Антология советского детектива-41. Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Только не до звуков и не до грибов было сейчас пограничникам. Они охотились совсем за другим, хотя, по сути дела, никто твердо не знал, что именно они ищут и найдут ли вообще.
На поляне тропинка, которой придерживался Смолин, раздвоилась. Старшина на минуту задержался, а затем, оставив Грозного на месте, направился к той группе, где был полковник, руководивший операцией. Вторая группа, конвоировавшая задержанного лазутчика, остановилась метрах в пятидесяти позади.
— Мне кажется, товарищ полковник, — обратился Смолин, — что на
— Какой смысл в этом? — спросил полковник. — В той стороне, куда ведет правая тропинка, — овраг, густой кустарник. Пройти трудно.
— Так-то оно так, — ответил Смолин, — только одна деталь меня беспокоит. Два дня назад, когда я шел по следу, на этом месте Грозный заметался. Вначале он повел по правой тропинке, к оврагу. Тогда я рассудил точно так же: какой смысл? Овраг непроходимый, к тому же в стороне от железной дороги. Вряд ли туда пойдет нарушитель. Ну, а если и пойдет, то никуда не денется, далеко не уйдет. А на левой тропинке хорошо заметны были следы. Помните отпечатки с подковками на каблуках? Вот я и пошел по левой, тем более, что это самый краткий путь к железной дороге. На крутом повороте поезда замедляют ход, вскочить на подножку — пара пустяков.
— Но овчарка могла и ошибиться.
— Не думаю, товарищ полковник, — доказывал свое Смолин, — Грозный ошибиться не мог. Но и я тогда не мог позволить себе роскошь продираться через непроходимый кустарник, когда нарушители в десяти километрах от железной дороги. Время не позволяло.
А теперь думаю так: нарушители разделились на две группы, двое пошли прямо, двое — через овраг. Затем они снова сошлись в километре от железной дороги. Там мы их и настигли.
— Зачем же двое пошли в овраг? — вслух размышлял полковник.
— Вот именно, зачем им было в овраг лезть? Не для того же, чтобы изорвать на себе все в клочья. Думаю, там и надо искать те самые улики, — убеждал Смолин.
— Что ж, давайте пойдем по правой тропе, посмотрим овраг, — распорядился полковник.
Тропинка вилась в зарослях густого орешника и ежевики, и пробиться здесь, не оставив заметных следов, почти невозможно. На это и рассчитывал Смолин. Да еще крепко надеялся он на собаку.
Шел медленно, старался не упустить ничего подозрительного. Он понимал, что имел дело с опытными лазутчиками, которые действовали осторожно и наверняка постарались замести следы, замаскировать их. Учитывал он и другое: нарушители торопились, стремясь как можно быстрее уйти из пограничной зоны. А спешка — союзник плохой.
Вот несколько сломанных веток. Смолин осмотрел их. Нет, за два дня они не могли так засохнуть. Значит, ветки сломаны раньше.
А тут разворочен покров прошлогодних листьев. Неужели здесь прошли? Непохоже вроде… Даже пригнувшись не пройти… А может, они проползли?
Александр лег и ужом пополз через кустарник. За ним поползла и овчарка. Через несколько минут Смолин был уже на склоне оврага. Снизу ударило прохладой и затхлостью.
Сзади раздался треск сучьев и приглушенный говор. То пробивались сквозь заросли остальные пограничники.
С каждым шагом становилось все прохладней и сумрачней, а когда Смолин спустился на дно оврага, где лениво струился небольшой ручеек, там было почти темно. «А ведь здесь следы могли остаться», — подумал Смолин и скомандовал:
— Грозный, ищи!
И без того возбужденная овчарка, опустив голову, метнулась вдоль ручейка. Вдруг Александр увидел две глубокие вмятины на илистом берегу ручейка. Следы сапог! Чуть дальше на траве заметил комок засохшей грязи.
Работа по следу — родная стихия Смолина. Теперь уже ничего его не интересовало — только следы и поведение овчарки. И он поторапливал;
— Вперед, Грозный, вперед!
Овчарка вдруг закрутилась у старой сосны, а затем передними лапами стала разгребать землю.
— Сидеть, Грозный! — приказал Смолин.
Овчарка нехотя уселась возле дерева. Пока подошли пограничники, Александр успел хорошо осмотреть это место.
— Что остановились, старшина? — спросил полковник издали.
— Кажись, не зря сюда пришли, товарищ полковник, — ответил Смолин. — Видать, торопились и не успели хорошенько замаскировать тайник. Вот здесь надо копнуть.
Два пограничника саперными лопатами мигом разрыли землю. В неглубокой яме лежало два наполненных вещевых мешка, прикрытых плащ-палаткой.
— Надо еще поискать, — распорядился полковник, — может, еще что найдем.
И снова Грозный запетлял по кустарнику. Александр дал овчарке полную волю, уверенный, что она ведет верно. Тем более, что сразу за оврагом Грозный взял направление к железной дороге, к тому месту, где была настигнута вся группа. Только бы не проскочить мимо другого тайника.
Грозный привел к зарослям шиповника и заметался. Вслед за собакой Смолин пополз через заросли.
— Товарищ полковник, — вскоре раздался его голос, — нашел!
— Подождите, старшина, пусть сапер посмотрит сначала, — ответил полковник, и вмиг молодой солдат очутился рядом со Смолиным.
Александр вылез из кустарника с оцарапанным лицом. В руках он держал увесистый сверток, туго перевязанный куском медной проволоки.
— Вот здесь, наверное, то самое, что нам надо, — довольная улыбка скользнула по лицу полковника, и он приказал: —Теперь до конечной точки, старшина.
Через час, когда все собрались на опушке леса, откуда хорошо видна насыпь железной дороги, операция закончилась. На этом самом месте два дня тому назад и был захвачен тот самый уцелевший лазутчик, который сейчас сидит в тени под охраной двух пограничников.
Выложили на траву содержимое вещмешков. Радиостанция и батареи к ней. Много батарей. Видимо, долго собирались на ней работать.
Подвели лазутчика.
— Ваше? — коротко спросил полковник.
— Это еще надо доказать, — вызывающе бросил тот.