Антон
Шрифт:
– Вы говорите, почти словами моего отца – улыбнулся Антон.
Он с детства мне это внушает.
– Вот и замечательно, – продолжал Танин папа, – поэтому, мы
будем болеть за тебя и надеяться на твою победу, но нас не
расстроит, если ее и не будет. Правда, девочки?
– Все равно я не смогу на это смотреть – сказала Таня.
– Тогда не приходи, – сказал Антон, смеясь, – а то вместо боя все
будут смотреть,
молодую болельщицу.
– Как не приходи?! – возмутилась Таня, – а как ты там без меня?!
Все дружно засмеялись. Потом Таня и Антон ушли в ее комнату.
– Антош, а ты правда не боишься выходить на ринг? – спросила
Таня. Мне ведь действительно даже представить страшно, что
кто-то будет даже пытаться тебя ударить, не то чтобы бить.
– Успокойся Танюш, я ведь не первый раз буду на ринге. К тому
же, у нас есть определенные средства защиты. Не совсем же
все происходит голыми кулаками.
В этот момент позвонила Иринка. Она поздравила Таню и Антона с Новым годом по старому стилю. Они еще несколько минут разговаривали, а Антон смотрел Танин альбом с рисунками.
– Ты хорошо рисуешь, – сказал Антон, когда Таня положила
трубку.
– Рада, что тебе нравится, – ответила Таня, обнимая Антона.
Она поцеловала его в подбородок и спросила:
– Угадай, что сейчас делает Иринка?
– И что же она такого делает? – ответил Антон своим вопросом
на ее вопрос и, обняв Таню за талию, стал кружить ее по
комнате.
Таня взвизгнула и вцепилась в Антона.
– Она сидит у Кольки дома, и он пичкает ее кексиками, которые
испек сам!
– Кто, Колька?! – рассмеялся Антон. Он способен не только
лопать, но и угощать…?! Да еще и стряпать?!
Антон не верил своим ушам.
– Вот это да! Похоже, Иринке удалось за две недели то, что не
удавалось Колькиным родителям все эти годы. Ай да Иринка!
И Антон бухнулся в кресло.
– Ну вот, а ты боялся, что она Кольке не понравится. Слушай, а я
все забываю тебя спросить. Колька занимается с тобой футбо-
лом. Как ему это удается, если он такой далеко не худенький и
так любит поесть?
– Это очень обманчивое ощущение, сказал Антон. Колька, на
самом деле, неплохо играет на поле и далеко не самый непово-
ротливый в нашей школе. Это просто его игра. Понимаешь?
Это его ширма. Все думают о нем, что он толстый и непово-
ротливый, а ему никого не хочется переубеждать. Зачем? Сре-
ди друзей он такой, какой есть, а все остальные его не интере-
суют. Он просто подсмеивается над теми, кто пытается смеять-
ся над ним и подыгрывает им. Я сам это недавно понял. Он та-
кой человек. Ему не надо никому ничего доказывать. Он про-
сто живет. Я его воспринимаю таким, какой он есть. Наверно
поэтому, он так ко мне привязан.
– А я, сначала, вас сравнивала с Дон Кихотом и Санчо Пансой, -
засмеялась Таня. Вы настолько разные внешне и внутренне,
что я никак не могла понять, что вас может связывать?
– А ведь вы с Иринкой тоже абсолютно разные, – сказал Антон.
– Здесь совсем другая история, ответила Таня. Когда я пришла в
танцевальный, Димка сразу напросился у инструктора в мои
напарники. Это вызвало недовольство у всех девочек, так как
Димка там самый видный кавалер. А Иринке он не нравился.
Ей, видимо, ближе такие, как Колька. Она единственная, кто
с первого дня меня поддерживала в танцевальном и, к тому же,
история с бомжами не прошла незаметно. Она наверное счита-
ет себя отчасти виноватой. Это ведь я ее провожала тогда.
– А тебе что, Дима не нравится? Ведь он у вас там самый, самый, – спросил Антон.
– Нравился, но не более того – сказала Таня. Причем только до
того момента, пока я не увидела тебя в классе. А ты что у меня,
ревнивый? – и Таня обхватила Антона за шею, с лукавой улыб-
кой посмотрев на него.
– Я…? Ревнивый, – сказал Антон. А ты в зеркало посмотри. Ты
на моем месте не ревновала бы?
Таня подошла к зеркалу и, кокетничая, стала рассматривать себя, крутясь то в одну сторону, то в другую. Ее легкая короткая юбка стала подниматься при каждом повороте и оголять ее красивые ноги. Антон не выдержал и, обхватив ее руками, повалил на диван.
– А я вроде ничего, – хохотала Таня, отбиваясь от Антона. Очень
даже ничего.
– Будешь издеваться, – прошипел Антон, сквозь смех, ей в ухо, -
придушу как Дездемону.
– Ладно, ладно, сдаюсь – сказала Таня, демонстративно затихая.
Подчиняюсь грубой силе и коварству.
И, как только Антон отпустил ее руки, она резко схватила его под мышки и стала щекотать. Антон от неожиданности повалился на пол, а Таня победоносно уселась на него сверху.