Аномальная зона
Шрифт:
Поравнявшись с парадным подъездом здания Наркомпроса, он остановился и внимательно прочёл табличку на массивных, резного дуба двустворчатых дверях. Потом решительно поднялся по ступеням, отмечая каждую стуком трости. В просторном вестибюле, едва удостоив взглядом шагнувшего из-за стола навстречу ему вахтёра, бросил небрежно:
– Профессор Чадов. К Анатолию Васильевичу. Мне назначено.
Вахтёр, мельком глянув в открытый журнал, кивнул уважительно и взял под козырёк:
– Второй этаж, до конца коридора, направо, приёмная наркома…
Сохраняя недовольное выражение лица, профессор без
– Моя фамилия Чадов. Я учёный. Мне назначено.
– Присаживайтесь, э-э… Степан Кузьмич, – сверившись с гроссбухом предложила та вежливо.
Профессор, поджав губы, скептически осмотрел очередь из дюжины посетителей, жавшихся на стульях по стенам приёмной и, игнорируя свободное место, остался стоять, нервно постукивая кончиком щеголеватой трости по навощённому паркету. Только шляпу снял, но не доверил её разлапистой вешалке, а держал в руке, зажав под мышкой толстобрюхий портфель. Потом нырнул свободной рукой под пиджак, извлёк из кармана жилета часы-луковицу на цепочке и, демонстративно щёлкнув крышкой, заявил:
– Я чрезвычайно занятой человек. Нарком назначил мне встречу ровно в девять утра. А уже две минуты десятого.
Секретарша послушно встала из-за стола, скользнула бесшумно за обитую черным дерматином дверь кабинета народного комиссара и, вернувшись через минуту, предложила приветливо:
– Входите, Степан Кузьмич. Анатолий Васильевич ждёт вас. – И, строго посмотрев на взроптавшую глухо очередь, объяснила веско: – Товарищу же назначено!
Профессор шагнул в таинственное нутро кабинета.
Луначарский, широко улыбаясь и привычно поглаживая чеховскую бородку, встал навстречу гостю, вышел из-за просторного стола, протянул руку, крепко пожал.
Несмотря на вполне партийный вид – тёмно-зелёный френч, перепоясанный кожаным ремнём, брюки-галифе, заправленные в козловые сапожки со сдвинутыми гармошкой мягкими голенищами, нарком просвещения походил больше не на пролетарского вождя, а на директора школы, озабоченного помимо успеваемости учеников ещё и многочисленными хозяйственными делами. Указав гостю на стул, он вернулся на своё место и открыл приготовленную загодя папку.
– Товарищ Чадов, – приступил он, перебирая лежащие в картонных корочках документы. – Я внимательно прочёл ваше письмо и пояснительную записку. Начатая вами работа имеет исключительный интерес как с точки зрения собственно науки, так и пропаганды антирелигиозного, естественно-исторического мировоззрения в трудящихся массах. Но… подобными исследованиями у нас уже занимается активно профессор Иванов в Сухумском питомнике. Его опыты по скрещиванию человека и человекообразных обезьян обещают оказаться успешными.
– У профессора Иванова ничего не получится, – безапелляционно заявил Чадов. – Он исходит из абсолютно ложных предпосылок. Межвидовое скрещивание – вчерашний день, мичуринщина!
Нарком, привычный к общению с научным людом, терпеливо и снисходительно покачал головой.
– Не стоит вот так, с порога, отметать всё сделанное профессором Ивановым. Я посетил в своё время его опытно-исследовательскую станцию в заповеднике Аскания Нова. Зрелище, скажу вам, преудивительное. И, позволю себе заметить, не для слабонервных. Вы только представьте: на одной поляне пасутся оленебыки, зеброиды, американские бизоны, которые считались полностью истреблёнными, но воскрешённые научными методами! А гибрид крысы и мыши?
– Пустяки, – отмахнулся Чадов. – Зачем нам помесь мыши и крысы? Чтобы продовольственные запасы советской власти уничтожать? Это всё учёные игры за счёт государства и трудящихся!
Не ожидавший такого поворота разговора, Луначарский стушевался слегка.
– Ну, крысомыши – всего лишь эксперимент… А вот опыты Иванова по искусственному оплодотворению животных могут иметь огромное практическое значение! Профессор уверяет, например, что путём искусственного осеменения сможет вызвать зачатие ребёнка во чреве матери от отца, который к тому времени уже умер! Сколько героев, погибших за святое дело Октябрьской революции, смогли бы оставить нам своё пролетарское потомство, если бы в те годы опыты профессора Иванова были уже завершены? А ведь нас, несомненно, впереди ждут новые классовые бои…
– Понимаю, – нетерпеливо кивнул Чадов. – То, что предлагает Иванов, уже имеет техническое решение. Достаточно, например, создать банк спермы всех руководителей партии и правительства, всех красноармейцев, уходящих в бой, хранить сперматозоиды героев в жидком азоте, и по мере необходимости осеменять женщин-добровольцев, а то и принудительно – жен обывателей. Пусть рожают нам детей, преданных революции! Это дело техники, методики отрабатываются, и Иванов, думаю, с этой задачей вполне справится. Но я, уважаемый Анатолий Васильевич, говорю сейчас о другом. Обещая вывести путём скрещивания человека с обезьяной новую породу людей или, точнее человекообразных особей, Иванов либо искренне заблуждается, либо сознательно вводит в заблуждение партию и правительство. Дело в том, что в своих опытах он совершенно не учитывает роли хромосом. А их набор у человека и обезьяны различен!
– Хромосом? – не понял нового для себя слова нарком.
– Да, именно хромосом! – принялся горячо объяснять Чадов. – Именно их следует рассматривать, как главных носителей факторов наследственности. Хромосомы были открыты ещё в конце девятнадцатого века. Эксперименты доктора наук из Колумбийского университета Томаса Ханта Моргана, проведённые на плодовых мушках дрозофилах, доказали, что…
– Ах, мушки! – усмехнулся нарком. – Это даже не крысы и не мыши! Иванов работает с приматами, млекопитающими, а вы… с мухами!
– Да бог с ними, с мушками! – закипая, перебил его Чадов. – Дело не в них. А в том, что никаких обезьянолюдей, полученных по методу Иванова, в принципе быть не может. Гибридизация возможна только при полном соответствии геномов обоих производителей. Суть моего открытия состоит в том, что я выделил и расшифровал пары хромосом. У человека их 46, а у обезьяны – 48! В норме в соматических клетках человека находится 23 пары хромосом, а в половых клетках – лишь 23 хромосомы. Однако при слиянии сперматозоида мужской особи и яйцеклетки женской количество хромосом удваивает…