Антология даосской философии
Шрифт:
В кулачном искусстве различаются совершенствование в мастерстве и преображение в духе. Но духовная практика в нем не отличается от форм «Восьми триграмм». Посему раскрытие и сокрытие, движение и покой, наступление и отступление по школе «Восьми триграмм» ведет нас к тайне Беспредельного. Следует лишь помнить о том, что во время тренировки нельзя применять силу, а нужно добиваться того, чтобы все движения направлялись волей, тогда свершится преображение наших телесных сил. Мы как бы перестаем различать между наличием и отсутствием, наполненностью и пустотностью. Нам станет доступным движение в покое, и мы перестаем замечать, что двигаемся. Ведя схватку с другими людьми, мы как бы не будем замечать соперника, а тело наше будет действовать совершенно
Мой учитель господин Чэн говорил: «Обретающее чистоту небесной энергии — это семя. Обретающее покой земной энергии — это могущество духа». Кто стяжает и то, и другое, достигнет духовного преображения. Кто хочет овладеть секретом преображения духа, должен заниматься, сообразно времени, месту, погоде и сторонам света. Так, в часы преобладания Ян нужно вращаться влево, а в часы преобладания Инь — вправо, и каждый день, каждый час менять направление. Необходимо выбрать место в лесу, или в уединенном храме, или в чистой комнате. Форму занятий нужно выбирать в зависимости от состояния природы.
Все сущее в этом мире обретает совершенство благодаря духовной энергии Неба и Земли, животворным веяниям солнца и луны. Так же все происходит и в кулачном искусстве. Ибо великие мудрецы хранят в своем сердце принципы всех вещей, телом своим охватывают все явления мира, так что они единотелесны с великой пустотой. Поэтому каждое движение их сердца распространяется по всему миру и достигает всех Шести полюсов мироздания. А когда они покойны, в их сердцах вмещается вся их энергия, и они опять-таки соединяются телесно с Великой пустотой. Иногда спрашивают: «Мудрецы — тоже люди. Как же могут они жить наравне со всем Небом и всей Землей?» Я отвечу: «Мудрец вмещает в себя исконную энергию Неба и Земли, следует своей природе и совершенствуется в Пути, а потому его тело — словно девятислойные небеса и прекрасная яшма. Волнение не проникает в его сердце, каждая его мысль — чистый образ небесной правды, и каждое его движение — действие небесного Пути. Вот почему он способен всюду поспевать без усилий, всего добиваться без раздумий и безупречно претворять Средний Путь. Истина кулачного искусства сливается воедино с путем великих мудрецов. Пусть учащиеся усердно претворяют ее!»
Избранные наставления старых учителей ушу
Перевод В. В. Малявина
«Путь учащегося в Синъицюань — это в действительности наука оздоровления, продления жизни и воспитания в себе праведности. Я с молодых лет занимался лечением, и нынче, на исходе шестого десятка, все еще легок и быстр в движениях, как в пору своей молодости. А между тем я никогда не принимал целебных снадобий. Вот истинное доказательство того, что занятия кулачным искусством и взращивание энергии воздействуют на человека, словно эликсир бессмертия. Однако же заниматься кулачным искусством легко, а обрести Путь Дао трудно. А если обрести Путь легко, то совершенствоваться в Пути необычайно трудно. Поэтому в изучении кулачного искусства первое дело — найти доступ к подлинному преданию, а потом досконально узнать правила занятия кулачным искусством и всегда строго их соблюдать. Во-вторых, нужно воистину любить самоотречение. В-третьих, нужно обладать упорством и сделать совершенствование делом всей жизни. Помимо этих трех условий, что бы ни говорили про занятия, нужно помнить слова древних: „Если сознание отсутствует, то будешь видеть — и не замечать, слышать — и не воспринимать, вкушать — и не чувствовать вкуса". Тогда до конца жизни ничего не достигнешь. И если немного поймешь пользу добросовестных и упорных занятий, то гордиться этим не следует.
Разучивая внешние формы кулачного искусства, нужно постоянно сопоставлять себя с учителем и просить его посмотреть, как вы исполняете форму. Древние говорили: „Кто, если он не высочайший мудрец и не достойнейший муж, способен не совершать ошибок?" Если ж считать себя во всем непогрешимым, тогда непременно потеряешь истину, и занятия кулачным искусством лишь породят всевозможные болезни. Когда болезнь на виду, устранить ее легко, сравнивая свое поведение с действиями учителя. Когда же болезнь не видна и гнездится глубоко в человеке, то, не вникнув
«Что такое „искусство Пути" в деле: в сознании все пустотно-неосязаемо, без усилий попадаешь в точку, без раздумий постигаешь правду, вольно следуешь срединному пути и ко времени выказываешь его. В кулачном искусстве нет кулачного искусства, в воле нет воли. Где нет воли — там подлинная воля. Когда сознание не имеет своего сознания, тогда сознание пустотно. Когда в теле нет этого тела, тогда тело пустотно. Вот что древние называли: „пустое — а не пустое, не пустое — а пустое. Такое зовется подлинной пустотой". Хотя это пустота, она предельно действительна и предельно подлинна. Если вдруг противник нападает на меня, в моем сознании вовсе не возникает желание ударить его. Я лишь следую его намерению и откликаюсь на него. В каноне кулачного искусства говорится: „Покой — это основа, а движение — способ ее применения". Это значит, что, пребывая в покое и не двигаясь, я откликаюсь на все воздействия и постигаю все вещи изнутри. Моя правда есть то, что не может быть и не может не быть».
«Путь Синьицюань находится в согласии с путем Середины и Постоянства. Путь сей правдив и прям, величествен и предельно прост. Он не терпит никаких колебаний и отклонений, учит жить в согласии со всеми, не поддаваясь общему настроению, обнимать собою весь мир и воплощать в себе природу всех вещей. Развиваясь вовне, он охватывает все Шесть пределов мироздания. Свертываясь вовнутрь, он облекается покровом глубочайшей тайны. Смысл его поистине неисчерпаем, и познать его можно только в деле. Приступающий к учению должен сначала изучать один стиль, а в этом стиле должен особо изучать одну фигуру. Он должен изучать и во всякое время практиковать ее. Только усвоив ее досконально, он может переходить к изучению другой фигуры. Усвойте безупречно все позы, а потом добивайтесь, чтобы каждая фигура сходилась в одном жесте, после чего стремитесь к тому, чтобы каждый жест воплощался в одном движении мысли, и чтобы каждая ваша мысль исходила из пустотности бытия. Учащийся начинает с пустоты и к пустоте возвращается. Когда достигаешь этого состояния, то все позы синъи, багуа и тайцзи уже исчезают, все явления мира оказываются пустыми, и все сущее воспринимается как хаотически-смешанное состояние Единого круговорота энергии. Посему изучение кулачного искусства состоит не в разучивании фигур, а лишь в достижении полноты энергии и духовной силы. В каноне кулачного искусства говорится: „Цени полноту жизненных свойств и не цени физическую силу, стремись к накоплению духовности"».
«В изучении тайцзицюань есть три этапа постижения. Первый этап: тело как будто находится в воде, ноги идут по дну, а рукам, ногам и туловищу словно приходится преодолевать сопротивление воды. Второй этап: туловище, руки и ноги как будто находятся в воде, ноги же словно не касаются дна, а плывут в воде. Третий этап: тело становится еще более легким и одухотворенным, ноги как будто идут по воде. В этом состоянии сердце замирает, словно стоишь на краю пропасти или шагаешь по тонкому льду.
Тогда в сердце не возникает ни одной шаловливой мысли, дух и энергия не рассеиваются и не приходят в смятение, но сами собой опускаются вниз. В каноне кулачного искусства говорится: „Дух я энергия, четыре конечности должны быть одним завершенным целым. Если между ними возникнет хотя бы малейшее несогласие, в движениях тела воцарится сумбур, в позах будет утрачено равновесие и в жестах не будет одухотворенной живости"».
Некоторые практические советы
Перевод В. В. Малявина
Текст «Что нужно знать занимающимся Синьицюань» взят из книги Лин Шаньцина «Иллюстрированное изложение кулачного искусства синъи пяти стихий», 1928 г.
Текст «Что нужно знать изучающему кулачное искусство» взят из книга «Истоки багуачжан рода Цао» (сост. Лу Цзингуй), 1942 г,
Текст «О том, как заниматься тайцзицюань» со слов Ян Чэнфу записал Чжан Хунлинь.