Аномалия
Шрифт:
О, как же здесь тоскливо и одиноко…
Командировка. День второй.
Перед тем, как устроится на ночлег, немец соорудил себе лежанку из веток и травы, надел на себя пуловер, куртку и лёг спать, подложив под голову рюкзак.
Ночь он провёл беспокойно, засыпал и просыпался в испуге, – то хрустнет
Пробудился немец неожиданно, ранним утром по приказу внутреннего голоса. Он открыл глаза и увидел метрах в двадцати от себя волка. Серый неподвижно стоял и смотрел на Фрица. У немца захватило дух! Он робко осмотрелся, нет ли рядом других волков, потому что знал: одиночка не так страшен, как стая. Вокруг никого. «Хорошо, – думал Фриц, – теперь надо медленно встать и показать ему, что я выше и больше. Возможно, тогда он струсит и убежит». Немец медленно поднялся на ноги, поднял обе руки вверх, чтобы казаться ещё выше. В этот момент ему вспомнились кадры из советского фильма про войну, с криками «H"ande hoch!».
– Ging, russischen wolf, – прошипел Фриц.
Волк попятился назад и кинулся удирать, но немец настолько был испуган, что этого не увидел. Он схватил рюкзак и бросился прочь сломя голову. И так, они неслись с бешеной скоростью в разные стороны друг от друга.
Остановился Фриц на грунтовой дороге, как её нашел, сам не понял, стоял перед огромной лужей, раскинувшейся справа и слева от него, и, тяжело дыша, с удивлением смотрел то на дорогу, то на лужу. Внезапно за его спиной что-то скрипнуло, он развернулся и увидел перед собой чёрную, как смола, лошадь, запряженную в телегу на четырёх деревянных колёсах с металлическим ободом – подводу, внутри неё и вокруг ни кого не было.
– Что бы это все значило? – прошептал Фриц, – и что делать дальше?
Из леска метрах в пятидесяти от лужи выскочил пожилой мужчина маленького роста. Он бежал, двумя руками придерживая штаны, и издавал непонятные звуки. У подводы мужчина остановился, с растерянным видом застегнул ширинку и выпалил: – Твою мать, а я думав, тебе тут ныма!
– Кого? – со смешанными чувствами спросил Фриц.
– Да тебе.
– А где мне быть?
– Престаляешь, тыки присив в кущи…, а вона сбихгла курва, конячка- то!
Фриц напрягся от услышанной им странной речи.
– Надо привязывать, – ответил он.
– Отож! Цэ ты ии остановыв?
– Нет, она сама.
– Да вона шо-то нэ разумна, трохи придуркувата стала, – мужик влез на телегу, взял в руки вожжи и тряхнул ими: – Но, Чуня, но! – Лошадь пошла в лужу.
Фриц развёл руки и растеряно крикнул в след, – а меня, меня подвезёте!?
Мужик обернулся: – А тиби куды?
– В Гадюкино!
– В Хгадюкина!? – обрадовался мужик, – так и мини туды, а ну, сядай!
Подвода остановилась посреди лужи, и Фриц весело зашагал к ней. Добравшись до телеги, он устроился рядом с её хозяином.
– Но, но Чуня! – вожжи хлопнули по крупу лошади, подвода тронулась.
– Вот дывлюсь я на тэба…, чий ты?
– Я ничей.
– А до кохго йидышь?
– Меня зовут Фриц Швайгер, я из газеты Abendzeitung, корреспондент.
– Цэ шо за хгазета така?
– Я из Германии.
– Из Хгерма-а-ни, – с пониманием протянул мужик, – а по-нашему шпрэхаешь.
– У меня корни русские.
– Вон оно шо-о. Так, кажишь, як тэба звать?
– Фриц.
– Фриц!? А мэна Василий, а хоть Васыль.
– Очень приятно.
– Так, а чахго ты идышь?
– В командировку.
– А до кохго в командировку?
– Не до кого, до всех сразу, хочу посмотреть вашу деревню, познакомиться с местными жителями. Вот вы местный?
– Як? – не понял Василий.
– Вы в Гадюкино живёте?
– Да-а, и Нюрка, жинка моя, там живэ.
– Вот и хорошо! Расскажите мне, что это за такая деревня – Гадюкино?
– А шо казать, приидым, усэ сам побачишь.
– А сколько человек там живёт?
Василий пожал плечами: – Преседатель казав, семьсот хголов умисти со скатыной, а у нас ии в кажном двори дэржат.
Конец ознакомительного фрагмента.