Аргир
Шрифт:
Через час бесцельного хождения по городу ему пришло сообщение. Снова приглашали встретиться. Роман прибыл по назначенному адресу. Шикарный деловой центр. Встретивший портье проводил Романа до лифта, стоящего особняком от остальных. Панель лифта в старомодном стиле, имела только две кнопки, вниз и вверх.
Лифт доставил его к самой крыше, в личные покои хозяина центра. У лифта два шкафообразных охранника с ручными сканерами. После положенных проверок Романа проводили в кабинет. За огромным столом сидели трое, сухой старик, крепкий усатый мужик и
Охранник указал на место, куда следовало встать Роману. Спорить не было смысла, и он подчинился. Усач и парень повернули свои кресла к нему.
Первым заговорил старик:
– И так Аргир, судя по всему, вы намеренны неплохо заработать на своём горе.
Все трое улыбнулись. А роману стало ясно, что его позвали не договариваться, а поглумиться. Неприятный ком перекрыл горло и потребовались некоторые усилия, что бы восстановить дыхание.
– Что же вы молчите? Если пришли клянчить деньги, то преступайте, – задорно подхватил парень.
В этой троице только усатый не смотрел в глаза Романа. Он тоже понимал весь трагизм и фарс ситуации.
– Я бы и на колени встал, если бы это помогло выжить моей дочери. Цена её жизни сейчас равна миллиону, – тихо ответил Роман.
– На колени? Великолепно, я готов посмотреть на это зрелище, скажем за сто тысяч, – обрадовался развлечению парень.
– Может, мы не будем доводить до абсурда, – начал было усатый мужик, но был остановлен жестом старика.
– Аргир, дело не в деньгах и их количестве. Тебе было сделано предложение, но ты захотел больше. Ты хочешь получить мои деньги. Я не был бы собой, если бы позволял посторонним требовать от себя столько, сколько им нужно. Это моё кредо. Я плачу ровно столько, сколько посчитаю нужным заплатить. И дабы преподать тебе урок, я сделаю так, что ни одна медицинская капсула не будет тебе предоставлена на этой планете. Я очень влиятельный человек и смогу это сделать.
– Зачем?
– Не смей перебивать меня. Но я отвечу на твой вопрос. Быдло надо учить вежливости к господам.
Роман смотрел на парня. Он уже понял, с кем имеет дело. И отец, и сын неоднократно мелькали в сети. Один как политический деятель, другой в основном связан со скандалами.
Жену он уже потерял, денег уже никаких не будет. И если бы не Алёнка, эти твари давно бы умерли. Перед собой он не кривил душой. Умений, навыков и связей ему хватит поквитаться с обоими. Но дочь нужно вытаскивать с того света.
– Как ты уже, наверное, понял, кроме стандартной выплаты в десять тысяч тебе ничего не светит, – заверил старик.
– Сто тысяч обещал ваш сын, если я встану на колени, – спокойно, даже буднично произнёс Роман.
Троица немного опешила от диссонанса слов и тона. Первым в себя пришёл мажор:
– Наша семья всегда держит слово. Отец пусть встанет.
– Я не собираюсь платить за это, – ответил старик.
– Я заплачу. Вставай! – предвкушал мажор.
Роман без тени эмоций на лице встал на колени.
– Эти ничтожества на всё готовы ради денег!
– Впрочем, это было напрасно. Счета моего сына заблокированы, платить ему нечем.
– Но папа!
– Я всё сказал. Твоя выходка обошлась мне в кругленькую сумму. До конца месяца ты под домашним арестом. Ступай.
Мажор очень недовольный направился к выходу. Остановился возле стоящего на коленях Романа.
– Ты извини, что так вышло с семьёй, ну и с деньгами. Вот, держи.
Мажор вытащил из кармана пиджака несколько пластиковых купюр, скрученных в трубочки, со следами белого порошка. Роман протянул руку и взял купюры.
– Ну, будь здоров!
Мажор хлопнул Романа по плечу и вышел.
Старик демонстративно развернул толстый фолиант книги. Усатый поднялся и жестом указал Роману на выход.
Перед тем как выйти из кабинета Роман попрощался:
– Аз ессеем воздам вам за труды ваши.
– Иди уже, воздоятель, – буркнул усатый и жестом велел амбалам у лифта проконтролировать уход.
Через неделю Роман забрал дочь домой. Денег хватило только на лечение травмы головного мозга. У Алёнушки не действовала нижняя часть тела, отсутствовал правый глаз, лицо всё в шрамах. Хорошо хоть внутренние органы удалось восстановить. На последние деньги Роман заказал платформу для инвалидов. Очень функциональная штука, заменяющая лежачему больному всё и позволяющая передвигаться. Это не было классическое кресло, скорее это было похоже на байдарку на колёсах.
Психическое состояние ребёнка было в разы хуже её физического. Алёнушка отказывалась есть. Когда она не плакала, просто сидела и смотрела в стену.
Больше двух дней Роман не выдержал. Потеряв надежду достучаться до дочери, он напился. Тревожный пьяный сон был прерван тихим голосом:
– Проснись папа.
Когда роман поднялся с кровати и посмотрел на дочь, она спросила:
– Ты теперь пить будешь всегда?
Роману стало так стыдно перед этим человечком, на долю которого свалилось огромная беда.
– Алёнушка, я не знаю, что мне дальше делать. Я не смог вас защитить. Не могу тебя вылечить. Я испугался, когда ты перестала говорить со мной. Я боюсь тебя совсем потерять.
Дочь протянула руку и погладила отца по колючей мятой щеке.
– Я не знаю, зачем мне жить.
Голос ребёнка был равнодушен. Она опустила руку и платформа отъехала. Алёнка уехала к себе в комнату. А Роман лёг на пол и тихо плакал. Он знал, зачем ему жить, ради кого.
В проёме двери снова появилась платформа.
– Мама всегда говорила, что ты сильный. Ты всегда знаешь, что делать. Не переживай за меня, я тоже знаю, что мне делать.
Роман впервые за эту сумасшедшую неделю заснул спокойно. Алёнка сама поела и легла спать, не плакав.
На следующий день, прейдя на работу, Роман оказался в кабинете своего шефа.
– Роман, тут ничего личного. Я понимаю твоё горе и готов помочь, в рамках разумного. Но вынужден тебя уволить. Экономический спад вынуждает меня сокращать издержки, – начал мямлить шеф.