АнтиСУМЕРКИ. Блог вампира
Шрифт:
Что-то белое шарахнулось по земле -- Карина не успела испугаться, а зрение уже сфокусировалось и стало понятно, что это просто бегает и прыгает какой-то спортсмен-блондин в белом костюме.
Нашёл, называется, где бегать! Среди мусорных бачков!
– - Надя!
– - Карина добавила грозных нот в голос, и дочка появилась перед ней, как телепортировалась:
– - Ну вот! Ну всё! Ну и зачем кричать!
– - Быстро в школу, -- скомандовала строгая мамаша.
– - Давай вниз, и я подвезу.
Акакий шёл упругим шагом, в одной левой сандалии. Правую оставил там же, у мусорных бачков, где и оборвал подошву. Вот уже показался угол здания, занимаемого с недавних пор независимой телестудией "Шарм", а вот и друзья, обоих Акакий знал только по псевдонимам. Рауль ле Руж и Степан Степанищев -- ну не могли, по его мнению, это быть реальные имена.
Впрочем, друзья тоже не верили в то, что "Акакий Мерзлихин" -- настоящее имя.
Устроиться в "Шарм" Акакию помог Рауль, утончённый, изнеженный метросексуал, которого умилял стиль одежды случайного знакомого, а впоследствии друга. Рауль несколько раз встречался с бабушкой Селестиной, и вдвоём они иногда разворачивали крупномасштабные компании по изменению имиджа Акакия.
Не на того напали!
Вампир был верен бомжевато-хиппозному стилю.
Степан Степанищев, высокий, плечистый, мощный такой, во всём Акакия слушался. Он безоговорочно признавал интеллектуальное превосходство друга, во всём с ним соглашался и поддерживал в любых начинаниях. Временами это начинало раздражать, но Акакий понимал: то, что раздражает сейчас, может ой как пригодиться через полчаса.
Да, кстати, что немаловажно, и Рауль, и Степан были вампирами.
– - У меня две новости, -- сказал ле Руж, как только закончились дружеские объятия и приличествующий полугодовой разлуке обмен автоматическими вопросами о жизни.
– - Хорошая и плохая?
– - прищурился Акакий.
– - Обе плохие!
– - захохотал Степан.
– - Можно, я скажу ту, что похуже?
– - Ну давай, -- милостиво разрешил Рауль.
– - В общем, так, -- рубанул ладонью воздух Степанищев.
– - Так! Ты помнишь Вольдемара?
Акакий скривился, словно ему под нос сунули что-то, что умерло не своей смертью неделю назад в жарко прогретом помещении.
– - Вольдемар Заболонский...
Медленно выцеженное сквозь зубы имя превратило друзей в китайских болванчиков, ритмично кивающих головами.
– - Вольдемар Заболонский!
Ещё бы Акакию не помнить эту личность.
Впервые Мерзлихин и Заболонский пересеклись на телестудии, где снималась программа "Вечерние прогулки с..." Оба были операторами, только почему-то Акакию камера служила продолжением тела -- любая камера!
– - и он понимал с полуслова, что от него требовалось. А Заболонский выбрал другую тактику прорыва в "верхние эшелоны" и любимчики. Он, стоит признать, действительно был вполне хорош собой и считал, что красивым людям всегда и везде должны уступать все те, кто особой красотой не отличается. Вольдемар стал мешать Мерзлихину, чем только мог. Дело доходило даже до перетирания проводов в камере, именно перетирания, а не перерезания, чтоб причастность Заболонского обретала полную недоказуемость.
Примерно в то время Акакий познакомился и с Раулем. Тот пытался всем объяснить, что на самом деле Мерзлихин ни на йоту не уступит во внешней красоте Заболонскому, а во внутренней даст ещё и приличную фору, но ведь Акакий не давал сбрить бороду и сделать нормальную стрижку...
Вольдемар был всего лишь человеком и многого просто не понимал -- а связанные по рукам и ногам декретами о цивилизации вампиры ничего не могли с ним сделать.
Ну, или просто не хотели. Больно надо, нервы портить из-за какого-то там жалкого человечишки! Он мигнёт и погаснет, а им ещё жить, и жить, и жить...
– - Ну так и в чём же новости, плохая и ещё одна плохая?
– - поторопил друзей Акакий, усилием воли задвинув подальше неприятные воспоминания.
– - Первая: Вольдемар Заболонский перевёлся работать в "Шарм".
Акакий почувствовал, как сводит нёбные мышцы, как против его воли выдвигаются клыки:
– - Что ж! В этот раз я буду действовать его методами! А вторая новость?
– - Вторая новость: он наш начальник, -- тихо-тихо прошептал Степан.
Рауль стоял, упершись взглядом в кирпичную стену. Наверное, рыжие жилки складывались в очень интересный узор.
– - Я буду просить, чтоб меня куда-нибудь перевели, -- так же тихо, как Степан, сообщил он.
– - Вот уж нет!
– - взорвался Акакий.
– - С какой стати мы будем бегать от этого придурочного человечка?! Я -- остаюсь! И вы, если вы всё ещё мои друзья, тоже остаётесь! Со мной! Кто он, в конце концов?! Букашка! Мы дадим ему бой, который он запомнит до конца своих букашьих дней!..
Рауль погладил Акакия по руке, успокаивая.
Подействовало: Мерзлихин даже смутился, правда, несильно.
– - Извините!
– - радостно объявил он, и друзья не уловили в его голосе ни капельки раскаяния.
– - А я тут научился гадать по радужке!
– - поспешил сменить тему Рауль.
Акакий нахмурился:
– - То есть как?
– - Вот смотри...
– - ле Руж взял Мерзлихина тёплой ухоженной рукой за бороду и чуть повернул его лицо к свету.
– - Смотри на меня.
Акакий вздохнул и заглянул в тёмно-голубые глаза друга.
Рауль был похож на итальянца. Каштановые волнистые волосы, яркие светлые глаза, смуглая кожа... кому оно надо знать, что это краска, линзы и солярий!
И тут глаза его подёрнулись ледком, меняя цвет с голубого на серый. Выходит, всё-таки не линзы. Акакий дёрнулся, пытаясь отстраниться, но пятерня ле Ружа держала его за бороду очень и очень крепко.
– - Стёп...
– - тихонько позвал Мерзлихин второго друга, но тот деликатно отошёл слишком уж далеко.