Археология и естественнонаучные методы. Сб. статей
Шрифт:
Базу наших исследований составили материалы Успенского монастыря, представленные 33 образцами (табл. 1). Кроме того, нами привлекались образцы фундаментных свай из-под оборонительных стен и Глухой башни Ивановского монастыря (23 образца, табл. 2).
Для выборки образцов 1960-1970-х годов точное местонахождение свай, с которых были сделаны спилы, установить в настоящее время довольно проблематично. Однако, поскольку большая их часть отбиралась при работах по укреплению фундаментов стен в прибрежной части монастыря, то, по-видимому, все они происходят из-под участка стены, выходящего на берег Сиверского озера (рис. 1). Два образца, полученные в 1971 г. взяты со свай фундамента «внешней прикладки» стены у Поваренной башни (рис. 1, а) игравшей роль контрфорса и пристроенной при реконструкции стен в XVII в. (Подъяпольский,1982.
Аналогична ситуация и с определением мест отбора образцов укреплений Ивановского монастыря — вероятнее всего, они также происходят из прибрежного участка стены. Более четко локализуются места взятия образцов коллекций 1971 и 1987 годов (табл. 2; рис. 1).
Все спилы из Успенского монастыря принадлежат хвойным породам — сосне и ели, тогда как среди дендрообразцов Ивановского монастыря встречено несколько спилов с дубовых бревен ( Черных, Карпухин,2005а). Возрастное распределение стволов из Успенского монастыря также отличается от Ивановских. Если там средний возраст составляет около 65 лет, то при строительстве стен Успенского монастыря для свай использовалось более старые стволы — средний возраст их 93 года.
Уже первые работы по синхронизации кривых погодичного прироста древесины из сборов 60-70-х годов позволили выявить специфические черты исследуемого материала. Во-первых, дерево свай оборонительных стен Успенского монастыря очень четко подразделяется на две дендролого-хронологические группы — «раннюю» и «позднюю». Разрыв в датах рубки бревен обеих групп составляет более 60 лет. Во-вторых, древесина «поздней» группы демонстрировала полную идентичность в тенденции развития погодичного прироста с деревом свай оборонительных стен Ивановского монастыря и Глухой башни. Порубочные даты бревен-свай и лежней фундамента оборонительных сооружений обоих монастырей, отнесенных к «поздней» группе, на хронологической шкале укладываются в два десятилетия. Это позволило сделать вывод об использовании при строительстве дерева, поступающего из одного источника ( Черных,1982. С. 211).
Изучение новых материалов из шурфов 90-х годов позволило не только откорректировать полученные ранее даты [30] , но и подтвердить выводы о едином источнике строительного дерева. При этом помимо дендрообразцов дерева из оборонительных сооружений «Старого города» нами использовались спилы с бревен построек из культурного слоя, выявленные при археологических исследованиях проводившихся НПЦ «Древности севера» [31] . Впрочем, непосредственно тему застройки территории монастырей мы намерены осветить в отдельных публикациях ( Черных, Карпухин, 2005а; 20056).
30
Практически сдвиг составил 1–2 кольца, что связано. по-видимому, с использованием новых фоновых материалов при абсолютных привязках кривых роста годичных колеи.
31
Пользуясь случаем, выражаем глубокую благодарность авторам раскопок . . Суворову и И. В. Папину за предоставленные материалы и пенные консультации.
Все эти материалы позволили внести некоторые коррективы в подразделение древесины на дендролого-хронологические группы, о которых мы упоминали ранее. Теперь речь может идти уже о трех группах — «ранней», «средней» и «поздней». Рассмотрим каждую из них в дендрологическом и хронологическом планах.
Итак «ранняя» (1) группа. Ее составляют бревна 4-х свай стены Успенского монастыря и 5 бревен «режи» в ее основании (шурф 5, 1999 г.). Кривые погодичного прироста отличаются единообразием (средние величины показателя сходства-изменчивости и коэффициента корреляции составляют соответственно 61 % и 0,44), особенно на отрезке середины 40-х — начала 70-х годов XV в. Довольно четкие микроциклы приходятся на конец 1430-х и середину 1450-х годов (рис. 2). Реперным участком является десятилетие между 1460 и 1470 гг., ограниченное двумя пиками, характеризующими подъем прироста, и заключенным между ними минимумом 1465–1466 годов. Средний возраст стволов этой группы составляет 87 лет. Порубочные даты располагаются на хронологической шкале между 1479 и 1520 гг. Последовательность годичных колец для кривых роста «ранней» (I) группы имеет протяженность в 125 лет (1394–1519 гг.) Древесине этой дендрологической группы находятся четкие аналогии в тенденции погодичного прироста у дерева из культурного слоя Успенского монастыря, в шурфе 4 1999 г. (рис. 1, 2), так и Нового города — в шурфе 3 2000 г. Значительная дендрологическая близость образцов указывает, по-видимому, на единое местопроизрастание этого дерева.
«Средняя» (II) группа является самой многочисленной. К ней относятся 11 свай фундамента стен Успенского монастыря, 8 свай Глухой башни и 7 лежней и свай фундамента стен Ивановского монастыря. Кривые роста годичных колец характеризуются очень специфическим рисунком, что было отмечено еще при работе с материалами из выборки 1960-1970-х годов. Наиболее четкими и единообразными участками, которые могут рассматриваться как «реперные», являются отрезки 1540–1560 и 1570–1580 годов (рис. 3–5). Для первого отмечается микроцикл 1544—46 гг. в сочетании с максимумом 1557-58 гг., а для второго микроцикл 1571-73 гг. с максимумом 1579-81 гг. Средние величины показателей сходства-изменчивости (Сх) и корреляции (г), рассчитанные для трех (рис. 3–5) подгрупп этого дерева, достаточно высоки (Сх=58 %, г=0,27; Сх=63 %, г=0,26; Сх=64 %, г=0,28 — соответственно). Средний возраст стволов составляет 73 года. Последовательность годичных колец имеет протяженность в 181 год (1418-599).
Кривые погодичного прироста обеих групп — «ранней» и «средней», связываются в единую дендрошкалу при помощи двух многолетних свай из-под стен Успенского монастыря отнесенных ко второй группе (рис. 3, № 5,11).
«Поздняя» (III) группа представлена всего пятью образцами из оборонительных сооружений Успенского монастыря. Сюда вошли три бревна «режи» в основании стены, обнаруженной в шурфе 5 1999 года и две сваи фундамента «внешней прикладки» стены у Поваренной башни, игравшей роль контрфорса. Выполненная синхронизация кривых погодичного прироста (рис. 6) демонстрирует приемлемые средние показатели Сх=59 % и г=0,20. Помимо очень динамичного рисунка кривых роста, бревна, отнесенные к этой группе, отличаются значительным возрастом, который, в среднем, составляет 144 года. Тем не менее, здесь присутствуют почти все реперные участки, выделенные для первых двух групп. Наиболее четко прослеживаются минимумы 1465-66 и 1571-72 гг. Последовательность годичных колец, составленная по материалам этой группы, имеет протяженность чуть более 200 лет (1426–1628 гг.). Полученные даты последних колец большинства образцов располагаются на отрезке первой трети XVII в. Единственным исключением является дата бревна «режи», однако принадлежность его к данной дендролого-хронологической группе подтверждается, по-нашему мнению, ярко выраженной динамикой прироста (рис. 6, № 3). Нам представляется, что единственным объяснением подобной датировки может быть — значительное повреждение заболонных частей ствола с потерей около 50 годичных колец при подтесе бревна. Аналогии в развитии погодичного прироста древесины этой группы прослежены нами у дерева настила открытого в раскопе 1 1998 года, располагавшегося на территории Ивановского монастыря на берегу р. Свияги [32] .
32
Работы НПЦ «Древности Севера» под руководством И. В. Папина.
Какие же проблемы исторического плана могут быть решены на базе выделенных дендролого-хронологических групп? Основной вопрос, на который мы попытались дать ответ, используя данные дендроанализа, — когда же началось строительство каменных оборонительных сооружений окружающих территорию «Старого города». Как уже было указанно в начале статьи мнения исследователей по этому поводу довольно различны. Рассмотрим хронологическое распределение полученных дендродат (рис. 7) [33] .
33
При анализе распределения мы предпочли рассматривать т. н. «порубочные» даты, т. е. календарные годы, следующие за датой последнего годичного кольца на образце. При этом необходимо помнить, что далеко не на всех спилах последнее сохранившееся кольцо обязательно является внешним — соответствующим последнему году жизни древесного ствола.
Порубочные даты «ранней» (1) дендрологической группы располагаются на хронологической шкале между 1479 и 1520 гг. и свидетельствуют, вероятно, о неком строительном периоде имевшем место на территории Успенского монастыря приходящемся на конец XV — первую четверть XVI в. Однако, связывать с ним возведение каменных оборонительных укреплений очевидно нельзя. В пользу этого, свидетельствуют: во-первых, следы вторичного использования — наличие пазов и врубок — зафиксированных на некоторых сваях из сборов 1969 г. ( Подъяпольский, 1982. С. 213). Во-вторых, полное отсутствие древесины этой группы среди свай стен и Глухой башни Ивановского монастыря; и, в-третьих, отсутствие пика порубочных дат при распределении их на хронологической шкале (рис. 7). Последнее, по нашему мнению, косвенно еще раз указывает на вторичное использование древесины, т. к. в случае целенаправленной заготовки строительного леса на диаграмме распределения дендродаты должны были бы располагаться более компактно.
Следующая дендрологическая группа образцов (II, «средняя») из оборонительных сооружений «Старого города» демонстрирует хронологическое распределение дендродат на отрезке 80-90-х годов XVI в. (рис. 7). Этот период практически совпадает с теми временными рамками, которые были определены А.Н. Кирпичниковым и И.Н. Хлопиным (Кирпичников, Хлопин,1972. С. 71) как время строительства крепостных стен. Анализируя диаграмму распределения дендродат с учетом их разбивки на две группы по территориальному признаку, можно заметить, что к несколько более раннему времени (1580-е годы) относиться количественный пик дат образцов Успенского монастыря. Три даты спилов из этой же части «Старого города» приходящиеся на 1590-е годы получены для образцов из хорошо документированного шурфа 4 1999 г., благодаря чему можно констатировать их принадлежность к фундаменту не основного массива стены, а дополнительной аркады, возведенной с внутренней ее стороны. В то же время, все, за исключением одной, дендродаты Ивановского монастыря приходятся на 1590-е годы. Единственная более ранняя дата (1584 г.) может быть объяснена отсутствием внешних колец.