Апокалипсис вчера: Комментарий на Книгу пророка Даниила
Шрифт:
Что там скелет! Антропологам до сих пор неизвестно, как были устроены питекантроповы конечности. Все, чем они располагают, – это несколько обломков черепов, несколько не полностью сохранившихся челюстей, в основном же – зубы и обломки зубов. Как вы понимаете, многочисленные портреты анфас «Питекантроп в боевой раскраске на фоне собственноручно убитого слона» не блещут научной достоверностью.
Скажем, женщины (самки?) питекантропов на этих портретах изображены с довольно объемными бюстами. Как такое возможно, если ни один питекантроповый бюстгальтер в руки ученых так и не попал? Сам же обезьяночеловек на портретах изображается волосатым, словно кавказский мачо. Но как можно узнать было это существо волосатым или лысым (или вообще негром), если единственное, что от него дошло, – челюсть с кривыми зубами?
6
В Аддис-Абебе я поселился в небольшом отельчике. Номер стоил копейки, зато и удобств в нем не было никаких. Телевизор не ловил ни единый канал, душ не работал, в ванной на стене жило громадное мохнатое насекомое. Мне было противно не то что убить, а даже смотреть в сторону этой твари.
Горничной в отеле работала молоденькая и очень хорошенькая эфиопка. На щеках у нее были художественные рубцы, а на лбу татуировка в виде креста. Это означало, что родом горничная из христианских племен севера. В путеводителе я вычитал, что своих девушек северяне до сих пор кастрируют: удаляют им органы, ответственные за получение оргазма. Утром горничная приносила мне в номер вонючий эфиопский кофе, а потом до самого обеда я ел крошечные местные ананасы, курил сигареты и через дырки в ставнях рассматривал прохожих. Они в Аддис-Абебе были удивительными.
Вообще-то считается, что человечество можно условно разделить на белую, желтую и черную расы. Если поставить рядом шведа и эфиопа, то вряд ли кто-нибудь усомнится в том, что они мало похожи друг на друга. Разница между белым и черным человеком сразу бросится в глаза. А если рядом поставить нигерийца и австралийского аборигена? У аборигенов кожа черная, как у негроидов, но при этом вовсе не негритянские носы, пышные бороды и растительность на теле (у негроидов такой растительности нет).
А если в ту же шеренгу поставить еще и бушмена с готтентотом? Эти люди живут, как и негры, в Африке. Но у первых кожа не черная, а, скорее, желтая. У вторых – едва ли не зеленая. Особенностью этих древнейших расовых групп являются низкий рост, ни на что не похожий разрез глаз и здоровенные жировые отложения на ягодицах.
Чернокожие, но при этом тонкогубые племена обнаружены сегодня в джунглях Амазонии. Нужно ли их тоже отнести к неграм или все же оставить в одной расе с остальными американцами? Расовый вопрос вообще является одним из самых запутанных во всей антропологии. Антропологи понятия не имеют, являются расы результатом деления первоначально единого человечества или каждая раса происходила от обезьян самостоятельно. Они не могут разобраться с тем, что видят вокруг себя сейчас. Представьте, насколько усложняется картина, когда мы пытаемся описать расовую ситуацию в доисторическом прошлом.
Принято считать, что белые живут на западе, желтые – на востоке, а негры – в Африке. Сейчас – да, именно так и живут. А раньше? Скелеты с негроидными признаками откапывают на Русской равнине. Скелеты с эскимосскими признаками – в центральной Франции. До самого Рождества Христова весь западный Китай был населен рыжеволосыми европеоидами. А весь южный Китай – чернокожими папуасами. Сами монголоиды в тот же период пытались колонизировать Африку и дошли до Мадагаскара, причем негров там не застали, потому что Черный континент почернел совсем недавно: это произошло уже в нашей эре.
Долгое время считалось, что если какие-то люди отличаются от нас с вами, значит, они не просто другие – они более примитивные. Если археологи выкапывали кости людей, которые выглядели не так, как сегодняшние жители Лондона или Москвы, значит, эти люди – наполовину животные. В начале ХХ века антропологи так прямо и говорили: возможно, негры – это и есть переходная ступень от обезьяны к белому человеку. Большая проблема этих ученых состояла в том, что они привыкли смотреть на себя не в зеркало, а в кино.
Говоря «человек», современный горожанин представляет себе что-нибудь вроде загорелого и изможденного фитнесом Брэда Питта. Лучше бы он огляделся вокруг. Девять из десяти его соседей больше похожи на кроманьонца, чем на Питта. Десятый выглядит так, будто эволюция пока вообще не начиналась.
7
Вечером я решил заскочить в Эфиопский Национальный музей, где хранится скелет знаменитой обезьяноженщины Люси.
Возле отеля я остановил такси и назвал адрес музея. За рулем сидел пожилой эфиоп: черное лицо, белая, седая борода. Выглядело все вместе так, будто разглядываешь негатив. Двигатель его машины глох раз в минуту. Двери невозможно было захлопнуть даже с пятой попытки. На приборном щитке в машине были не приборы, а иконки с лицами незнакомых эфиопских святых. Думаю, только благодаря им машина все еще и передвигалась.
Ехали медленно. Вдоль дороги лежали груды мусора высотой в два человеческих роста. В мусоре рылись бездомные собаки. Под навесами сидели улыбчивые мужчины. Каждый из них сжимал между коленками автомат Калашникова. Рядом мальчишки на поводках выгуливали овец. Когда такси останавливалось на перекрестках, в салон просовывали головы совершенно уголовного вида типы. Ничего не говорили, просто рассматривали мое белое лицо и улыбались. Один раз предложили купить живую курицу. Та ошалело выпучивала глаза.
Скелет обезьянки Люси был лет сорок тому назад выкопан из-под земли знаменитым археологом Луисом Лики. Эфиопы всерьез называют это небольшое животное Евой – прародительницей человеческого рода. От нее сохранилось немного: пара ребер да нижняя челюсть. Стоя перед витриной, я подумал, что вряд ли через несколько тысяч лет от моего собственного тела останется хотя бы столько. Кроме Люси, смотреть в музее было нечего. Даже в помещении было невыносимо жарко.
Доисторические предки – популярный туристический аттракцион. По миру таких предков выставлено довольно много, и перед каждым вечно стоит толпа народу. Наверное, самым известным после Люси является китайский «обезьяночеловек из пещер Чжоукоу-дань». Китайцы даже добились того, чтобы это чудо чудное внесли в Список всемирного наследия ЮНЕСКО. Поддавшись общему ажиотажу, я как-то тоже съездил осмотреть обезьяночеловека. Потом долго жалел о потраченных деньгах.
В 1927-м монах-иезуит Пьер де Шарден отыскал в китайских пещерах несколько раздробленных черепов. Некогда в пещерах жила чета тигров. Время от времени тигры добывали обезьяночеловека себе на обед. Чем, как выяснилось, здорово облегчили жизнь современным антропологам.
Невероятно, но факт: даже среди иезуитов встречаются плохие богословы. Отец Пьер был именно плохим богословом, зато археологом – очень усердным. Помимо костей, он обнаружил в Чжоукоу-дане орудия обьезьяночеловеческого труда.