Античная наркомафия
Шрифт:
– Юля, то, что я тебе назвал - это ещё не всё, а только так, навскидку. И всё должно делаться параллельно, не мешая другим производствам. Самое узкое место сейчас - мощные выпрямители. Их я и буду делать в первую очередь с помощью вот этих трёх. Ну, не только их, конечно, а ещё и то, что будет с ними работать.
[]
– Хорошо, поняла. Тарквиниевско-максимовский пантурдетанизм на Азорском архипелаге есть власть Тарквиниев плюс электрификация всех Азор, - после того, как мы отсмеялись, специально для Фабриция пришлось объяснять, в чём тут прикол, но зато уж, как растолковали, он ржал дольше всех.
– Власть Тарквиниев на Острова уже триумфально пришла, - продолжала эта острячка, - А электрификацию ты им за пятилетку точно сделаешь.
– А что будет через четыре года?
– Дети подрастут, и в мелком "лягушатнике" их уже не удержишь. И я очень рассчитываю, что за сэкономленный год ты всё-таки огородишь все пляжи хотя бы уж на одном этом острове нержавеющей рабицей.
– Рассчитывает она... Размечталась! А ху-ху тебе не хо-хо? За год, говоришь?
– Ну, не буквально, Макс, не будь занудой! Но чем скорее, тем лучше.
– Скорее, значит, хочешь? Наташа, напомни мне, что ты там говорила насчёт дельфиньего океанариума?
Мы посмеялись, затем снова пошли купаться. Далеко, конечно, не заплывали - ну их на хрен, этих акул. Если бы не они, да ещё и не потряхивало бы время от времени, была бы вообще тишь, да гладь, да божья благодать. В целом-то ведь Азоры здесь тихие.
4. Цивилизация.
– Так какой всё-таки смысл в этих мелких индийских зёрнышках, которые мой агент с таким трудом раздобыл аж в верховьях Инда и с не меньшим трудом провёз через александрийскую таможню?
– поинтересовался Арунтий, - Ладно бананы, они хотя бы уж вкусные, но это... Ты говорил, что каша из них вкусна, но когда мой повар приготовил её для меня, я попробовал и понял, что ЭТО я есть не буду. Ячменная - и та вкуснее...
– Я надеюсь, досточтимый, твой повар всё-же не все эти зёрна перевёл на кашу?
– запрячь тестя с его весьма нехилыми связями на поиск, добычу и доставку семян гречки не просто аж из самой Индии, а вообще из её дальнего медвежьего угла, и при этом так и НЕ получить означенных семян - млять, только не это!
– Успокойся, далеко не все. Я же обещал тебе достать это индийское зерно для посевов, а когда же это я не выполнял своих обещаний? Я привёз тебе три полных мешка сухого необмолоченного зерна. Но теперь, когда я это сделал, я хочу наконец знать, для чего я всё это затеял и наворотил. Вкус каши не убедил меня в разумности этой операции.
– Каша из этих индийских зёрен очень вкусна, если её приготовить правильно, досточтимый. Твой повар, наверное, не обжарил их перед обмолотом от шелухи, а сварил прямо так, зелёными?
– Гм... А их разве ещё и обжаривать надо?
– Эти - надо, и тогда каша из них будет вкуснее любой другой, какую ты только пробовал. Не вини в этом своего повара - откуда ему было знать? Три мешка - это гораздо больше, чем мне нужно для посева, и мы без вреда для дела сможем теперь полакомиться НАСТОЯЩЕЙ гречневой кашей. Завтра ты убедишься в этом и сам...
– Охотно верю и так - иначе ведь, надо думать, и индусы бы её не выращивали. Но мой агент привёз мне и несколько стеблей с зёрнышками, и они меня насторожили - у пшеницы и у ячменя целый колос с десятками зёрен, а тут - несколько отдельных. Какого урожая можно ждать от такой культуры?
– Её урожайность, конечно, не так велика, как у пшеницы и ячменя. Но польза от неё не в одном только зерне. В севообороте она улучшает плодородие земли, и урожаи основных культур становятся больше. А кроме того, её цветы очень любят пчёлы.
– Тогда - другое дело. Мёд во много раз ценнее зерна и этим себя оправдывает, а если потом ещё и каша вкусная из зерна...
– Я прикажу, чтобы его сегодня же обжарили, и завтра ты её попробуешь.
[]
– А я?
– забеспокоился мелкий Ремд, - Я тоже хочу!
– Попробуешь и ты, и вся семья, - урезонила его Велия, - Или ты думаешь, один только дедушка будёт её есть, а мы все - только смотреть на его блюдо и облизываться?
–
– По вашему столу не скажешь, чтобы вы плохо питались, - заметил Арунтий, зачёрпывая ложкой очередной пельмень и нанося на него на кончике ножа маленькую капельку аджики, - Вот только это коровье масло - это варварство прямо какое-то. Разве нельзя было с оливковым?
– С коровьим вкуснее, дедушка, - пояснил ему Волний.
– Ну, может и вкуснее, но это получается как-то по-варварски, а ведь мы с вами - цивилизованные люди. Хотя - вкусно, согласен...
– И тоже не без помощи пчёл, кстати, - хмыкнул я.
– Вы что, пчёл туда запекли?
– тесть выпучил глаза настолько натурально, что всё моё семейство от неожиданности впало в ступор.
– Нет, дедушка, там мясо, - пролепетал ошарашенный Ремд.
– Да шучу я, шучу, - успокоил Арунтий внука, - Чувствую по вкусу, что в них мелко нарубленное мясо с луком и ещё чем-то, и всё это очень вкусно. А пчёлы при чём?
– Ну, пчёлы - это ведь не только мёд, но и воск. Мясо не вручную нарублено, а прокручено на специальной машинке, - пояснил я.
– Которая отлита из бронзы по восковым моделям?
– мигом въехал тесть, - Ну да, зная тебя, мне следовало догадаться. Ты ненавидишь ручной труд и механизируешь всё, что только возможно.
– Ну, смешно же напрягать людей там, где можно сделать машину и выполнять работу быстрее и легче. Если мы облегчаем работу строителей ступальным краном, отчего ж не облегчить и работу по измельчению того же мяса? Ты же видел, досточтимый, какие статуэтки отливает мой скиф? Ну так что ему после них эти несчастные детали механизма мясорубки?
– Как, как?
– Машинка для рубки мяса, - перевёл я ему на турдетанский, на котором мы и говорили, - На ней так же можно измельчать и любую пищу, но придумана она для мяса.
Устройство старой совдеповской ещё ручной мясорубки известно даже Юльке с Наташкой, не говоря уже о нас, мужиках, поскольку оно предельно просто. Литые корпус и шнековый вал, рукоятка для вращения, крестообразный нож, решётка, струбцина для крепления к столу, да накидная гайка, весь этот механизм и скрепляющая. Ну, я не совсем такой заморочился, а стационарной поварской, побольше и на четырёх лапах, крепящихся к кухонному столу болтами, дабы не ёрзала туда-сюда при работе, но механизм-то у неё абсолютно такой же, как и у маленькой семейной. Её корпус и шнек с накидной гайкой - детали, конечно, не из простых, тут только литьё и применимо, если с ума не сходить, и в наших античных условиях - исключительно из бронзы и по выплавляемым восковым моделям. Модель корпуса мы с Фарзоем вместе лепили - сборную, конечно, из отдельных частей, дабы разбить одну сложную задачу на несколько простых, а попутно он, уяснив, что одним экземпляром дело не ограничится, заодно ещё и деревянные шаблоны сделал для формовки таких же восковых моделей на будущее. Вот что значит - озадачить творца сугубо уникальных шедевров искусства какой-то вульгарной приземлённой хренью, да ещё и серийной, ну никакого тут тебе творчества, гы-гы! Теперь по ним тупо и лепят рабы те модели для литейных форм, обеспечивая уже товарную партию продукции. Тут больше секса с нарезкой резьбы в накидной гайке - приличный процент брака выходит, так что и лить их приходится побольше, да со стальными решёткой и ножом. Сталь, в отличие от бронзы и чугуния, и льётся хреново, и качество металла отливки ниже плинтуса, так что нож, например, куём, отжигаем, обдираем на станках, а затем - правильно, пилите, Шура, он золотой. Потом калим и затачиваем. Ну, я его не старого типа решил делать, а нового, с криволинейной "сабельной" режущей кромкой, которая режет гораздо легче. Решётка - ну, она и в Африке решётка. Тоже из поковки, естественно, и хренову тучу отверстий в плотной кованой стали насверлить, да развернуть для гладкости - тоже секс ещё тот, но после закалки уже проще - тупо шлифуются плоскости, и тут уже не такая квалификация нужна, как работающему вручную заточнику ножей.