Шрифт:
— Лизонька, ну не плач. Расскажи все спокойно. Я ничего не понимаю, — проговорила я своей сводной сестренке, нежной милой девушке, рыдающей навзрыд, но КРАСИВО. У меня так никогда не получается, даже если я буду стараться. Если реву, то страшная и опухшая, как Баба-Яга.
— Он… Он… — просипела она и, закрыв лицо тонкими пальцами рук, разревелась.
— Что он? — уже резче произнесла, надеясь, что все же будет продолжение. Очень интересно было бы узнать, какой козлик обидел самую добрейшую умницу на свете.
— Он сказал… Он сказал…
«Добавилось
— Что он сказал? — спокойно уточнила я, рассматривая ее золотистые волосы, белоснежное личико, пухленькие губки и красивые голубые глаза. Красавица!
— Что с прилежными навязчивыми овечками не танцует, а я… а я… пригласила его на белый танец. Он говорил, что будет ждать! Ухаживал! — воскликнула она, прикладывая ладони к алым щечкам.
— И что? Ну, сказал и сказал. Пошел к лешему и из сердца вон, — буркнула я, не понимая, в чем трагедия.
— Он это сделал при всех!!! На спор!!! И они это… засняли! Какой позор!!!
— Что-о?! — резко рявкнула, уже желая конкретики, раз этот говнотоп решился на подлость. — Еще раз, а то в отличие от тебя я немного туповата, и мне нужно понятно и четко выдавать информацию.
— Он ухаживал… так красиво! А потом я пригласила его на белый танец… Все стали смеяться. И это ужасная… ужасная статья… что овечки ждут крутых парней, хотя делают вид, что им… безразлично. Боже мой!!! Почему это произошло именно со мной?!
Резкий выдох и Лизонька горько расплакалась, вытираясь об мою белую футболку. Любимую, стоит заметить. М-м-мда-а-а… но что не вытерпишь ради такого наивного доброго человечка, которого я люблю как родную сестру. Взяла несколько салфеток со стола и дала ей. Дождалась, пока она перестанет всхлипывать, и попросила:
— Лизи, посиди тут, а я через пять минут приду. Окей?
Девушка кивнула и я быстро вылетела в коридор, через секунду оказавшись в своей комнате напротив, где обычно живу, когда приезжаю в гости. А все потому, что я учусь в институте в другом городе, в котором я прожила с мамулькой 18 лет. И тут она встретила мужчину своей мечты, и мы переехали сюда. Вернее она. Что поделать, я — спортсменка, не комсомолка, да и в общем-то не красавица, но вполне симпатична, а если кому не нравится, я всегда могу продемонстрировать уроки карате, айкидо, кикбоксинга… и много чего другого, в чем я действительно умница. Да, между прочим, этот факт значительно улучшает мое общение с парнями, прямо-таки заставляет их учитывать мои желания и воспринимать категоричные ответы с пониманием и улыбкой на лице. У меня их было два, а с Саней очень даже серьезно.
Пока рассуждала, надела черную майку с надписью «Милейшая стерва» и мгновенно направилась к сестре, продолжающей непрерывно плакать. Села рядом и заявила:
— Так, давай мне данные, где он там что выложил и я посмотрю. Подумаю, что и как можно сделать.
— Аа-а-а… я там как влюбленная дура, — прохныкала она, сгрызая зубками идеальный маникюр.
— А ты не такая? — спросила я и громко рявкнула: — Пальцы со рта вытащи!!!
Сестра мгновенно вздрогнула и определила их на голубое платье, идеально подчеркивающее ее фигуру.
— Спасибо, Кристи. Нет, я не люблю Артура. Просто я подумала, что он красивый и на Новый год, когда будет маскарад, мы будем как пара, ведь Петенька такой стеснительный. Я надеялась, он будет ревновать. А теперь, когда в этих проклятых группах универа в контакте и ватсапе гоняют ролик с моим позором, он… даже не здоровается со мной…
— Значит, он тебе не подходит, — категорично выдала я, ставя себе галочку поговорить с мальчиком.
— Нет! Я его люблю с первого класса, а он…
— Тряпка? — предположила я, но тут же увидев поток слез, что мгновенно исправилась: — То есть стеснительный, да, примерно так…
«Стеснительный он, гляди-ка! Страус… Голову в песок… и задницу к верху…»
— Петенька…. он такой! Такой!!! А этот Львов опозорил меня…
Встала с розового диванчика (в этой комнате все в таком поганеньком цвете, но на вкус и цвет товарищей нет) и, сделав несколько шагов взад-вперед, проговорила:
— Добавь меня в одну из групп…
— Я удалилась везде, чтобы не смотреть. А принимает туда только Львов Артур, в ватсапе он под ником Принц.
«Принц… да-а-а, обязательно запомню… и сожру… так, что волчара удивится…»
— Мм-м… слушай, а может мне ему морду набить? — с улыбкой предложила я, видя в этом выход. Но, замечая, как Елизавета громко ухнула, испугавшись (надеюсь за меня), продолжила: — Еще и двух спортсменов приглашу для подстраховки. Всякое ж бывает…
— Нет! Меня будут звать не только папенькой дочкой, а еще…
«Ну-у-у… про это я знаю… не стоит развивать тему…»
— Ладно… Ладно… Поняла. И что, говоришь, этот выпендрежник написал? — уточнила для конкретики.
— Мы… овечки…
«Хорошо начала!»
— Это я поняла, а почему именно ты? Что отличниц примерных не нашлось больше? Первокурсницы больше не в почете?!
— Не знаю, — прохрипела она, тяжело вздыхая. — Хотя знаю… Учусь с его девушкой, и мы не сошлись с ней взглядами. Понимаешь, я не согласилась ей помогать с курсовой, намекая, что нужно учиться самой, а не… и вот…
«Оо-о-о… уже более понятно…»
— Мм-м-м… хорошо. А что переживаешь? Ну, подумаешь? Что там группки его.
— Там весь универ. Весь! И теперь… все смеются надо мной. Все!!! И я даже на карнавал из-за этого не пойду. Хотя уже купила костюм!
Повернулась к ней и, подняв бровь, уточнила:
— И какой?
— Золушки конечно! — восторженно воскликнула Лиза, и вновь принялась шмыгать носом.
Округлила глаза и рявкнула:
— Ээ-э-э не надо вот опять. Пойдешь ты в своем платье! Не плач только!
— Нет. Я туда не ногой… Ни за что! — слезно прохрипела она.
Закусила щеку, что обычно делаю в момент глубокого мысленного процесса в соображении какой-нибудь гадости, и усмехнулась. Предвкушающе потерла руки и радостно заявила: