Апофеоз Империи
Шрифт:
Постепенно Император добрался до момента общения со Жнецом. Сперва он почему-то пропустил это воспоминания, просмотрев бойню в лагере, а затем вернулся и начал со всей дури сжимать челюсть, периодически покряхтывая. Почему-то он не мог заглянуть в этот участок памяти, и это его выводило из себя.
Император продолжал давить, да так, что у меня аж голова заболела. Но всё-таки Пётр оказался чрезвычайно сильным менталистом и смог пробиться. Тогда я во второй раз пережил ту встречу со Жнецом и испытал все те же ощущения. А судя по лицу Императора, ему тоже
— Этого не может быть… — Пётр попятился назад и неосознанно сел на кровать, врезавшись в неё. — Невероятно…
— Ваше Величество! — к нему подскочили охранники и попытались помочь встать.
— Что ты сделал с Его Величеством?! — оскалился следователь и схватил меня за шею. Я почувствовал, как его рука с каждым мгновением становилось всё холоднее, грозя заморозить мою трахею.
— Отпусти его! — гаркнул Император, отмахиваясь от пришедших на помощь охранников. — Все вон!
— Ваше Величество, с вами всё в порядке? — следователь отпустил меня, но уходить не спешил.
— Твоя работа здесь закончена, — грубо выдал Пётр и взглядом дал понять, чтобы следователь выметался. Затем он повернулся к охранникам. — Вас тоже касается. Ждите за дверью.
— Есть! — хором выдали они и в компании обескураженного дознавателя покинули палату.
Воцарилась немая тишина.
Я сел на единственную кровать и облокотился на стену.
Император узнал всё. Абсолютно всё. И неясно, что впечатлило его сильнее: моя прошлая жизнь или существование Жнеца.
Даже страшно подумать, сколько вопросов крутилось в голове Петра. Его привычное мироустройство в одночасье рухнуло, а на его место пришла более сложная система с иными мирами, божественными сущностями и хрен знает с чем ещё.
Новые данные порождали всё новые и новые вопросы. А если учесть, что Император был человеком набожным…
— Ох… — он грузно вздохнул. — Даже и не знаю, что сказать, Геннадий.
— Можно Дмитрий. Так будет лучше, — я и бровью не повёл, фактически выдавая указания самому Императору.
— Подозреваю, ты не хочешь, чтобы кто-то ещё об этом узнал? Стоит ли мне воспринимать тебя как угрозу? — судя по голосу, Пётр понимал, что мог и не выйти из палаты живым.
— Отнюдь. Я не собирался хранить это в секрете, но и доверять первому встречному было бы глупо. Близких людей в этом мире у меня нет, но если появятся те, кому я смогу доверять, то расскажу. Взять того же Леонида — я обещал поведать ему свою историю за бутылкой чего покрепче.
— И что мне с тобой делать? — Пётр перевёл на меня взгляд и с задумчивым видом пошевелил губами.
— Если в том, что про вас говорят, есть хотя бы половина правды, то мы сработаемся. Не зря же вас прозвали «Справедливым». Нетерпимость к злоупотреблению властью во всех проявлениях мне импонирует, — спокойно ответил я.
— Спрашиваешь, правда ли я отправил своего младшего брата на рудники из-за случая с задушенной служанкой?
— В том числе. Тут может быть множество вариантов. Не мне вам говорить, что историю пишут победители.
— Там всё было намного хуже. Он в тот день перепил и устроил такое… — Император замолчал на полуслове и опустил глаза. Ему явно было тяжело вспоминать, да и грусть на его лице была искренней. — В общем, Александр оказался на рудниках заслуженно. Служанка была. И не одна. Но общественности мы выдали более упрощённую версию, дабы не запятнать весь наш Род.
— Я вижу, что вы говорите правду. И как понимаю, раз уж вы не стали покрывать родного брата, то и случайный князь не уйдёт от ответственности?
Наш разговор затянулся минут на пятнадцать, дважды за это время в палату заглядывали телохранители, дабы проверить Императора. В целом, я бы назвал наш диалог достаточно продуктивным. По крайней мере, я смог понять, что за человек этот Пётр Четвёртый по прозвищу «Справедливый».
— По твоим воспоминаниям красной нитью проходит одна истина: Родина превыше всего. В этом мы с тобой похожи. Я частенько делаю то, что должен, а не то, что мне хочется. Хоть и являюсь абсолютным монархом. Власть развращает, но я стараюсь держать себя в руках и в первую очередь думать о Державе, — признался Пётр. Мне показалось, что он вывалил на меня всё наболевшее.
— Тогда вы можете на меня рассчитывать, — теперь уже я протянул ему руку. — Правда, сперва мне нужно будет освоиться в вашем мире. И для нас с вами будет лучше, чтобы до тех пор никто не узнал о моей истинной роли.
— Истинной роли? Ты себе уже должность придумал? — Император по-доброму рассмеялся и пожал мне руку. Затем он снял печатку с множеством изумрудов и вложил в мою ладонь. — Адаптируйся, а когда будешь готов — приходи лично ко мне. Там мы что-нибудь придумаем.
— Я так понимаю, благодаря этому кольцу ваша охрана меня пропустит? — я с интересом осмотрел дорогущее украшение.
— Оно откроет любую дверь. Аналог в вашем мире — удостоверение. Самое значимое, которое только можно придумать. И не мне тебе говорить, что не следует светить им налево-направо.
— Не беспокойтесь, Ваше Величество. Власть, дарованная Державой, может использоваться только на благо этой самой Державы, — я крепко сжал печатку в кулаке и одобрительно кивнул.
— Что ж, засим попрощаемся, — Император встал и направился к двери. — Рассчитываю увидеть тебя не позднее чем через неделю.
— Как прикажете, Ваше Величество, — я вновь склонил голову в знак благодарности.
Пётр вышел в коридор, оставив меня наедине со своими мыслями. Никогда бы не подумал, что моя жизнь может так резко измениться всего за десять минут.
В прошлом мне потом кровью пришлось заслуживать доверие правителя, а здесь он просто заглянул в мои воспоминания и сделал выводы.
Получается, я принёс отзыв с прошлой работы — это мне показалось забавным. Даже резюме не попросили.
Но зато теперь у меня появилась чёткая цель. Ведь нет ничего хуже, чем прожить жизнь в пустую и ничего не добиться. Лежать на диване и ходить по кабакам — это не моё. Сидеть без дела больше суток я попросту не могу.