Антимаг его величества. Том IV
Шрифт:
— Ну как хотите, — недовольно буркнул он, — я просто предложил, мало ли.
Я лишь улыбнулся, отмечая, что Кречетов только что по сути признался, что мне он верен куда больше, чем императору, а значит, я все делаю правильно. Главное — не потратить эту верность на пустые дела, но это я точно не планирую делать.
Распутин приехал даже чуть быстрее, минут за восемь. Как всегда, Андрей Михайлович был с иголочки одет, и лишь немного бледное лицо портило картину настоящего русского аристократа. Быстрым шагом подойдя к нашей лавочке, он буквально рухнул рядом со мной.
— Фух, ну и денек сегодня, — он виновато улыбнулся, — здравствуй, Ярослав, рад тебя видеть.
— И вам доброго дня, Андрей Михайлович, — я усмехнулся, — что, в Петропавловске было проще?
— Намного, — он покачал головой, — не успел я толком вернуться, как на меня такой ворох дел свалился, что хоть обратно уезжай, да вот только не отпустят. Ладно, вряд ли тебе так интересно слушать мои проблемы, поэтому перейдем к тому, зачем я приехал.
Жестом фокусника Распутин вытащил из кармана два конверта с императорской печатью и протянул их мне. На мой вопросительный взгляд он лишь улыбнулся.
— В этих конвертах императорские указы о посвящении Кречетова Владимира и Логинова Ивана в наследное дворянство, а также о выделении им единовременной выплаты по два миллиона рублей каждому, — Распутин подмигнул ошалевшему Володе, — понимаю, это не то, что ты хотел, но, как я и обещал, твой титул будет чуть позже. А это награда твоим людям, которые буквально своими телами защищали тебя, когда ты был в лазарете. Кстати, имена павших бойцов также передай, всем родственникам назначат хорошую пенсию и льготы, вы все же выполняли приказ императора.
— С чего вдруг такая щедрость, Андрей Михайлович? — я прищурился и неосознанно потянулся к силе, — или император решил, что какими-то подачками он может купить меня и моих людей?
Распутин тяжело вздохнул.
— Император просто осознал, что по-настоящему верных людей, да еще и к тому же способных решать проблемы, у него не так много, и не стоит ими разбрасываться, — Распутин кисло улыбнулся, — пойми, Ярослав, государь сильнейший, но даже он в одиночку не способен править, а князьям не нравится твое усиление. Никто в твоем возрасте не взлетал так высоко, а значит, ты угроза. Тебе сказать, что делают с угрозами, или сам додумаешься? И, кстати, советую позвонить отцу, у него там как раз из-за этого проблемы, — глаза менталиста странно блеснули, — но не переживай, с этой проблемой я разберусь сам, давно пришла пора немного почистить московский аппарат, а то слишком многое они на себя берут.
— И все равно, я пока что ничего не понимаю, — я покачал головой, — то вы говорите, что никакой награды не будет, то резко решили свалить на меня все это. Ради чего? Или опять какая-то проблема и нужен мясник?
Распутин ничего не ответил, однако, как только я сказал слово «мясник», князь вздрогнул. М-да, все интереснее и интереснее, сто процентов какая-то тайна.
— Ты все узнаешь на встрече с государем, Ярослав, это единственное, что я могу тебе сказать, — Распутин оглянулся по сторонам, — на самом деле вопрос этот в большей степени касается тебя, ведь разговор будет идти насчет твоей матери.
Глава 20
— Матери? — слова Распутина прозвучали как гром среди ясного неба. — А при чем тут моя мать, Андрей Михайлович? С каких пор обычная баронесса стала интересна государю?
— Что ты знаешь вообще о своей матери, Ярослав? — Распутин глянул на меня тяжелым взглядом. — Естественно, кроме того, что она умерла при родах. Отец хоть что-то рассказывал об этом?
И тут я понял, что правда ничего не знаю о своей матери, в буквальном смысле ничего. В памяти настоящего Ярослава ничего на этот счет не было, кроме разве что небольшого альбома с фотографиями, который он пересматривал изредка, когда ему было грустно, а больше никакой информации, да и отец не спешил что-то рассказывать о маме.
— Допустим, вы правы, Андрей Михайлович, но если отец ничего не говорил на этот счет, значит, у него на то были веские причины, — я усмехнулся. — В конце концов, прошло уже столько лет, что любая информация уже давно стала неактуальна.
— Ты ошибаешься, Ярослав, — он отрицательно покачал головой. — Есть такая информация, которая даже со временем не теряет свою актуальность, и речь сейчас именно о такой. Ну так что, едем к императору?
— Черт с вами, уговорили, — я нехотя кивнул. — Но поеду я на своем автомобиле.
— Да хоть на такси, — Распутин хмыкнул. — Тогда пошли, твой внедорожник, насколько я знаю, на парковке, мой автомобиль тоже там.
Сказав это, он первым зашагал к выходу, а я переглянулся с изрядно охреневшим Кречетовым и, нехотя встав со скамейки, зашагал за князем. Признаться честно, Распутин все же смог меня заинтересовать, теперь мне самому хотелось узнать, что за тайна связана с именем моей матери, и, судя по всему, через час я это узнаю.
Всю дорогу до автомобиля Володя молчал, и лишь когда мы сели, он наконец-таки заговорил.
— Командир, мне кажется, тут что-то нечисто. При всем уважении к его светлости, что-то я слабо верю, что государь просто так начал раздавать титулы, да еще и кому, по сути, простым бойцам. А если учитывать мою репутацию в армии, мне не то что титул, мне даже простенькую льготу никто не даст, чтобы, не дай бог, не обидеть кого-то из моего бывшего начальства. Мне кажется, дело тут именно в вас и в вашей силе, кто-то очень сильно хочет привязать вас к трону, а это совсем не к добру. Поэтому мой вам совет, командир, не надо соглашаться на опасные затеи, не стоит оно того. Даже если у нас этот титул заберут, ничего страшного, жили же мы как-то без него, — Володя улыбнулся.
— Не переживай, Володя, все будет бодрячком, — я усмехнулся. — А насчет твоих слов я согласен, привязать меня к трону хотят уже не первый день, да вот только ничего у них не получится, как бы они ни старались. Так что можешь не переживать, ничего такого мне не грозит, кишка у них тонка. Лучше внимательней следи за дорогой, как-то не сильно хочется впечататься в зад автомобиля тайной канцелярии, еще заставят ремонтировать за свой счет, а ты сам знаешь, деньги нам и самим нужны.
Володя хмыкнул, но все же послушался и перестал отвлекаться от дороги, позволив мне погрузиться в небольшую медитацию.