Анжарская академия. Темный магистр исцелению не подлежит
Шрифт:
Ну вот, теперь академия была надежно защищена от беспричинной вспышки страсти. Кто-кто, а я не понаслышке знала, что в любовной одержимости нет ничего приятного.
Едва я захлопнула дверцу шкафа и вернула на нее защитный экран, в отделение вошел Райс. Ну, как вошел? Ввалился!
Горным эшерским троллем, по весне вышедшим из спячки! Сбивая дверные косяки и обтирая своим черным одеянием светлые стены. Стены от этого тесного знакомства становились темнее, а на рубашке Райса возникали белесые пятна.
Это
– Налейте мне чего покрепче, мисс Лонгвуд. Я знаю, у Граймса где-то припрятано, – пробубнил сир, по-хозяйски падая на кушетку.
Где он валялся до этого, спросить не рискнула. Но я бы в то место без защитной одежды не сунулась.
– Ничего у сира Альвара… не припрятано…
– Припрятано, припрятано, – хрипло поспорил Райс и махнул рукой в сторону стола главного целителя.
Ладно, да, может, и припрятано. Граймс даже намекнул мне, что планирует презентовать это «припрятанное» сиру Райсу в честь какого-то торжественного события. Ну вот пускай возвращается и сам презентует!
– Ваш лимит уже давно исчерпан, – я отвернулась от «пациента», пахнущего болотом и эшерской. – Судя по ароматам, вам должно быть очень хорошо.
Юбку все еще жгло письмо, и хотелось поскорее отделаться от Райса и остаться наедине с конвертом. Прочитать в последний раз несколько ровных строк. А потом сжечь, оставив все позади.
– Тогда отчего мне так паршиво, мисс Лонгвуд? – уточнил маг за моей спиной, ерзая на кушетке. – Прекращайте… строить из себя…
– Кого? – обернулась с вызовом.
– Ту, кем не являетесь, – отрезал раздраженно. – Неужто сами никогда не нарушали правил? Не поверю.
– За свои дурные поступки я отвечу перед богами, – пробормотала, прохаживаясь по кабинету и цепляя со столов ненужные мне инструменты. – Но новые грехи кидать в копилку не буду. Даже ради вас.
– Я половину ночи ловил нечисть, чтобы она вас не напугала! – Райс наморщил выдающийся нос и стряхнул со лба темные волосы, на него налипшие. – Вы, чай, не встречали исчадие тьмы о семи щупальцах, мм, мисс «в Тарлинской лечебнице такого не было»?
– Главная нечисть тут вы, – я с неодобрением покосилась на заляпанные стены. Если за ночь не ототру, Граймс утром Варх знает что вообразит. – Это от вас надо оберегать Эррен, сир Райс. Вы все мое постельное белье обляпали…
– Белье казенное, Королевским Советом оплаченное. А ваша спальня от меня надежно защищена, – протянул равнодушно темный (местами прямо черный) магистр.
– Вам не надоело лазить по болотам?
– Надоело. Но кто-то должен, юная мисс, – Райс тряхнул рукой, и зеленый сгусток шлепнулся на белую плитку.
Я часто заморгала, перебирая все выражения, какие знала. Пытаясь обнаружить среди них хоть одно пристойное. Которое не стыдно произнести вслух.
– Вы кошмарны, – выдавила сипло.
– Бывают в жизни… кхм… огорченья. Дайте обезболивающее, у меня магический откат.
– Так это теперь называется? «Откат»?
– Не язвите. Я ведь рано или поздно смогу подняться…
– Поднимайтесь, – согласилась азартно. – И уходите. Или усажу вас формы заполнять.
– Ваша правильность у меня уже в печенках. Аж подташнивает.
– В печенках у вас эшерская дварфова, – я с укором покачала головой. – И подташнивает вас тоже из-за нее.
Райс резко сел на кушетке и осоловело огляделся. Поймал в поле зрения шкафчик с обезболивающими артефактами. Встал… И я, уверенно ухватив его за плечи, силой усадила магистра обратно.
– Вы можете с этим справиться сами, сир, – выдохнула строго, ловя на своем лице отрешенный взгляд темных глаз. – Все справляются с откатами. Они не только у вас бывают.
– Не все отдают столько, сколько я, – Райс передернул плечами, смахивая с них мои ладони. Они и правда там были лишними.
– Так отдавайте меньше, – завела руки за спину и сцепила в замок, – пока от вас еще хоть что-то осталось, кроме бледной кожи и синяков под глазами!
Целительство было частью моей природы, но я твердо знала: есть те, кому невозможно помочь. Просто потому, что они не хотят этой помощи. Не желают выздоровления.
Райс был именно таким. Замкнутым, немногословным… а лучше бы вовсе немым. Потому как то, что временами исторгалось из его рта, хотелось тут же слить в помои.
Он делал все, чтобы от него шарахались, как от прокаженного. Не удивлюсь, если настойкой, пахнущей не лучше продуктов гхарровой жизнедеятельности, обливался просто так. По утрам. После душа.
– Есть более достойные методы справиться с магическим откатом…
– Я зашел за обезболивающим, а не за нотацией от ребенка с огромными зелеными глазищами, – отмахнулся магистр. – И нечего ими на меня сверкать. Вы целитель? Так лечите!
– Я не собираюсь рыться в личных вещах сира Альвара… и искать… что вы там попросили, – выдохнула, краснея керрактской каэрой.
– И будете смотреть, как у вас на пороге помирает темный маг, всего себя отдавший на борьбу со злом? – без доли пафоса уточнил Райс и снова упрямо поднялся с койки.
– Это вы-то помирать собрались? Тогда посмотрю, да, – я уселась на соседнюю кушетку и скрестила руки на груди. – С удовольствием.
Обретя верного зрителя в моей лице, Райс сделал несколько шагов к заветному шкафу. Прислонился плечом к стене и начал медленно оседать.