с шеи, ломая застежку, бросаю в раковину.
Думаю, что мне нужно уйти домой.
Я выхожу в гостиную. Антон ждет меня у стола с бокалом розового шампанского в руке.
– Ань, выпей. Тебе станет лучше. – говорит он, преграждая мне проход.
– Не станет. Думает сорт вина имеет значение? Я думаю, что мне лучше уйти домой. – я смотрю в его глаза.
– Выпей. – говорит он.
Я беру бокал из его рук и выпиваю шампанское, не отводя от него глаз.
Он опускает взгляд в пол.
– Не уходи.
Я вдруг чувствую ясность в мыслях, но, вместе с тем, сильную сонливость. Кажется, шампанское и правда действует.
– Ладно. – говорю я и иду к дивану. Мне нужно лечь, иначе я усну прямо в проходе.
Антон.
Аня ложится на диван, кладет ладонь под голову и мгновенно вырубается.
Я вздыхаю от облегчения. Пока она была в ванной, я порезал руку и капнул несколько капель крови в ее бокал, отчего шампанское поменяло цвет с золотистого на светло-розовый. Я не был уверен, что это сработает, но ведь наркотик – отравляет организм, а моя кровь – исцеляет.
Аня тихо посапывает. Я отодвигаю стол от дивана, чтобы легче было подойти, опускаюсь на колени рядом с ней. Аня, ты даже не представляешь, каких огромных усилий мне стоило остановиться. Я провожу ладонью по ее щеке. Ее ресницы подергиваются от прикосновения моей руку, но она не просыпается.
Я встаю, беру ее на руки. Она приоткрывает глаза, снова закрывает и обнимает меня за шею.
Я несу ее в спальню на втором этаже, осторожно опускаю на кровать, сажусь рядом. Наверное, нужно снять ей юбку, чтобы удобно было спать. Я расстегиваю ремень и стягиваю с нее юбку. На ней белые трусики, которые она купила, когда мы были в торговом центре. Жаль, что не прозрачные голубые. Я укрываю ее одеялом. Прядь волос падает ей на лицо. Я убираю ее назад и прижимаюсь губами к ее губам.