Апокрифы Другого мира: тулку на испытательном сроке
Шрифт:
Выждав, когда малышня хоть немного привыкнет к свалившемуся на них счастью, я отвёл Аршара в сторону:
— Брат, могу я попросить тебя об одном деле, достойном того, чтоб им занимался мерл Рислент?
— Шелд, конечно! Я всё сделаю, что скажешь! — Аршар те несколько дней, что живёт со мной под одной крышей изо всех сил старался найти себе дело кроме учёбы. Не привык он к тому, что его кормят и одевают "за просто так". Вернее за два года в роли главы "семьи" полностью забыл, что значит быть ребёнком… в свои десять лет.
— Скажи, много ещё около рынка ты встречал беспризорных детей? Мне раньше они никогда не попадались.
Аршар задумался:
— Около рынка ошиваются три ватажки, не считая нашей. Ещё две было на площади перед замком. Ну и одна промышляла на выезде на столичный тракт. Больше вроде не было
— Хорошо, братишка, собирайся, пойдём сейчас к тирру Минку. Думаю, не дело это, что в городе дети вынуждены голодать и воровать. А тебе с тирром надо будет познакомиться ещё и потому, что в моё отсутствие будешь оставаться за главного. Слуги не в счёт. Так что Ромм, так тирра зовут, должен тебя знать как моего брата и самое доверенное лицо.
Аршар, услышав кем я его считаю просиял, приосанился, но и проникся ответственность. Через несколько лет из него вырастит настоящий мужчина, которому можно будет поручить сколь угодно сложное и ответственное дело и быть спокойным за его выполнение. Вот потихоньку и буду его вводить в курс дел и приучать вести свои направления. Да, везёт мне в этом тиррстве на замечательных людей. Сначала Ромм, теперь ещё Аршар. Ехать сюда точно было очень и очень удачной идеей.
Для Ромма рассказ о том, что осиротевшие в приграничьи дети от безнадёги и голодухи вынуждены становиться преступниками в городе у него под самым носом, стало откровением. Когда я принялся его агитировать за создание детского дома под патронажем будущей тирры Минк, он особо не отбрыкивался, даже для проформы. Возможно, любое упоминание о Лаюше его слегка расслабляло и дезориентировало. Договорились, что я проект запускаю, обеспечиваю первоначальными ресурсами и кадрами, а дальше перевешиваю уже работающее предприятие на баланс тирра. А тот грузит работой сначала матушку и её подружек-кумушек, засветившихся в попытках стать его тёщами. И так до тех пор, пока не преподнесёт детский дом в виде свадебного подарка молодой жене. Чтоб тоже не расслаблялась, не теряла бдительность и не забывала, в каком мире живёт и кто у неё родственники.
Договорившись с Роммом, мы пошли вылавливать предводителей местных гаменов[1], чтоб пересчитать всех беспризорников и правильно спланировать помощь. В первую очередь меня беспокоили больные в их среде. К сожалению, как оказалось, всякой несмертельной хронью болели они практически поголовно, хотя обнаружилась и парочка очень тяжёлых случаев. Всех мы обошли только к вечеру. Шесть ватажек по пять-семь человек. В среднем по десять-пятнадцать минут на излечение каждого. По полтора резерва на одного ребёнка. На первые несколько дней выделил каждой ватажке по серебрушке на еду, пока не возьмём их "под крыло" окончательно. К вечеру с трудом ползём в направлении дома. С беспризорниками договорились, что завтра все "главари" сами придут к моему особняку, будем решать, что делать с ними и как устраивать их будущее. Но заваливаемся мы не к себе, а к Рою.
Господин великий магистр два последних дня бил баклуши, полагая что праздники — это для него. Популярно ему объясняю, на правах Великого и Ужасного Пророка, что эти глупости он может смело выбросить из головы, что следующий выходной у него будет когда сожжём последнего еретика… в смысле когда распоследний пингвин станет Буддой. Так что завтра с утра он, как штык, должен быть у меня, будет принимать под свою руку кадровый резерв ордена. И пусть размещает его хоть у себя в спальне, если ничего лучше не придумает. Но тридцать семь детей обоих полов в возрасте от трёх до двенадцати я ему завтра вручу под роспись. И буду каждый день проверять, что все они сыты, одеты, умыты и хоть чему-то новому с последней проверки обучены. Под горестные всхлипы и стенания друга, мы с братцем, с чувством хорошо выполненного долга, плетёмся домой… Параллельно объясняю брату фундаментальный принцип менеджмента, который сводится к максиме: "если подчинённые и коллеги хотя бы изредка не называют тебя за глаза — му…ком, значит пора завязывать с руководящей работой по причине полной профнепригодности".
***
Год 412 от воцарения династии Алантаров, середина января
Место действия: Мингр, тиррство Минк, город Дарт
Как же изменился дом за каких-то
Когда завтрак окончен, я прошу всех задержаться:
— Сегодня я должен буду покинуть Дарт приблизительно на две недели. За меня старшим в доме по всем вопросам, кроме учёбы, остаётся мерл Аршар. Брат, с любыми проблемами можешь смело обращаться к мерлу Селину или, если он недоступен, к тирру Минку.
Я говорю подчёркнуто официально, поскольку в зале присутствуют три служанки, а также учительница и воспитательница.
— Госпожа Эридика, госпожа Сатиона, прошу во всём, что не касается учёбы и режима дня слушаться временного главу, мерла Аршара.
Обе девушки послушно кивнули.
— Госпожа Эридика, — обращаюсь я теперь уже персонально к учительнице, — прошу вас после завтрака пройти в мой кабинет.
Дойдя до своего рабочего кабинета, в котором не хватает только компьютера до соответствия стандартам 21ого века, я поворачиваюсь к замершей девушке. Эридика меня очень сильно боится, поскольку ощущает, насколько сильное желание во мне вызывает. Также она прекрасно понимает, что по местным законам целиком и полностью в моей власти. Новые законы, которые должны защищать наших полуэльфиечек от насилия и всякого хамства, в том числе и со стороны аристократов, уже утверждены Роммом и в ближайшее время вступят в силу. Но девушка пока этого не знает. А с учётом сделанных ей при воспитании установок, такая бесправная зависимость заставляет её очень сильно пугаться моих взглядов и любых обращений в свой адрес, каждый раз опасаясь худшего.
— Прошу вас, присаживайтесь.
Полуэльфийка изящно опускается на краешек стула и замирает с безупречно прямой спиной, глядя в пол. От предстоящего разговора она на всякий случай не ждёт ничего хорошего.
— Расскажите пожалуйста, как проходят ваши занятия с учениками. Как вы оцениваете их успехи?
Эридика начинает свой рассказ, постепенно увлекаясь и оживляясь. Я же по ментально-универсальной связи отслеживаю соответствие её слов и эмоций. Всё же небольшое недоверие к тем, кто до перерождения был откровенными грымзами, а то и воровками или даже убийцами-отравительницами у меня пока сохраняется. Но сейчас я вижу, что Эридика совершенно искренне переживает за своих учеников, особенно за всё ещё зажатого Нарагона. И это при том, что младшего братика я уже смог в значительной степени растормошить. Пришлось вспоминать различные гипнотические, НЛПшные и чисто шаманистские техники, чтоб его немного отпустили накопившиеся страхи. По сравнению с собой месячной давности он теперь просто сама уверенность и жизнерадостность.
— Хорошо, я понял. Теперь о вас, — девушка испугано бросает на меня короткий взгляд и тут же утыкается взглядом в пол. — Я вижу, что вызываю у вас сильнейший страх, почти панический ужас. Поверьте, как бы вы мне не нравились, ни к чему вас принуждать я не стану. В этом доме вы в полной и абсолютной безопасности. Ваша жизнь и честь находится под моей защитой и я уже своим словом и честью аристократа гарантирую вашу неприкосновенность.
От девушки в мою сторону несётся волна сильнейшего изумления и робкой благодарности. Впервые она решается посмотреть мне в глаза прямо, не отводя и не опуская взгляд: