Антимаг. Симбиоз
Шрифт:
“Успокойся, нужно уметь делиться”.
И Стриж тихо хмыкнул получившемуся каламбуру. Собственно, из-за деления демона это и произошло.
“Ты же понимаешь, что этого слишком мало чтобы подзарядить как следует эгиды?” – недовольно проворчала Белочка.
“Не волнуйся, я найду способ как следует тебя накормить”, – пообещал Лёха, обдумывая дальнейшие действия.
– Странные ощущения, – сухо поделился впечатлениями Арес.
– Ты привыкнешь, – отозвался Стриж, свободной рукой стаскивая с барона приметный
Наученный опытом, он знал как трудно раздевать заледенелый труп. Снять с агонизирующего барона сапоги и штаны одной рукой оказалось куда сложнее, но тут помог репликант, сообразивший в чём дело. С рубашкой, уже успевшей примёрзнуть к телу, морочиться не стали. Если всё сделать быстро – никто не станет приглядываться к таким мелочам.
Вскоре заледенелый труп глухо ударился о пол.
Лёха прислушался к доносящимся со двора звукам. Если у Фанка был пустотник, то по его реакции слуги и телохранители моментально поймут, что хозяина убили и поднимут тревогу.
Но всполошенные крики и призывы к оружию так и не раздались. Если подумать, то не удивительно. Пустотник всё же дорогая вещь, не каждому по карману, их вон поштучно за заслуги распределяют, а из переживших резню младших Змеев далеко не каждый удостоен такой награды.
Взяв со стола массивный канделябр, Стриж несколькими ударами превратил лицо Фанка в месиво. Теперь на полу лежал ещё один обезображенный покойник, коих сегодняшней ночью в замке было великое множество. Вряд ли кто-то сумеет его опознать.
– Чуть оттает и снесём его в мертвецкую, – шепнул Стриж, уже чувствуя привычную боль трансформации.
Демон, не дожидаясь команды, делал ему лицо барона Фанка.
Арес молча кивнул и сел на пол рядом с напарником.
Утро обещало быть тяжёлым.
Глава 7
К беседке, в которой сидел ныне покойный барон, подошли уже с первыми лучами утреннего солнца. Суеты и шума во дворе поубавилось, хотя дело, скорее всего, было не в наведении порядка, а в усталости. Тут и там простолюдины без затей спали прямо на земле, завернувшись в плащи, или дремали, привалившись спинами к стенам. Из знатных выжили те, кто спал за стенами замка, в своих шатрах. Там они и предпочли лечь на отдых, под надёжной охраной верных телохранителей.
Шум за стенами утихал. Видимо, самые боевитые уже ускакали ловить напавших, а самые умные сели считать потери и просчитывать перспективы.
А вот на самих стенах суета продолжалась. Что там творилось конкретно, рассмотреть в предрассветных сумерках было сложно даже с ночным эльфийским зрением – бегающие взад-вперёд силуэты с фонарями и факелами сливались в причудливую многоножку из горячечного бреда. Оставалось дождаться рассвета, чтобы разглядеть всё как следует. Но чутьё подсказывало, что ничего хорошего эта беготня пустотникам не сулит.
Пара магов, как тут же подсказала Белочка, сидевших в беседке, представляла собой любопытное зрелище. Один, молодой, лет двадцати на вид, буквально лежал на столе, обняв пустую бутылку. Второй, глубоко за тридцать, плотный и чуть одутловатый, выглядел трезвым и злым.
К ним-то Стриж и направился. Арес, как и договаривались, затаился в тени на случай непредвиденных обстоятельств. Мало ли что надумали господа Змеи, да и разговор может свернуть не в ту сторону. Не лишним будет иметь в рукаве такой козырь, как прирождённый убийца.
При виде Лёхи в облике барона Фанка старший из Змеев раздражённо отодвинул тарелку с холодной мясной нарезкой и скрестил руки на груди.
– Где ты пропадал? – не скрывая недовольства поинтересовался он.
К барону он относился без пиетета и должного почтения, что наводило на мысли о его более высоком социальном статусе.
Пускаться в объяснения Лёха не хотел. Очень не хотел. Имени собеседника и его павшего в бою то ли усталостью, то ли с зелёным змием друга пустотники не знали. Сути их взаимоотношений – тоже. Одно неверное слово, неправильная интонация и можно попасть в очень неприятную ситуацию посреди кучи врагов.
Хотя, насчёт одного неверного слова Стриж, пожалуй, погорячился. Ночка у всех выдалась нервная и бессонная, так что какие-то странности могут списать на недосып и переутомление.
Особо умствовать не стал, выдав ту же историю о вороватом капитане Кивилисе и припрятанных ценностях.
– Я уничтожу этого безродного выскочку, – стараясь как можно точнее копировать интонации Фанка завершил историю Лёха. – Теперь мне нужна пара уважаемых людей в свидетели. Подкараулим его там и возьмём с поличным!
На лице собеседника читалось недоумение.
– Зачем уничтожать? – изумлённо спросил он. – Выскочку-капитана куда выгодней использовать. Застукаем его за преступлением и предложим выбор: или мы сейчас же устраиваем скорый и справедливый суд, или он собственноручно пишет признание и отдаёт его нам. Ну а мы уже будем решать предавать его огласке, или нет. В зависимости от поведения бравого капитана.
Лёха как мог отзеркалил гнусную ухмылочку на роже Змея и кивнул.
– Отличная идея!
– У меня других не бывает, – самодовольно ответил маг и бесцеремонно потряс за плечо спавшего на столе товарища.
– Актус, вставай! У нас есть важное дело!
Тот недовольно замычал, поднял лицо и недовольно сощурился, пытаясь сфокусировать зрение.
– Это не подождёт до утра? – чуть заплетающимся языком спросил Актус.
– Уже утро! – раздражённо рыкнул его приятель. – Вставай!
И, для убедительности, чувствительно ткнул локтем в рёбра.
Актус ойкнул, недовольно скривился и, осознав неизбежность пробуждения, потёр лицо.