Шрифт:
Город будущего
Ученые предсказывают, что примерно через 100-150 лет большинство прибрежных городов таких, как Нью-Йорк, Лондон, Венеция, Амстердам и других, из-за таяния ледников, вызванного глобальным потеплением, будет затоплено, уйдет под воду примерно наполовину, а, может, и больше. К их числу относится и наш Санкт-Петербург. Предположим, что это будет так…
…Идет 2179 год.
Сильно пожилая дама лет 80-ти Мария Ивановна С., одетая в потертый выцветший домашний халат светло-зеленого цвета, с розовыми и голубыми цветками на нем, с несколькими сальными пятнами на подоле, в темных шерстяных носках и непонятного цвета домашних тапочках без задников сидит, напялив на нос очки, в кресле с полосатой черно-белой обивкой и читает газету. Женщина довольно-таки
Раздается звонок в дверь. Мария Ивановна, тяжело вздохнув, отрывает свои поблеклые глаза от газеты, складывает ее пополам и откладывает в сторону, кряхтя встает и мерным шагом направляется к двери. Звонок раздается еще раз.
– Иду! Иду! – скрипучим голосом говорит она и, подойдя к входной двери, отворяет ее. На пороге стоит мальчик лет 12-ти с портфелем за плечами. Одет он в легкую осеннюю курточку, спортивные штаны и новенькие кроссовки. На голове его кепка, из-под которой выбился клок русых волос.
– Ах, мой голубок вернулся! – ахает Мария Ивановна, всплескивая руками. – Что-то я зачиталась! Ну, проходи, Андрюшенька, покушай, а я пока оденусь, и мы пойдем гулять!
– Бабушка, а ты расскажешь, что обещала? – спрашивает мальчуган, и в его глазах загорается огонек нетерпения.
– Конечно, по дороге! – уже из комнаты доносится голос Марии Ивановны. – Как в школу-то сходил?..
Уже через 20 минут бабушка и внук стоят на бетонной площадке возле подъезда их дома. Площадка выдается примерно на пять метров от подъезда вперед, после чего идет лестница, через два метра которой начинается вода. Лестница и площадка – это все часть основания, часть фундамента здания, уходящего в воду на 6-7 метров. Семь метров – это еще немного, если учесть, что в центре города глубина в 2-2,5 раза больше. Каждый дом находится или на расстоянии 100 метров от другого дома, или соединяется с другим домом бетонной площадкой, которая, как правило, покрыта слоем земли, засеянной травой, на которой стоит детский городок. Между домами туда-сюда снуют водные трамвайчики, или особо разбогатевшие лихачи носятся на своих водных мотоциклах. Да, это поистине вторая Венеция! Но таким ли хотел видеть наш город Великий Петр 1?..
Бабушка и внук спускаются по ступенькам к самой воде, к ним тут же подходит водный трамвайчик. Они всходят на него, занимают удобные места, и он трогается. Проезд на нем бесплатный.
– Зима сейчас, а как тепло! – со вздохом говорит Мария Ивановна.
– А что, было иначе? – удивляется внук.
– Бывало…
И помолчав немного, Мария Ивановна начинает обещанный внуку рассказ:
– Ты знаешь, Андрюшенька, что наш город не всегда был таким – из уроков истории ты знаешь, каким он был. Я расскажу тебе, как он стал таким, какой он сейчас.
Ученые предрекали, что наш город будет затоплен, но власти закрывали на это глаза. Уровень воды в Неве с каждым годом повышался, и только когда случилось наводнение вроде того, какое описывается в «Медном всаднике» А.С.Пушкина, все поняли, насколько все серьезно. Но дамбу строить было уже слишком поздно. Но попытаться все же решили…
Закипела лихорадочная работа, и вместе с дамбой стали возводить первые дома такого типа, как те, в которых мы сейчас живем. Конечно же, дамба препятствовала затоплению города, но избежать его все же не удалось. Я не буду тебе описывать, насколько трудно и болезненно происходило переселение в новые дома, борьба с водной стихией и спасение культурных ценностей города – это просто невозможно описать. Но факт – есть факт, что произошло – то произошло, и хотя многих его былых достопримечательностей уже нет, наш город теперь в новом своем обличии продолжает поражать умы и волновать сердца иностранных гостей. Давай полюбуемся им и мы с тобой! – и с этими словами Мария Ивановна обнимает своего внука и устремляет сквозь очки свой взор на дома, мимо которых они проплывают.
На каждом доме горят сотни огней, на ветру развеваются разноцветные яркие флаги, отблескивают на солнце зеркальные стекла бизнес-центров, с других свешиваются золотистые и серебристые ленты, гипсовая лепка третьих ярко раскрашена; между многими домами натянуты веревки, на которых висят красивые флажки, бумажные флаги и яркие тряпичные вывески, поздравляющие горожан с приближающимся праздником. Вид у города праздничный и торжественный – «Северная Венеция» готова к завтрашнему карнавалу 1 .
1
Карнавал устраивается ежегодно во второй половине февраля в честь второго дня рождения города; тогда в 21… году город мужественно выдержал самое сильное наводнение за всю свою историю, когда уровень воды поднялся практически до того уровня, на котором вода находится в описываемый автором период.
Поединок (сцена из рыцарских времен)
В фамильном замке графа Монтексье, графа очень богатого, происходящего из очень древнего и всеми во Франции уважаемого рода, шел пир. Не трудно себе представить, что такое пир в средневековой Франции: в огромных залах, залитых ярким светом тысяч слегка коптящих факелов, расставлено в виде буквы «П» множество длинных крепких дубовых столов, за которыми собралось более пятисот рыцарей со всей страны (ведь быть приглашенным в гости таким знаменитым человеком, как граф Монтексье, большая честь для любого рыцаря, и вряд ли кто-либо посмел пренебречь приглашением и не приехал). Вино льется рекой, изысканные дорогие блюда поступают на стол нескончаемым потоком, переполняя чашу общего бурного веселья.
Торжество продолжается уже довольно долго, ведь на улице начинает светать, и, что вполне понятно, многие из гостей выпили сверх меры. Одним из таких разгулявшихся молодцов был рыцарь Вольдемар – высокий широкоплечий светловолосый молодой человек, выходец из небогатого, но так же уважаемого всеми, в первую очередь за былые заслуги его предков перед королем, рода. Вольдемар был вспыльчивый и несдержанный молодой человек, и он был безумно влюблен в прекрасную дочь сэра Франсуа Монтексье Ирэну. Красавица Ирэна тоже очень любила Вольдемара и постоянно ссорилась по этому поводу с отцом, который был очень недоволен любовным увлечением своей дочери. И вот после одной из таких ссор Ирэна решила, чтоб «остыть» и развеяться, поехать навестить своего горячо любимого дядю Арамиса Бургундского – брата ее матери, скончавшейся при родах. В гостях у дяди она находилась и до сих пор. Вольдемар же в свое время спрашивал отцовское разрешение у графа на свадьбу, но сэр Франсуа ему отказал, т.к. хотел найти жениха для дочери побогаче и породовитей. И за это Вольдемар затаил на старого графа злую обиду и поклялся при первой же возможности поссориться с графом и вызвать его на поединок. И вот на пиру юному рыцарю представилась такая возможность.
Граф, как и подобает гостеприимному хозяину, щедро подчевал своих гостей вином, но и про себя не забывал, и его уже слегка пошатывало. И когда он проходил мимо Вольдемара, тот ему как бы случайно подставил плечо, и граф его, естественно, задел. Вольдемар пришел в негодование: как же так, граф хочет его оскорбить?! Граф, конечно же, не смотря на существующую между ними неприязнь, извинился, не желая портить данный вечер бранью, но Вольдемару, который только этого и ждал, простых извинений было недостаточно, и он кинул висевшие у него на поясе перчатки от рыцарских доспехов графу в лицо. А это уже настоящее оскорбление! Тем более, не трудно себе представить, как вскипает в человеке кровь, когда лицо ему разбивают тяжелые металлические перчатки!..
Безусловно, только поединок!
Полчаса спустя граф Монтексье и сэр Вольдемар стояли во всеоружии друг напротив друга во дворе огромного родового поместья Монтексье. Их доспехи блестели в лучах восходящего солнца; толпа гостей, оставивших пир, чтобы поддержать графа, и слуг, бросивших свои обязанности ради такого зрелища, безмолвствовала. Регламент поединка гласил: «до первой крови», но ни граф, опьяненный теперь уже злобой, а не вином, ни сэр Вольдемар, долго вынашивавший этот план, при первой крови явно останавливаться не собирались. Над местом поединка повисло тяжелое напряженное ожидание окончания последних приготовлений. Даже воздух казался каким-то вязким и душным в этот безветренный утренний час в преддверье чего-то неладного. Все замерло…