Архангел неистового света
Шрифт:
В огромной семиметровой голове, венчавшей длинное тело, в какой-то момент успели открыться бесчисленные отверстия.
— Кх!..
Тут же прикрывшись руками, Харуюки сложил крылья. Виртуальная гравитация потянула аватара к земле, но слишком медленно. Из отверстий в голове Энеми показались похожие на ракушки острые спирали. В следующий момент раздался звук, похожий на пулемётную очередь, и спиральные снаряды разлетелись во все стороны.
В нормальных условиях к тому моменту, когда эти отверстия открылись, он должен был уже прекратить атаку и спрятаться под телом Метатрона, куда эти снаряды не доставали. Но он начал отступать слишком поздно — спирали попали в правую руку и левый бок, пригвоздив его к земле. Похожие на белые ракушки снаряды ещё какое-то время продолжили вращаться, вгрызаясь в броню Кроу и осыпая всё вокруг оранжевыми искрами.
— У, а-а!.. — закричал Харуюки от умопомрачительной боли.
С земли его подняли когтистые лапы Блад Леопард. Из клыкастой пасти послышался голос, не терпящий возражений:
— Кроу, атакуй издалека вместе с Рейн.
— Э?.. н-не волнуйтесь, я ещё могу...
Но его возражения прервал другой голос:
— Отступи, Ворон-сан. Ты нам ещё понадобишься.
Если уж и Фуко так высказалась, то крыть ему уже нечем. Пойдя против приказов, он только подверг бы своих друзей опасности.
— ...Извините! — воскликнул он, затем кое-как кивнул Черноснежке, с беспокойством смотревшей на него, и расправил крылья. Затем он резко отлетел на пятьдесят метров назад, где находилась Нико.
Стоило ему приземлиться возле транспортёра, как силы покинули его ноги, и он упал на колени. Похоже, что его вымотало гораздо сильнее, чем он предполагал.
«Чёрт... и это в такое время!..»
Харуюки изо всех сил попытался встать, но тут на его плечо легла маленькая рука Утай.
— Ку-сан, пожалуйста, отдохни. Это тоже очень важно.
Вслед за этим из динамика послышался голос Нико:
— Именно, Кроу! Ты и так хорошо поработал, оставшуюся часть боя можешь оставить нам!
Может, ему и приятно слышать их добрые слова, в то же время его наполнила досада, заставившая крепко сжать кулаки.
Он осознавал, хоть и смутно, что затяжные битвы — не его конёк. Даже в повседневных дуэлях он чаще всего проигрывал в битвах, которые длились дольше двадцати минут. Он хорошо умел в нужный момент ускорить свои чувства, входя в краткое «сверхускорение», но в тех ситуациях, которые требовали длительной концентрации, он не мог проявить себя в полную силу. И в реальности происходило то же самое. Если домашнюю работу он ещё мог выполнять, то попытка что-то учить в течение длительного времени приводила к тому, что уже через два-три часа он так утомлялся, что буквы и цифры в голове превращались в кашу.
Он понимал, что с этим надо что-то делать. Глубоко в душе он уже поставил себе величайшую цель в своей жизни — через год поступить в ту же школу, куда перейдёт Черноснежка, но в текущем состоянии ему просто не хватило бы для этого знаний. Он должен заниматься самостоятельно, чтобы за два года кардинально улучшить оценки, но как бы он ни пытался, его голова никак не могла поддержать это желание энергией.
— Спешка ни к чему хорошему не приведёт, — вдруг обратилась к нему Утай, словно прочитав мысли Харуюки. — Мало-помалу, шаг за шагом. Постепенно продвигаясь вперёд, можно дойти до самых дальних уголков. Ты и сам это прекрасно знаешь, Ку-сан.
Харуюки поднял голову и увидел, как маленькая жрица натягивает тетиву. В её движениях поселилась такая плавность, что казалось, будто она совершенно не напрягается. Её действия отполированы до предела тысячами, десятками тысяч повторений.
Раздалось название техники, и вдаль улетела стрела. Она пролетела по вечернему небу, словно красная комета, и беззвучно распалась. Огненный ливень обрушился на огромное тело Энеми с удивительной точностью.
Мало-помалу. Шаг за шагом.
— Ясно... а когда ты устал, лучше отдохнуть, — тихо произнёс Харуюки.
Затем он медленно расслабил кулаки и выдохнул. В его усталом теле почему-то ожили далёкие чувства.
— Прямо как тогда, когда мы чистили клетку Хоу. Я не пытался сделать всё и сразу, а продвигался постепенно, шаг за шагом, делая то, что мог, и в конце концов мы справились.
Утай ничего не ответила на эти слова, но Харуюки показалось, что он увидел на её лице лёгкую улыбку.
Харуюки медленно поднялся на ноги и глубоко вдохнул. Он и сейчас чувствовал усталость, но это естественно. Все его силы ушли на то, чтобы отразить лазер Метатрона. А сейчас ему оставалось делать лишь то, что он мог.
Вытянув пальцы на правой руке, он наполнил их серебристым Оверреем. Он усиливал его медленно, не спеша. Когда света стало достаточно, он вытянул руку вперёд, а затем медленно отвёл её к плечу.
«Ну что, куда стрелять?»
Единственная дальнобойная техника Харуюки, Лазерный Дротик, не могла похвастать высокой точностью, но и Метатрон ведь огромен. Попасть в крылья, туловище или голову не составило бы большого труда.
Харуюки хладнокровно осматривал тело Энеми. На слабое место походил таинственный рог, торчащий из круглой головы, но он слишком маленький. Следующим кандидатом стала корона, венчавшая голову. Интересна она тем, что если всё тело Метатрона имеет белый цвет, то она серебристая.
«Попробую её».
Внимательно вглядываясь в корону, он медленно, стараясь не перенапрячь себя, отвёл правую руку к плечу. В воздухе появилось немного дрожащее серебряное копьё.
Если бы он стремился к максимальной мощности, то сейчас следовало прокричать название техники, чтобы резко сфокусировать мысленный образ. Но на этот раз ему важна не мощность, а точность. Необходимость что-то кричать сама по себе здорово сбивала прицел. Харуюки молча и очень осторожно перерезал копьё у основания левой рукой.
Инкарнационное копьё улетело вперёд серебристым лучом. Обычно оно описывало в воздухе спираль, но сейчас летело практически по прямой. Метатрон стоял на месте, готовясь к следующей атаке крыльями, и копью удалось беззвучно войти в корону на его голове.
До Харуюки донёсся высокий чистый звук. Одновременно с этим ему показалось, что огромный Энеми на мгновение оцепенел.
А затем он вновь услышал тот голос:
Да. Хорошо. Продолжай атаковать то же самое место.