Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит
Шрифт:
– Такая знакомая… но такая чужая… И как я сразу не узнал мою сладкую девочку? – «любовался» он мной, подбираясь ближе. – А те кружева еще на тебе, лисичка?
– Крис, я не хочу всего этого, – взмолилась растерянно и без особой надежды. – Не так. И… никак.
Меня накрывало запоздалым откатом, боль от привязки угнетала. Казалось, я вот-вот отключусь, но вряд ли Вейрона остановит мой обморок. Его вообще ничто не остановит.
– Мы это уже проходили, Алисса. Тебе только кажется, что не нравится так, –
– Н-никогда?
– Я увезу тебя в Хитану, сниму квартирку напротив Королевской лечебницы. Со временем ты привыкнешь, вспомнишь о своей любви ко мне. И все станет как раньше. А я буду тебе помогать вспоминать. Столько, сколько потребуется.
Крис, верно, бредил, если думал, что я задержусь в Хитане в его съемной квартирке. Он вообще сейчас мало напоминал мужчину, в которого я без памяти влюбилась в Тарлине.
Того широкоплечего красавца-хирурга, что величественной походкой ходил по коридорам лечебницы, обмахиваясь карточками пациенток. Что игриво прищелкивал сшивателем в операционной, заставляя ассистенток томно охать. Что расстегивал пару верхних пуговиц на тонкой рубашке, распространяя вокруг аромат силы и магии.
Вейрон знал себе цену и взирал на суетливых помощниц с легкой насмешкой. Он брал от жизни все, что хотел. Это подкупало, впечатляло, манило… Ровно до того момента, когда тем, что ему хочется, стала я.
– Или ты будешь послушной девочкой, Лисси, или я удалю твою слабую, глупую искорку хирургически. Ты видела: я на это способен, целительская клятва меня не остановит, – спокойно произнес Крис, обрубив мне остатки надежды.
Я присела на куче сена и чуть-чуть отползла назад. Вейрон загораживал проем, и из-за его широких плеч не было видно, в какой местности мы находимся. Да и сгущавшиеся сумерки делали свое дело: сразу за светлой копной волос я наблюдала лишь темноту.
Я нечасто бывала в Анжарской деревне, мало кого тут знала. И до того плохо ориентировалась на местности, что ночью ни за что не нашла бы путь к академии.
– Я не против твоего баловства в лечебнице, но при условии, что буду все контролировать. Видит Варх, с пустышкой мне было бы проще. Но я не хочу лишать тебя маленьких радостей и этого… нелепого ощущения нужности.
Он величаво возвышался надо мной, демонстрируя с лучших ракурсов богоподобную фигуру. Голос, приправленный томной хрипотцой, лился словно с золотых облаков.
– Баловства? Маленьких? Нелепого? – я открывала и закрывала рот, как оглушенная рыбина, выброшенная на песок.
– Ну какая из тебя целительница, Лис? К чему эта наивность? – Крис раздраженно ослабил зажим на воротнике и стянул с себя рубашку через голову. – В Тарлине ты держалась только благодаря моей протекции. Тебя не увольняли, потому что все знали о нашей связи.
– Нет… Нет. Все было не так.
Ему ли не знать: право практики еще надо заслужить! И я год недосыпала, чтобы сдать все положенные зачеты.
Заведующая меня опекала. Дарила свои старые платья, разрешала присутствовать на сложных операциях, показывала, как составлять целебные мази.
– Устроиться в Анжаре тебе тоже помогли, да? Твоя пустая подружка, так удачно выскочившая замуж? – бил по больному Вейрон, с хирургической точностью находя открытые раны. – Я твое будущее, Алисса. Если будешь послушной лисичкой, я устрою тебя работать в Хитане. У меня отличные связи, и даже такую серую бездарность, как ты, я смогу обеспечить хорошим местом.
Я поднялась на ноги и, пошатываясь, отошла к деревянной стене. Та покосилась влево, столбы опасно кренились. Казалось, крыша вот-вот сползет, оставив нас под чернотой Звездносвода.
– Кто ты без меня? Второй сорт, младшая из младших, – напирал «выдающийся хирург». – Тебе никогда не подняться выше. Все, о чем ты с гордостью вспомнишь в старости, – твои отношения с Кристианом Вейроном…
Зачем он говорил все эти мерзости? Это добавляло ему силы? Уверенности? Или ему хотелось меня полностью уничтожить задолго до того, как он доберется до тела? Опустошить, подчинить, унизить, не поднимая руку?
Он чеканил слова, вбивая их мне в сознание. Было время, когда каждое ударило бы наотмашь. Когда я согнулась бы под гнетом обидных смыслов. Но сейчас меня больше беспокоил откат, рвущая руку привязка и чернота снаружи амбара.
– Я был груб и не сдержан, признаю. Но ты сама виновата. Нам было хорошо, пока ты все не испортила.
– Ты был женат, Крис…
Колени подгибались, в ногах не было сил. Словно кто-то вынул из меня стержень и выбросил за ненадобностью. Не опирайся я о стену спиной, давно бы упала обратно на сено.
– Я и сейчас женат. И что? Это мешало тебе крутить передо мной своим задом в узком форменном халатике? Ты вообще осознаешь, как это действует на здоровых мужиков?
– Я не… к-крутила…
– Неужели ты верила, что я так легко отпущу? Позволю совершить глупость, о которой ты завтра пожалеешь? – в несколько шагов Крис настиг меня и саданул кулаком по стене.
Я часто заморгала, дерево за спиной завибрировало, поползло в сторону. Крыша, державшаяся на одном варховом слове, проломилась в нескольких местах, осыпалась на пол, открыв вид на звезды. И я пожалела, что не обернулась морской пеной на том утесе. Или не улетела с белыми цапами в Ташер.
– Видишь, Лис? Я твоя опора, – выдохнул мне в лицо. – Ты зависишь от меня. Я нужен тебе даже больше, чем ты мне.
– Да я за эти несколько дней почти забыла о твоем существовании, – я зажмурилась, стараясь не вдыхать его запах. – Разве что… разве что глаза открылись…
– Врешь, Лисси. Я знаю, что ты скучала.
Он поцеловал, а я не сильно этому удивилась. Я с самого выхода из вояжера с тревогой ждала момента, когда он ко мне притронется. И Крис притронулся. Вытянул из меня весь воздух губами, заставив судорожно вдыхать его аромат. Знакомый, но неприятный.