Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези
Шрифт:
Шаман Лелеп сразу позвонил кому-то из своих многочисленных родичей, и уже через четверть часа мальчишка-туземец притащил ему укулеле.
(Да-да, эта маленькая гитара в ходу не только на Гавайях, но и вообще в Океании).
И, дальнейшие события в доме Молли Калиборо разворачивались под аккомпанемент шаманских вариаций – экспромтов на тему вулканической лирики.
Условно-шаманская музыка в сочетании со второй порцией шаманского зелья, как раз начавшей действовать, превосходно повлияли на настроение Молли. Она без видимых усилий абстрагировалась от
Доктор Урфэйн (бросив взгляд на монитор мини-сонара) сообщил:
– Молли, у тебя начинается…
– Что за черт? – растерянно отозвалась она, тоже почувствовав нечто новое в состоянии организма, и схватившись ладонями за живот.
– Все так и должно быть, - успокоил шаман Лелеп, - но, знаешь, Молли, тебе лучше бы сейчас найти такую позу, в которой тебе удобно.
– Что удобно? – переспросила она.
– Удобно рожать твоего малыша, - пояснил он.
– А! Вот как? И где мне разместиться, чтобы искать такую позу?
– Хоть прямо здесь, на палубе, если природа и наша компания тебя устраивает.
– Ну-ну, я так и поступлю, - сказала Молли, практически невозмутимо, и даже весело. Действие фихонола было в апогее, и сейчас напугать Молли мог, разве что, оживший голодный тираннозавр. А такой феномен, как предстоящая естественная «инжекция» младенца, не вызывал у нее никакого страха. Только любопытство: а как это будет?
…
Доктор Урфэйн почти за 10 лет самостоятельной практики (включая практику на двух войнах), принял немало родов. Но он не видел, чтобы впервые рожающая женщина не просто вела себя спокойно и уверенно, а была невозмутима, как лошадь в аналогичном процессе. В течение следующих 40 минут малыш Эон был «инжектирован» из позиции «полусидя на корточках» (достаточно типичной в смысле удобства для женщины). Но чудеса на этом не завершились. Вместо естественной сонливости и упадка сил, Молли демонстрировала выдающуюся активность, несколько бестолковую, надо сказать. Ей хотелось немедленно потискать младенца, пощекотать ему брюшко, и покормить. Тут авторитетно и деспотично вмешалась Вирсавия - очень вовремя. Она была именно той персоной, которая вне сомнений знала, что, когда и как лучше делать молодой маме.
Хотя, даже Вирсавия оказалась в тупике. Ее опыт указывал, что новоиспеченная мама, первый раз покормив грудью, точно задремлет. Но Молли - ничего подобного. Что ж, Вирсавия, будучи здравомыслящей женщиной, просто приняла к сведенью: некоторые новоиспеченные мамы ведут себя иначе. Придя к этому выводу, опытная вануатианка разрешила Гремлину тоже потискать малыша, но недолго. Затем (заключив, что с них хватит), она уложила Эона в люльку, и строго потребовала:
– Теперь вы оба оставьте сына в покое! Это вам не кукла! Ему надо поспать.
– Как скажешь, - согласился Гремлин, признавая разумность этого заявления. Молли недовольно надула губы, и проворчала:
– Вот как? Ну-ну. Понятно, Вирсавия, что ты в этом эксперт. А я займусь тем, в чем я эксперт. Только вначале хотелось бы подкрепиться. Где-то точно был шоколад.
– Где твои мозги? – возмутилась Вирсвия, - Хочешь, чтоб
– Не хочу. Ты права, это была плохая идея.
– То-то же! Сейчас я принесу тебе индейку с авокадо, и цветочный чай.
– Да! – обрадовалась Молли Калиборо, - Наверное, мне хочется именно этого!
Далее, она с пугающим аппетитом поглотила индейку, запила цветочным чаем, затем побежала в сортир, затем приняла прохладный душ, и отправилась в свой кабинет. В течение следующих нескольких часов она увлеченно щелкала клавишами компьютера. Гремлин периодически заходил в кабинет, получал нежный поцелуй в нос, и не менее нежное мурлыканье. На вопросы о своем занятии, она с энтузиазмом демонстрировала любимому мужчине какие-то странные схемы на экране. Его намеки о несообразности умственно-трудовых подвигов в данный период времени не действовали.
Эту индивидуальную фиесту смогла прервать только Вирсавия, сообщившая, что пора покормить малыша. Ради такого дела Калиборо отложила прикладную науку, занялась практической биологией, и у нее (уже вторично) неплохо получилось. Она еще хотела поиграть с малышом Эоном, но тот заснул после питания, и Вирсавия, с добродушным ворчанием, утащила его обратно в люльку.
Доктор Калиборо приняла это с пониманием, вернулась к компьютеру, и продолжила научные занятия, тихо напевая балладу о любви вулканов из мультфильма «Лава»…
…Финал интеллектуального штурма состоялся только за полночь. Уже в который раз заглянув в кабинет, Гремлин обнаружил, что любимая женщина спит в кресле, а экран компьютера мигает сообщением, что E-mail с довеском в виде 50-мегабайтного файла отправлен адресату: «Corwin.Summers_Warf*OYO». И что тут было делать коммодору Южного фронта? Он взял Молли на руки, отнес в кровать, уложил, и лег рядом.
– Мм… - сонно пробурчала она.
– Я люблю тебя, - шепнул он.
– Угу, - откликнулась она, - а у нас теперь ребенок. Смешно, правда?
– По-моему, это замечательно, - высказал он свою версию.
– Угу, - она повертелась, устраиваясь поудобнее, - Арчи, мне хочется сказать тебе море чудесных слов. Но я перетрудилась, распределяя задачу Корвина между студентами. Я скажу тебе все-все слова завтра. Или, точнее, сегодня, поскольку полночь уже была. В общем, я скажу тебе море чудесных слов завтра, которое уже сегодня.
– Конечно, любимая, - согласился Гремлин, - сегодня будет замечательный день. А ты думаешь, получится пилотируемый полет лунапотама в ближний космос?
– Арчи, милый, у этой машины не будет выбора, лететь туда или нет, - ответила Молли Калиборо в литературно-мафиозном стиле, а через несколько секунд уже заснула...
…Через полчаса к ним заглянула Вирсавия, хмыкнула, прикрыла дверь, и произнесла:
– До чего же они непоседы. А ведь на вид взрослые люди.
– Что-то не так? – негромко прозвучал голос у нее за спиной.
– Ох! – выдохнула она и повернулась, - Туфе! Зачем ты опять подкрадываешься!
– Я не подкрадываюсь, - возразил юный мичман, тинэйджер рпонге.