Шрифт:
Аполлинарий – 1
В дверь настойчиво звонили. Таня оторвала лицо от подушки и глянула на часы: 8 утра. Слезла с дивана и, закутавшись в простыню, пошла открывать. Голова нещадно болела. Звонок истошно надрывался.
– Да иду я, иду, – Таня с полузакрытыми глазами подошла к двери и повернула ключ в замке. На пороге стояла соседка – бодрая семидесятилетняя старушка.
– Здравствуй, Таня, – улыбнулась она.
– Здравствуйте, Глафира Аркадьевна, – зевнула девушка. – Если вы по поводу нашей вчерашней вечеринки,
– Да ладно, я понимаю. Студенты, дело молодое, – закивала старушка и жалобно добавила. –Танечка, милая, выручай!
– Сколько? – поинтересовалась Таня. – Ну, пару тысяч могу одолжить.
– Ой, да я не за этим! – отмахнулась соседка. – Внученька моя замуж выходит.
– Это просто прекрасно! – осторожно мотнула головой Таня, пытаясь не вызвать новую волну боли от вчерашних возлияний. – И?
– Я к ней уезжаю. Всего на два дня! Ты не могла бы с моим котиком посидеть?
От такой просьбы девушка проснулась окончательно.
– Да вы знаете… – неуверенно начала она, но старушка договорить не дала.
– Да ты не переживай, всего два денечка. И я тебе заплачу. Вам, студентам, деньги никогда не лишние, – старушка смотрела с надеждой.
– Ну, если только пару дней… – с сомнением протянула Таня. – А он у вас смирный? Обои мне не поцарапает? А то, сами знаете, квартира съемная…
– Видишь ли, – Глафира Аркадьевна заколебалась. – Аполлинарий не любит выходить из квартиры, поэтому тебе придется самой приходить. Как-то так…
– Аполлинарий? – переспросила Таня. – А попроще нельзя? Поля? Или Поль? Может быть – Аполло?
Старушка вдруг испуганно посмотрела по сторонам и шепнула.
– Танечка, милая, я тебя очень прошу: называй его Аполлинарием, без сокращений. Он этого не любит…
Таня пожала плечами: ей было, в общем-то, все равно. Просто странно как-то: любит не любит. Он же простой кот, кто его спрашивать-то будет? Да и кличка странная. Ладно, разберемся!
– И когда вы уезжаете?
– Завтра вечером. В восемь.
– Приду. Платить не надо. Вы, пенсионеры, не богаче студентов будете. Привет Кремлю!
***
Глафира Аркадьевна дала ей последние нехитрые инструкции, вручила ключи и умчалась на такси на автовокзал.
Таня смотрела на кота. Кот смотрел на нее.
Когда-то он был маленьким, серым котенком неизвестной породы, которого сердобольная старушка нашла беспомощно ползающим в мусорной куче. Принесла домой, отмыла, отогрела и накормила. Нарекла Аполлинарием и оставила у себя жить. За семь лет из смешного и безобидного котенка Аполлинарий превратился в десятикилограммового огромного кота. Избалованное, самоуверенное, самовлюбленное, ленивое, в край охреневшее животное!
И теперь Аполлинарий смотрел на молодую соседку, и в его желтых глазах ясно читалось одно: вселенское презрение к этому незнакомому и абсолютно некрасивому человеческому существу.
«Какая же она убогая! Даже усов нет! У бабки хоть усы есть, какой-то намек на привлекательность… А у
Таня присела перед Аполлинарием. Протянула руку.
– Киса, привет! – ласково пропела она.
Кот недовольно мотнул крупной головой.
– Киса, ты есть хочешь? – спросила девушка, удивленная такой недружелюбной реакцией.
Есть Аполлинарий хотел. Всегда. Не потому что был голоден, а потому, что заняться нечем было.
– Пойдем, я тебе молочка налью.
Она налила молоко из пакета. Кот капризно ударил по краю миски широкой лапой, разбрызгивая вокруг. Таня взяла его на руки. Тяжелый какой! Погладила по короткой шерсти.
– Ну вот что ты, Полечка? – дружелюбно спросила она. – Может рыбки хочешь? Давай я посмотрю в холодильнике.
Кот выскользнул из рук и с независимым видом удалился в прихожую. Таня проводила Аполлинария удивленным взглядом, вздохнула и принялась убирать последствия его мерзкого поведения – разлитое молоко.
В прихожей Аполлинарий воровато оглянулся, затем подошел к Таниным кроссовкам. Пошевелил их лапой, аккуратно сдвигая вместе, и сел сверху. Зажурчал. На усатой морде возникла что-то наподобие улыбки, глумливой и мстительной.
«Это тебе за Полечку! Пока не выучишь, как меня зовут, будешь ходить в обоссаных кроссовках».
Таня налила ему воды, в другую миску положила немного свежей кильки – со слов бабки кот ее обожал. Аполлинарий, с чувством облегчения и выполненного долга, вернулся на кухню. Понюхал рыбу, борясь с желанием наброситься на нее. Но, будучи пацаном конкретным, форс держал: откусил, пожевал, скривил мрачную морду и запрыгнул на подоконник. Недовольно заурчал.
Таня растерянно посмотрела на него.
– Ну ладно. Не хочешь, да? Как проголодаешься, поешь, ладно? А я, Полечка, завтра утром зайду.
Девушка вышла в прихожую. Аполлинарий, хитро прищурив желтый глаз, затих. Внимательно прислушался, вытянув уши.
– Сволочь! – раздался истошный вопль из прихожей. Кот в восторге откинулся на полосатую спину, шлепая лапами по толстому животу.
Таня, держа в руках кроссовки, с которых ручьями текла едко пахнущая жидкость, появилась в кухне.
– Ты! – от возмущения она аж задыхалась. – Ты! Ты… самый мерзкий кот на всей планете!