Антиглобалист
Шрифт:
Давид заметил, что взгляд девушки ушел со страниц книги, и она, продолжая держать ее в развернутом виде, все-таки слушала его. Поэтому продолжал:
– Однажды мне попался парень, молодой, лет двадцати-тридцати, от того что он был запущен, грязен, не стрижен и не брит, я все не мог понять какой у него возраст. Он рылся в мусорном баке, и явно отыскивал, что то поесть. Я со своими ребятами трудился неподалеку, и предложил ему поесть с нами. Так как мы только собрались отобедать. Каждый из нас принес еду в пластиковых лотках. Парни брезговали кормить его, и я предложил ему свою порцию, и он, с аппетитом, стоя в стороне, все съел, как говорят, за милую душу. А потом, через год, так совпало, мы работали в том же дворе, он к нам подошел. Выглядел уже в порядке. В рабочей одежде, сотрудника ЖЭКа, вымыт, в приподнятом настроении, розовощекий и слегка по хорошему располневший. Он не узнал меня, но, начал делиться воспоминаниями, что в прошлом году здесь была бригада, и что его здесь накормили. Что он хотел отблагодарить, хоть и не видит сейчас тех знакомых лиц. Он сказал, что хотел просто сказать, что его жизнь наладилась, у него есть, пусть неказистое, но жилье, работа, и смысл жизни. Он рассказал о том, как был наркоманом, как от него все отвернулись, даже родители, как он стал бездомным, как его отовсюду гнали со всех дворов, как он хотел покончить жизнь самоубийством, как ему было нечего есть, и как его здесь накормили. Он говорил, что тогда получил, не просто еду, но надежду на человечность. Наличие преступного сословия, маргиналов и отморозков, наверное, от части, следствие безразличия и циничности общества.
Девушка, явно имея на этот счет свое представление, понаблюдав за незнакомым молодым человеком, немного прониклась доверием, но, не желая знакомиться, все-таки решила поговорить скорее из любопытства к теме, и из тех соображений, что видятся они в первый и в последний раз:
– Вы знаете, все люди разные. И обманщиков очень много. Но среди этих людей есть те, кто по-настоящему нуждается. Поэтому одни выбирают не подавать милостыню никому, это крайность. Ведь таким образом относятся подозрительно, или предосудительно, оценивая других только по себе, осуждая и порицая всех, кто на ступень ниже, кто оступился и не знает, как выпутаться, или не хочет выпутаться. Будто у осуждающих не бывает проблем, будто все вокруг должны быть написаны под копирку их собственного представления об идеальном мире. Милостыню нужно давать всем без исключения, чтобы не пропустить того одного, кому она на самом деле предназначена, иначе милосердию не останется в этом мире места. А если человек попавший в беду не встретит и не получит порцию милосердия, хотя бы малую его часть, непременно озлобиться. Конечно, есть случаи, когда ты точно уверен, что милостыня пойдет во вред человеку, тогда лучше не давать.
– Но ведь так можно совсем разориться – резюмировал Давид скорее из умиления ответом, для проверки девушки наследующий.
– Нужно давать не в ущерб, и тогда не разоришься.
Давиду одобрительно улыбнулся в знак согласия, и уже обдумывал, слегка зажмурив глаза, следующий вопрос, который хотел задать. Но, на горизонте появился тот, кого ждала наша героиня.
Это был парень чуть старше девушки, аккуратен, и довольно модно и современно одет. Выбрит, хорошо подстрижен. Подойдя, он несколько раз поправил волосы, Давиду он показался чересчур вычурным.
Как только девушка увидела его, то сразу поднялась и сделала несколько шагов на встречу. На её лице читалось легкое недовольство опозданием приятеля.
– Привет. Извини, пришлось задержаться, были дела. Ты давно ждешь? – кинулся было с объятиями новоприбывший.
– Около часа. Почему не перезвонил? – Ей хотелось, чтобы он хоть на йоту почувствовал её недовольство.
С другой стороны, можно было допустить, что Ричард застрял в пробке, но, такое его пренебрежительное отношение чувствовалось не впервой. Девушке не нравилось, что он трудится, в пол ноги. Тем более её раздражало то, что он был, по её мнению, немного глуп в данной ситуации, и не мог правильно объясниться. Девушка уже успела сходить с ним на несколько свиданий пока что более из любопытства, нежели из-за большой симпатии, которая к тому же, исчезала в геометрической прогрессии после его опоздания. Она несколько лет, как приехала в этот большой город, и все перебивалась с работы на работу, пока не нашла ту, на которой познакомилась со своим коллегой-начальником Ричардом. А теперь он надумал ухаживать за ней. Но, то ли пользуясь своим служебным положением, то ли будучи избалован, лишним женским вниманием, он не старался, и девушка теперь думала приостановить эту дружбу.
– Мне казалось, что я успею, но, пробки. Нужно было заехать и забрать тебя из-дому на такси. Машина моя сейчас в ремонте. – извиняющим тоном говорил Ричард, но не теряя при этом собственного достоинства.
– Да ладно, ничего страшного, я же сама решила ехать на метро.
– Ты обижаешься, вижу это по твоему лицу. Прости. Но я и вправду ничего не мог поделать.
– Мне показалось, когда я тебе звонила, что ты ещё только проснулся.
– Нет, тебе показалось.
Давиду этот парень не понравился, было понятно, что они не муж и жена, не помолвлены, и знакомы недавно. Эти догадки подвигли Давида вмешаться, без лишних эмоций он произнес, обращаясь к девушке:
– Он не ценит тебя. Не стоит идти с ним на свидание.
Собеседники удивленно посмотрели на незнакомца.
– А это ещё кто такой? – с негодованием произнес Ричард, глядя на девушку. Она в недоумении снизала плечами. Давид понимал, что это не совсем прилично вламываться без стука в чужую жизнь, но человек он был категоричный и радикальный в отдельно взятых ситуациях. Поэтому начав, решил не останавливаться.
Кавалер же решил пойти методом «воды обтекаемой камень», игнорируя оппонента. Поэтому, после заданного вопроса, решил не отвечать. Но уйти, поджав хвост в этом обстоятельстве, ему не позволяла гордость.
– Я прошу прощения за прямоту, но, я бы ни за что не опоздал к вам, явись мне такая возможность – продолжал Давид, обращаясь к девушке. Ричард, видя, что парень не унимается, решил все-таки спасовать, продолжая игнорировать возмутителя спокойствия. Он взял девушку под локоть и произнес в полголоса:
– Пойдем отсюда.
– Ваши слова не тактичны. Мы даже не знакомы с вами, а вы ведете себя бесцеремонно – вставила девушка.
– Тогда я к вашим услугам и готов представиться. Меня зовут Давид – проговорил он с дружелюбной улыбкой, поднимаясь из сидячего положения на ноги, протягивая девушке руку.
Инна не отреагировала взаимным жестом, а только нахмурила брови.
– Пойдем, дорогая – возмущенно сказал Ричард, злобно оглядывая с ног до головы оппонента.
Давид входил в раж, его забавляла эта история, он крикнул уже уходившей паре в спину, уж больно хотелось ему протестировать её кавалера на стрессоустойчивость:
– Он спрятался за вами, не в силах ответить за себя. Как же он сможет защитить вас?
Ричард изрядно психанул, задрожал в гневе, ведь задели его самолюбие, а надо признать, он был человек изрядно честолюбивый. Он развернулся, отпустив локоть девушки, и направился в сторону Давида:
– Ты что-то хочешь? – произнес злобно он. Но Давид, не заставил себя долго ждать, ни секунды не сомневаясь, резким шагом приблизился к обвинителю:
– А ты можешь что-то предложить? – и насмешливая улыбка засверкала на его лице словно нож, который готов был пронзить врага в любой момент. Несколько секунд парни стояли друг напротив друга на расстоянии вытянутой руки прикованные взглядом.
Ричард был явно чрезмерно напряжен, эмоции захлестывали его, и он не знал, что будет делать дальше. Давид же, стоял, спокойно, он был уравновешен и сосредоточен. Ричард не был похож на того, кто может причинить ему ущерб, а если бы и был таким, то дистанция между ними была таковой, что Давид всегда мог отбить атаку, или уйти на дальнюю дистанцию сделав отскок назад с молниеносной атакой в ответ. Видя накал страстей, вмешивалась сама девушка:
– Ну, все, хватит! – строго проговорила она, влезая между ними. – Ещё драки не хватало здесь устроить.
Давид вмиг сменил гневный взгляд на мягкий. Сердитое лицо девушки сейчас показалась ему ещё красивее. Вокруг них начали собираться зеваки. Весь центр города был людным.
– Не нарывайся парень! – продолжал Ричард, уже за спиной Инны.
– А то, что будет? – ухмыльнулся Давид, разводя в стороны руки, напирая на Ричарда. Но был остановлен девушкой, ладонь которой уперлась в грудь Давида. Девушка вздрогнула, ведь ничего ещё не произошло, а она уже от страха предстоящей драки коснулась постороннего мужчины. Она резко убрала руку и произнесла: